И вот я в кокпите, сливаюсь с СВН.
По телу пробегает дрожь, СВН запускает проверку корабля.
Включаю датчики контроля, сообщаю о готовности к полету.
В ухе пищит передатчик.
— Даю команду на старт! Отсчет от четырех. Четыре, три, два, один, расстыковка. — диспетчер ведет отсчет. — Подключаю общую связь. — говорит он.
Я чувствую жар двигателя, чувствую, как выдвигаются закрылки, и мы резко увеличиваем подъемную силу. И вот я в небе, по фюзеляжу бьет порыв холодного ветра. Мне в лицо, бьет порыв холодного ветра.
Я «Клин», «Клин» — это я, симбиоз.
Вдруг, где-то на задворках сознания я слышу голос Мика.
Так было всегда, когда я выходила в полет. Мой разум, не был моим, и все что я слышала, было вне меня. Я растворялась в полете и сознании СВН. Это идеальный момент. Зачем в него кому-то вторгаться?!
— Пилот испытатель номер двадцать восемь, в вашу задачу входит вираж, двойная петля и маневрирование по указанным параметрам. Передаю информацию для предельного виража. Фаза семь, фаза четыре, фаза девять. Двойная петля над базой одиннадцать, маневрирование в фазе пятнадцать. Исходное время три часа тридцать четыре минуты, время завершения и стыковки три часа сорок пять минут. Тишина в эфире.
Понятно, почему Мик потребовал тишины. Никто не должен мне помогать. Меня хотят посмотреть в деле. В тоже время, я сама должна молчать, не давая повода усомнится в своих способностях.
— Тишина, так тишина.
Передаю данные маршрута в FMS СВН, и мы летим.
У меня каждый раз захватывает дух, будто это мой самый первый полет.
Завершив программу полета, задаю вектор начального этапа захода на посадку и приземляюсь.
Слышу голос диспетчера.
— Стыковочное время три часа срок пять минут, пилот номер двадцать восемь, пройдите в центр управления полетами.
Отключив датчики, я вылезаю из кокпита и выхожу из корабля.
Через три минуты, я стояла в ЦУПе. Мне хотелось осмотреться, но в помещении было слишком много людей. Поэтому я зацепилась взглядом за знакомое мне лицо Мика, и сосредоточилась на нем.
— Даю разрешение снять костюм.
Голос говорившего был холодным и властным.
Я не стала искать его обладателя, было понятно, что говорит полковник Харди. По телу пробежали мурашки.
Мысли сбиваются, я снимаю костюм.
Одна беда, пилот надевают костюм на минимальное количество одежды. Зачем перегружать себя дополнительным, даже незначительным весом? Чаще всего, это тонкая кофта три четверти и бриджи. Специальная полетная модель, под гравикостюм. Но меня так срочно вызвали, что не осталось времени переодеться. Поэтому под костюмом у меня спортивное нижнее белье.
Коса болталась между лопатками, щекоча поясницу.
Даже в академии, я отказалась её отстричь, она никогда мне не мешала. Хотя по правилам, длина волос не больше четырех дюймов.
— К черту правила! — сказала я тогда.
И вот, я стою в одном белье, а на меня смотрит толпа мужиков. Кто же думал, что меня заставят снимать костюм перед ними.
Пока я снимала гравикостюм, кто-то беззлобно усмехнулся и сказал.
— Какой маленький, малыша нужно откормить и дать витамин роста.
Ну еще бы, во мне всего 1,63, на их фоне я гном.
Я стою без костюма, в рубке тишина. Обвожу всех спокойным взглядом. На лицах этих людей отражается крайнее изумление.
На всех, кроме двух. На лице Мика играет улыбка, на лице Тома Харди ничего. Каменное изваяние. Он выглядит так же, как на плакатах в столовой. Весь корпус, был обклеен ими, как обоями.
Кто-то неровно выдыхает и говорит.
— Мне кажется или это девушка?
— Не кажется, самая настоящая девушка!
Ко мне протягивают руки, чтобы проверить, не мираж ли я. Я пячусь к двери и слышу голос Мика.
— Эй, эй, потише ребята. Руками не трогать! — он смеется.
Я перевожу взгляд на полковника Харди. Он смотрит на меня своими холодными серыми глазами и обращается к Мику.
— Когда ты прислал мне утвержденное дело курсанта ХХХ, забыл упомянуть, что это девушка!
Голос звучит спокойно, но в нем столько стали, что я понимаю.
— Всё, не быть мне сознателем шестого корпуса.
Мик открывает рот для ответа, в этот момент полковник чеканит.
— Все вон, пилот двадцать восемь остается. Мик, ждешь за дверью!
Все выходят, сочувственно поглядывая на меня. Последним идет Мик, он довольно улыбается и подмигивает мне на выходе. Дверь закрывается. Мы остаемся наедине. Глава десятого сектора, полковник Том Харди, смотрит на меня не моргая. Как ястреб смотрит на жертву и молчит. Браслет связи на его руке, замигал синим огоньком.
— Да, понял, отбой! — он отворачивается, выводя какие-то данные на монитор.
— За вами свободный отсек для гравикостюма.
Я оборачиваюсь и вижу четыре ячейки, в трех костюмы, в одном пусто. Пока я размещаю свой костюм в свободную ячейку, начинается печать. Полковник разворачивается, мельком смотрит на меня и берет эколисты в руки.
— И так, временный инженер Штерн, Вы закончили имперскую академию А.П.Т.Н… Отделение сознателей, тройной профиль. Вам семнадцать лет и три месяца. Лучший результат на курсе, срок обучения два с половиной года. Седьмая, по результатам настоящих сознателей. За весь пилотный выпуск.
Мне не по себе от его голоса, по коже бегают ледяные мурашки.
Полковник смотрит мне в глаза. Он застучал пальцами по столу, выбивая ритм выпускного марша нашей академии.
Я, на автомате начиню выбивать такт босой ступней.
— Почему в личном деле не указано, что Вы «настоящий сознатель»?
— ИСБ, сочла эту информацию лишней. Закрытый доступ для всех. Поэтому… — я замолчала, не зная, что еще прибавить.
Если бы я сама знала, почему, это так тщательно скрывается!
Он продолжает отбивать выпускной марш академии. С каждым ударом, мое сердце скачет все быстрей и быстрей. В такт с ритмом выбиваемым его пальцами.
— Вы приняты, с этого момента я ваш царь и бог! Вы попадаете только под мою юрисдикцию. В шестом корпусе действует негласный свод правил. Их немного, но за нарушение последует увольнение, с позором. В случае увольнения, Вы не сможете работать в армии. Вас лишат пилотной практики, даже в гражданской авиации. Я думаю, последствия поняты. — он вопросительно смотрит на меня, приподняв левую бровь.
Я нервно сглатываю и утвердительно киваю.
— Правило первое, никто кроме меня, не отдает вам приказы. Даже генерал ВВС пятнадцати секторов. Если вам отдал приказ, кто-либо кроме меня, Вы его не выполняете. Это ясно?
— Да, сэр!
— Мои приказы, выполняются незамедлительно. Это ясно?
