- Aen ye-o jthalet, - эхом проносится по кругу. Решение вынесено - и кристалл Ливарка медленно гаснет. И в угасающем свете его я вижу жест руки Верховного, подзывающего меня. Я покорно приближаюсь, и тогда он говорит тихо и ласково, так, чтобы не услышали остальные:
- Не переживай, что уходишь отсюда без Мастерского Символа. Так ли уж необходим он той, которая способна почерпнуть силу и вдохновение из простой нитки рябиновых бус?
Глаза его светятся каким-то сдержанным озорством - совсем как у Флетчера, когда он в настроении. В конце-то концов, до того, как сесть в кресло Верховного и сделаться непостижимым для таких, как я, этот деятель наверняка вдоволь пошлялся по Сутям с обтрепанной лютней или гитарой, и "великих и ужасных деланий" на его счету куда побольше, чем у нашей троицы оттого-то мы так притягательны для него.
Первое мое побуждение - поцеловать ему руку, но я тут же одергиваю себя - я женщина, а он, черт возьми, не мой любовник! - и ограничиваюсь глубоким поклоном.
На выходе из святилища Ордена я нагоняю Ар-Ньерд. Теперь, когда церемония закончена, я имею полное право поговорить с ней как подруга с подругой.
- Нодди, я тебя вот о чем хочу спросить: ты с Удардой давно виделась?
- Не далее как вчера, - Нодди достает из пачки сигарету, закуривает. - А что тебе от нее надо на этот раз?
- Не говорила ли она тебе, что в последние две недели еще одна девушка с Тихой Пристани обрела свое Истинное Имя?
- Вот уж этого не говорила точно, - убежденно отвечает Нодди. - Такие новости мимо меня не проходят. Да и она, думаю, не стала бы о таком молчать - моталец с Тихой Пристани зверь еще более редкий, чем какая-нибудь птица феникс. По-моему, за все время после твоего появления оттуда пришли то ли один, то ли два человека - и точно парни, а не девчонки.
- Значит, эта паршивка таки не вошла в Круг Света, произношу я раздумчиво. - Ну что ж, теперь я оставляю за собой полную свободу действий. Я ей дала две недели - за это время черта можно было зарегистрировать.
- Это ты о ком?
- Да о Маэстине, моей дорогой сестрице! Выучилась разрывать мироздание, на радостях сбежала из дому, неведомо как добралась до Города и теперь сидит здесь в каком-то, прости Господи, скорпионнике. И конечно же, никаких известий родителям не подает - ах, нам уже семнадцать, круче нас только вареные яйца и Алланнские горы! Да я им и то стараюсь хоть раз в три месяца весточку посылать - все-таки не чужие люди, что бы там раньше между нами ни было... а уж она-то не я, ее отец любил даже больше, чем младших!
- А откуда ты знаешь, что она, как ты выразилась, сидит в скорпионнике? Может быть, просто живет...
- Как раз на Страстной неделе это наказание мое за все грехи сразу заявилось ко мне. И думаешь, в гости? Нет, денег просить - это у меня-то! Оказывается, эта зараза перед уходом сняла все, что было, со своего именного вклада, обменяла здесь на фиолетовые и полгода оплачивала из своего кармана все пиры и пьянки этой гоп-компании. А теперь денежки тю-тю, им там в очередной раз жрать нечего, а тут и праздники подоспели, как на грех... Потому и домой ее не прогонишь - отец за такое дело ее за ноги повесит и будет не так уж неправ. Ну я ей и сказала: шагом марш в Круг Света, и чтоб без Истинного Имени на глаза мне не показывалась. Только тогда "Баклан-студия" возьмет ее на довольство, причем лишь ее одну, а не всех ее недопесков...
- Кого-кого? - переспрашивает Нодди.
- Недопесков! Слово, созвучное слову "недоносок". Я даже формулировку придумала: песец есть зверь белый и пушистый, а недопесок еще не песец, но очень хочет. А Маэстине я пригрозила: за две недели не зарегистрируешься - так и знай, натравлю на тебя Стражей с полным на то правом, и они доставят тебя назад в Дверис скоростной почтой. Если гора не идет к Магомету, то пусть идет на фиг!
- Уверяю тебя: в эти две недели в Кругу Света не было никого с Тихой Пристани, - мрачнеет Нодди. - Слушай, а тебе не кажется, что если человек не идет регистрироваться даже под угрозой голода и крайне неприятной высылки, то ему что-то сильно мешает?
- Именно это мне и кажется, - я вздыхаю. - И я уже вполне дозрела до мысли заявиться туда самой и на месте разобраться... кое с кем!
- Запоминай дорогу, - командует Нелли. - И не забудь снять Орденский трилистник. Если уж хочешь играть притусовавшуюся ко мне девицу, выдерживай роль до конца.
- Да-да, спасибо, что напомнила, - я спешно отстегиваю от головной повязки и прячу в пояс знак Ордена. У меня он не совсем обычный - цвета морской волны и темный-темный, почти черный.
- Нелли, а ты уверена, что мое... хм... исчадие прячется именно тут?
- У Влединесс вечно отираются всякие страждущие. Она уроженка Авиллона, ее и без Круга Света голыми руками не возьмешь. Вот и набиваются к ней разнообразные ушельцы...* Я --------------------------------------------------------------
* Ушельцами народ типа Элендис презрительно называет определенную категорию юных мотальцев, не умеющих ходить по Закону Цели. Для них подсознательно важнее уйти откуда-то, а не прийти куда-то. --------------------------------------------------------------ведь тоже тут отсиживалась, когда первый раз разругалась с Россиньолем - тут всегда и всех принимают.
Нелли - подруга Россиньоля, крепкая и веселая крестьянская девушка чуть моложе меня. Лет семь назад бродячий менестрель Винато проходил мимо ее родной фермы, спел пару песенок, и на следующее утро за ним увязалась девчонка-подросток. Как впоследствии выяснилось, навсегда - регулярно они с Россиньолем ругаются в дым, Нелли от него уходит, но потом почему-то всегда приходит обратно. За эти годы она много потаскалась за ним по Сутям, узнала жизнь и обычаи мотальцев, приобрела в Городе популярность как искусная рукодельница и в конце концов стала полноправным членом нашего маленького содружества уличных артистов, которое матушка Флетчера зовет "Баклан-студией". Я тоже очень нежно привязана к Нелли - такой хозяйственный и крепко стоящий на земле человек, как она, вносит недостающую стабильность в наше бестолковое существование ("все вы у меня личности творческие, а посуду за вас кто мыть будет?").
- И кстати, когда я тут сидела, я уже знала свое Истинное Имя, хотя и скрывала это от Влединесс, - продолжает Нелли. Твоя Маэстина вполне может сделать то же самое, и почему не делает, мне не понять.
- Ты тут сидела, потому что не знала, куда податься, возражаю я. - А Маэстина могла бы жить с Луминно или даже со мной - уломала бы я мадам Гру. Всех моих сестер учили музыке, а она еще и очень способная, так что выступала бы с нами, играла на скрипке и имела свою честную долю в наших деньгах. Захотела бы - поступила бы куда-нибудь доучиться, у меня ведь есть кое-какие знакомства... Так нет же - сидит хрен знает где, голодная, в тряпках с чужого плеча, и упрямится!
