Странное гудение в затылке усилилось. Джек тряхнул головой и посмотрел на Элибер. Липкая струйка пота опять побежала по спине. От замшевой прокладки, в общем-то, было мало проку.
— Ты мне покажешь, как добраться до космопорта?
Элибер захохотала:
— Это делается очень просто. Нарвись на полицейских и позволь им поймать тебя. Тюрьма находится рядом с космопортом, — она упрямо наклонила голову. — Может быть, я и сумею провести тебя туда. Я постараюсь… но точно не знаю.
— Тебе раньше не приходилось этого делать?
Она грустно усмехнулась:
— Нет. Это не входило в мои обязанности.
— Хорошо. — Джек взял у нее из рук шлем — Но если ты пойдешь со мной, ты будешь здорово рисковать.
Элибер безразлично пожала плечами:
— Что делать! У меня все равно нет выбора. Я не могу вернуться! — Она указала на конец улицы, в сторону светящегося крупными звездами ночного горизонта.
***
Все оказалось гораздо проще, чем они ожидали. На окраине города Джек махнул таксисту веером банкнот, и тот сразу же притормозил. Они открыли дверцу и втиснулись на заднее сиденье. Шторм широко улыбнулся водителю:
— Выключи датчики. Нам надо добраться до дома, а так как эта малышка едет со мной, совсем не следует всем на свете рассказывать о нашем местопребывании.
Таксист с интересом посмотрел в зеркальце:
— За это придется платить отдельно. Но я все устрою. Смотри — я поднял экраны на задних стеклах. Теперь никто на свете не догадается о вашем путешествии.
Джек одобрительно кивнул:
— Очень хорошо! Сколько с меня?
— Две тысячи кредитов. Это было явно дороговато.
— Половину! — протестующе сказал Джек. Они поторговались, но все же сошлись на тысяче. Путешествие прошло спокойно. Светонепроницаемые экраны надежно защитили их на границе. Элибер тут же успокоилась и уснула, прижавшись теплой щекой к холодному металлу скафандра.
Возле захолустного, явно четырехразрядного отеля Джек расплатился и вышел из машины. Таксист хмыкнул и бросил им вслед:
— Все вы, парни из элиты, одинаковы. Я помню то время, когда я еще был маленьким. Тогда вас было полно вокруг, а сейчас император снова собирает вас под свои знамена. А что — это так тяжело — постоянно придерживаться устава?
Джек пожал плечами:
— Но согласитесь же с тем, что мужчина должен иметь женщин хотя бы шесть раз в неделю!
Таксист рассмеялся, захлопнул дверцу и тотчас же уехал. Джек посмотрел на спящую у него на руках Элибер и пошел в отель.
Элибер проснулась от шума, издаваемого работающим компьютером. Она открыла глаза и посмотрела на тяжелые шелковые шторы, висящие на окне. Рольф… Ей надо было спасаться от Рольфа… Она вздрогнула, припомнив своего хозяина, но тут же успокоилась и прошла в соседнюю комнату. Джек сидел за компьютером. Он так и не снял своего бронекостюма, только круглый сверкающий шлем лежал рядом с ним на столе.
Элибер положила руку на плечо бронескафандра и тут же испуганно отдернула ее. То, что она почувствовала, сильно ее испугало. Нет, раньше она никогда не замечала этого, а сейчас ей показалось, что рядом с нею сидят два Джека. И один из них был совершенно чужой.
Джек обернулся. Лазерный ожог на его виске почти что зажил. Белки глаз, напоминающие глаза какого-то дикого животного, сверкнули. Это длилось всего миг. Через секунду взгляд стал совершенно обычным и будничным.
Элибер откашлялась:
— Что ты делаешь? Тебе не кажется, что давно надо было снять с себя эту штуку? Ведь здесь же есть душ!
— Я ищу ответ, — устало сказал Джек.
— Ну и как? Что-нибудь нашел? — усмехнулась девушка.
— Нет.
Она вздохнула и села рядом.
— Ты не смог получить доступ к информации, правда?
Шторм молча кивнул.
— Ну да, — Элибер устроилась поудобнее. — Ты забыл о том, что я тебе говорила вчера. У тебя ведь нет опознавательного чипа!
— А у тебя есть?
Элибер утвердительно кивнула и выудила из кармана тоненькую пластинку, потом приклеила ее к запястью и положила ладонь на экран. На компьютере появилась надпись:
— Что вы ищете?
— Информацию о наборе солдат в новую гвардию императора, — тут же ответил Джек.
Элибер прикусила нижнюю губу. Ее руки быстро-быстро замелькали по клавиатуре.
— Это не так то просто, — объяснила она — Во всяком случае на это потребуется какое-то время. Мне нужно будет связаться с несколькими бюро прежде чем я выйду на то, которое нам нужно. Почему бы тебе пока не сбросить свои доспехи и не принять душ?
— Нет. — Он сказал это так резко, что ее пальцы на секунду замерли. Девушка вопросительно посмотрела на него. — Если нам снова придется бежать я не успею в него облачиться.
Кажется, Шторм чувствовал себя не очень хорошо. В комнате было прохладно, но на его щеках выступил какой-то знобкий румянец, да и на лбу мелкими бисерными каплями блестел пот.
— Если мы найдем эту информацию через двенадцать часов, все будет в порядке, — уточнила Элибер и снова стала набирать что-то на компьютере.
Джек отошел в сторону. Он все еще не хотел снять бронекостюм. Пока все было хорошо. Он до сих пор контролировал себя. Джек подвигал плечами, а потом покрутил головой, пытаясь снять напряжение с замлевшей шеи. Что-то творилось. Шторм не мог снять доспехи, у него было такое ощущение, что бронекостюм врос в него. По телу прошел нервный озноб, ожог от лазерного луча опять заболел. Джек моргнул. Конечно, они забыли прихватить с собой крем. Когда Элибер прорвется через все бюрократические ловушки, он попросит ее сходить за мазью — этот шрам ему совсем ни к чему.
Через несколько часов напряженной работы Элибер добилась желаемого — она сумела выйти на нужный департамент. Дальше Джек должен был задавать вопросы сам. Она встала и позвала Шторма к компьютеру.
— Что мне делать? — нетерпеливо спросил он.
— Набери вот этот номер, — показала Элибер. — Включится камера опознания, и они тебя увидят.
— А что, на экране я буду в полный рост? — уточнил Джек.
— Нет. Для идентификации после запроса достаточен один левый профиль.
Камера находится вот здесь, видишь?
Передача снимка профиля была довольно-таки обычным делом, а потом тот, кому требовалась информация, мог спокойно отключать камеру. Джек решил, что лучше уж лишний раз не нарываться на неприятности и не демонстрировать наблюдателям лазерный ожог. Все было понятно. Если император решил создать гвардию, он будет выбирать в нее самых лучших, а с человеком, только что вылезшим из какой-то переделки, не захочет беседовать никто.
