— Как, опять вы? — удивленно воскликнул Скрибин. — Это уже слишком. Я надеялся, что меня отведут к самому главному…
— Ничего не поделаешь, — сказал Вега. — Я и есть самый главный всюду, где вы находитесь. Я отвечаю за вас. Кроме того, я имею честь сделать вам некоторые предложения, хотя вы и относитесь ко мне так подозрительно и с таким пренебрежением.
— Чего вы хотите?
— Сядьте, пожалуйста!
Скрибин опустился в кресло. Вега поднес ему коробку конфет. Скрибин отказался. Вега налил в рюмку и подал какой-то напиток. Но Скрибин не пожелал даже попробовать его. Вега нахмурился. Враждебность Скрибина выводила его из себя, но он сдерживался, точно следуя указаниям Старика — во всех случаях, при любых обстоятельствах вести себя крайне вежливо с инженером, стараться ничем не оскорбить «гостей», пока не будут исчерпаны все средства для достижения соглашения. А когда они будут исчерпаны — это мог решить только он, Старик, основываясь на докладах Веги.
— Я удивлен, — холодно начал Скрибин, — что снова вижу вас. Я уже предупредил вас и повторяю, что с вами не желаю говорить. Вы, разумеется, исполнитель чужой воли. Я хочу встретиться с тем, кто стоит за вами. Кто здесь главное лицо?
— На этом острове — я! — с ударением произнес Вега. — А мой шеф, которому я должен представить вас, находится далеко отсюда.
— Немедленно доставьте меня к нему!
— Подождите, не волнуйтесь! Я все объясню вам, и надеюсь, вы поймете нас. Мы знаем о вас многое! Знаем, что вы построили Жемчужную звезду, что вы спроектировали космический город и теперь руководите его строительством. Все это нам известно! Сначала мы пытались раздобыть ваши проекты, чертежи. Может быть, часть из них находится в вашем портфеле. Оставьте их у себя, теперь они нас больше не интересуют. Нам необходимы вы! Да, вы! Прошу вас, одну минутку! — Вега поднял руку, заметив, что Скрибин хочет что-то сказать. — Мы руководствуемся благородной целью! Мы тоже строим! Мы намереваемся построить в космосе город еще больше вашего, который будет служить всему человечеству в овладении звездным миром!
— Стройте, ничего не имею против этого, но меня оставьте в покое! — вспылил Скрибин. Он нервно постукивал кулаком по подлокотнику кресла. — Стройте, черт вас возьми! Но зачем вам понадобилось похищать меня?
— Видите ли, у нас есть свои достижения в этой области, но в некотором отношении мы все еще отстаем от вас. Мы не похитили вас! Мы просто доставили вас сюда, чтобы договориться с вами.
— Мне не о чем договариваться с вами! Дайте мне возможность вернуться!
— Мы предоставим вам все условия для плодотворной работы. Дадим вам все, что пожелаете! Вы будете располагать миллиардами!
Скрибин усмехнулся и с презрением махнул рукой.
— Ваши миллиарды не представляют для меня никакой ценности, — сказал он. — Вам никогда не понять меня. Есть нечто несравнимо более важное, чем деньги, удобства, роскошь. Это человеческая совесть! И чувство долга! Да, долга перед своей родиной, перед своим народом! Моя родина, мой народ дали мне все, сделали меня человеком. И я умом и телом принадлежу им, запомните это, мистер… не важно, как вас там зовут, это меня не интересует! Я повторяю: ни за что на свете, никакими средствами вы не заставите меня работать у вас! Я требую, чтобы меня немедленно освободили и предоставили мне возможность вернуться на родину. Вы сами должны понимать, что произойдет — наше правительство сделает все, чтобы раскрыть эту грязную аферу, и вам придется отвечать за свои действия!
Скрибин говорил взволнованно, с возмущением, лицо его горело. Вега, напротив, слушал его спокойно. Он закурил, и когда Скрибин решительно потребовал своего освобождения, на лице его появилась скептическая гримаса.
— Видите ли, мистер Скрибин. Вы, может быть, были бы совершенно правы, говоря о грозящих нам последствиях, если бы ваши все еще считали вас живым.
Скрибин удивленно посмотрел в холодные глаза собеседника.
— Что вы хотите этим сказать? — спросил он.
— Для ваших, как и для всего мира, вы покойник!
— Что за чушь! — возмутился Скрибин.
— Отнюдь нет. Одну минутку…
Вега нагнулся и включил огромный радиоприемник.
Послышалось тихое гудение. Вега покрутил верньеры настройки. Музыка, голоса дикторов и певцов быстро сменяли друг друга, внезапно возникая и так же внезапно исчезая в эфире. И вот зазвучала русская речь: «…Он был великим ученым…» Вега воскликнул:
— Слушайте!
И быстро настроился на волну. В тишине кабинета отчетливо зазвучал торжественный, скорбный голос диктора: «Инженер Скрибин завещал нам огромное начатое им дело, и мы должны завершить его во что бы то ни стало. Он обдумал и вместе со своими сотрудниками разработал подробные планы будущего космического города. Скрибин умер, но дело его будет жить!»
— Прекратите эту провокацию! — закричал Скрибин, быстро поднявшись с кресла. — Вы продолжаете свой шантаж! Уверен, что эту фальшивку передает один из ваших, может быть, из соседнего помещения.
Вега щeлкнул выключателем, и радио умолкло. Оба молчали несколько минут. Первым заговорил Вега:
— В двенадцать часов по телевидению будут передавать траурный митинг по случаю вашей и, разумеется, вашей дочери кончины, — холодно сказал он, — но вы сможете убедиться во всем и теперь — вот, возьмите!
На низеньком столике лежала кипа газет и журналов.
Он взял несколько номеров и протянул Скрибину. Скрябин силился сохранить спокойствие, но сердце его билось быстро и неровно. Эго были советские, болгарские, польские, немецкие, французские, английские газеты… Скрибин развернул первую попавшуюся и увидел свой портрет с черной каймой и рядом портрет Анны. Крупными черными буквами сообщалось о трагической смерти…
Не веря собственным глазам, Скрибин прочел, как вчера утром он вместе с дочерью ехал по шоссе вдоль берега моря, как их машина по неизвестной причине налетела на придорожные камни, перевернулась и рухнула в море…
Тут же были опубликованы телеграммы с соболезнованием от имени правительств, академий, ученых, видных деятелей партии… со всех концов мира. Подробно рассказывалось о жизни выдающегося ученого и его дочери — молодого способного астронома…
Скрибин отбросил газеты, вытер платком выступивший на лбу пот и прошептал: — Нет! Это невероятно! Нет!
— Но такова сама истина, — спокойно сказал Вега. — Все считают вас погибшим.
— Они найдут автомобиль и, не обнаружив в нем трупов, поймут, что это не был несчастный случай! И вы будете разоблачены!
