– Я собираюсь спросить у него, – ответила Консуэла.
– Что?! Вы же представления не имеете об их языке!
– Вполне возможно, нам удастся найти общий язык. Мне нужна бумага и ручка.
Танаока приказал принести их, и вскоре Консуэла тщательно вырисовывала прямоугольный треугольник, после чего записала теорему Пифагора.
– Почему вы решили, что он имеет представление о гипотенузе? – спросил Танаока.
– Это универсальная теорема. Думаю, на Вельзевуле она верна так же, как и на Земле.
Закончив писать, она протянула лист между прутьями решетки. Чужак взглянул на рисунок, яростно взревел, схватил бумагу и разорвал ее в клочья. Консуэла терпеливо повторила процедуру еще раз. С тем же успехом.
– Судя по всему, он не большой любитель геометрии, – констатировала она. – Можно, конечно, попытаться показать ему какое-нибудь простое уравнение в двоичном выражении, но знание двоичной системы предполагает определенный уровень развития техники, а на этой планете нет никаких признаков машинной цивилизации. Так что, скорее всего, наш друг поступит с уравнениями аналогичным образом.
Чужак изорвал еще пять листов бумаги, после чего Консуэла со вздохом отложила ручку.
– К математике он не склонен. Или же к общению. Я склоняюсь к последнему.
– Так он неразумен? – с надеждой спросил Танаока.
– Совсем не обязательно. Мой сын никогда не мог сосчитать сдачу в магазине, что не помешало ему стать известным репортером. И хотя он до сих пор ничего не смыслит в арифметике, вряд ли его можно считать начисто лишенным разума.
– Я начинаю понимать ваши трудности, – скорбно улыбнулся Танаока. – Это существо может прекрасно понимать ваши вопросы, но будет хранить военную тайну до последней капли крови.
– Вполне вероятно, – ответила Консуэла, пристально разглядывая чужака.
– И при всем этом в шестнадцати случаях из ста психологи добиваются успеха! – воскликнул Танаока. – Да как вам удается получить хотя бы один процент?!
– Не стоит придавать значения всем этим цифрам, – иронично откликнулась Консуэла. – Республика считает дело сделанным, как только нам удается обнаружить у чужаков слабые места. Но для того, чтобы найти с ними общий язык, требуется куда больше времени. – Она снова взглянула на чужака. – Ему давали воду?
– Насколько мне известно, нет, – пожал плечами Танаока.
– Хорошо, тогда давайте проведем эксперимент.
Призвав на помощь членов экипажа корабля, Консуэла раздобыла две небольшие прозрачные бутыли с водой. У одной бутыли крышка была красного цвета, у другой – синего. На бутыль с синей крышкой насадили крошечный электрический аккумулятор.
Закончив с приготовлениями, Консуэла распорядилась увеличить в помещении температуру и влажность. Скоро все, включая аборигена, почувствовали себя неуютно.
Перед чужаком поставили бутыли с водой. Не медля ни минуты, он потянулся к бутыли с синей крышкой.
– Некоторые рождаются неудачниками, – заметила Консуэла, дав аборигену сделать глоток.
Бутыли убрали, долили воды и снова поставили перед существом. На этот раз чужак потянулся к бутыли с красной крышкой.
В следующие два раза он выбрал сначала красную, затем синюю бутыль. Консуэла оглянулась на Танаоку.
– Теперь он должен знать, какая из них находится под напряжением.
В тридцати последующих попытках чужак двадцать семь раз выбрал бутыль с синей крышкой.
– Некоторые из нас рождаются не только неудачниками, но еще и тупицами, – прокомментировал Танаока.
– Вовсе не обязательно, – недовольно ответила Консуэла. – Животное, лишенное разума, не стало бы отдавать предпочтение чему-то одному. Можете мне поверить, наш друг отлично понял разницу.
– Тогда почему он упорно выбирает бутыль с синей крышкой?
– Может, ему приятен удар электрическим разрядом. У него же не такая, как у человека, физиология.
– Так, значит, он разумен? – спросил Танаока.
– Ну, в большей степени, чем лабораторная крыса. – Консуэла поднялась. – Чего-то еще на сегодня я сказать не могу. Включите кондиционер и накормите его.
Она вышла из трюма и попросила снова отвезти ее к тому месту, где были разработки горняков.
– Никак не могу понять, почему чужаки не предприняли никаких действий раньше, – задумчиво сказала Консуэла, окидывая взглядом окрестности. – Казалось бы, куда удобнее напасть, когда рабочие только начали разрабатывать месторождение.
– Возможно, они хотели убедиться, что мы станем вывозить руду, и только тогда решились на крайние действия? – предположил Танаока.
Она покачала головой.
– На планете начисто отсутствуют какие-либо признаки технологий. Они просто не могли знать, для чего нужно обогащать руду. Так зачем же ждать?
– Какая разница, когда они напали? – спросил Танаока.
– Существенная. Если я пойму, почему они не имели ничего против добычи природных ископаемых, но стали возражать против отправки обогащенной руды с планеты, то получу ответ на вопрос, разумны они или нет.
– Не понимаю.
– Если местные обитатели, не имея никакого представления о процессе обогащения руды, смогли понять, для чего это делается, то нет никаких сомнений в их разумности.
– Да, но почему это могло им не понравиться?
– Вот это как раз не имеет никакого значения. Важно само умение составлять логические цепочки, поскольку способность к логике неоспоримо доказывает наличие разума. Вы хотите, чтобы я за двадцать дней подвергла этих существ психоанализу? Если мне удастся продемонстрировать вам их разумность, то этого будет вполне достаточно для отказа от уничтожения.
Она прошла от площадки, где когда-то высилась обогатительная фабрика, до подножия ближайшего холма, затем вернулась назад. Покачав головой, Консуэла попросила отвезти ее обратно на корабль. В этот день к аборигену она больше не наведывалась, проведя весь вечер за изучением доклада Первопроходца Боумена.
Из доклада ей удалось почерпнуть немного. Местные обитатели вели кочевой образ жизни, но то же самое можно было сказать о многих разумных расах. У них имелась жесткая племенная иерархия, но этим могли похвастать, например, и бабуины. Первопроходец Боумен не смог выявить в их поведении вербальных элементов, но Первопроходец вряд ли хорошо разбирался в инопланетной лингвистике. На планете действительно отсутствовали следы технического развития, но и Человек не один миллион лет отлично обходился без техники. Одним словом, сделать определенного вывода на основании доклада было нельзя. Впрочем, описание аборигенов занимало в нем совсем немного места, основное внимание Боумен, как и следовало ожидать, уделил обнаруженным на планете полезным ископаемым.
