Так что когда они добрались до промышленных районов, на улицах уже почти никого не было видно, что само по себе могло послужить сигналом к тревоге. Забираясь в незнакомые места, Дэмьен рискнул, причем рискнул весьма сильно, и на мгновение ему показалось, будто он проиграл. Проходя по запутанному хитросплетению улочек, он чувствовал на себе недоуменный взгляд Хессет: той было непонятно, зачем он их сюда привел. Возможно, она даже решила, будто священник спятил со страха. Да и его самого посетила та же догадка, пока он вел обеих своих подопечных по улицам, стараясь выбирать те немногие, где еще оставалось хотя бы несколько прохожих. Но делать это становилось все труднее и труднее.
И тут, без какого-либо предупреждения, уже практически в сумерках раздался пронзительный гудок. Дэмьен почувствовал, как напряглась у него в ладони рука Йенсени. И священник пожал ее, чтобы хоть так приободрить. Какое-то мгновение он не осмеливался ничего предпринять: мог только ждать на месте, уповая на то, что хоть в какой-то мере держит ситуацию под контролем. Несколько последних минут вокруг них не было никаких прохожих, а следовательно, прикрытие они утратили. И у Дэмьена уже зачесалось в затылке, словно под прицелом ружья или арбалета...
Тут-то они и появились. Сперва по двое, по трое, потом - целой толпой. Или, точнее, роем. Женщины, дети, подростки и старики, все красноглазые и вымотанные за долгий рабочий день; каждому не терпится проделать по здешним улочкам обратный путь к месту, что у него считается домом. Аморфная и, на первый взгляд, неисчислимая толпа; само присутствие вокруг такого количества людей было много эффективнее любого Затемнения. Дэмьен облегченно вздохнул, когда толпа возвращающихся с работы простолюдинов окружила со всех сторон его маленький отряд, даруя и гарантируя временную безопасность. Правду, одновременно он почувствовал, как съежилась Йенсени, когда в непосредственной близости от нее оказалось такое количество душ; девочка поневоле впитывала их воспоминания, их страхи и... кто взялся бы сказать, что еще? Покрепче взяв бедняжку за руку, он потащил ее вперед, бормоча себе под нос слова очередного Творения. Сосредоточиться в такой толкотне было трудно, но Дэмьен не сомневался: от этого зависит и его собственная жизнь, и жизни его спутников. А прохожие толкали его плечами то справа, то слева, и приходилось прижимать Йенсени к себе, чтобы ее не захлестнуло и не унесло человеческим потоком, да и за шагавшей впереди Хессет следовало приглядывать, чтобы в случае чего успеть прийти той на помощь.
Ему необходимо было Затемнение. Мощное Затемнение, которое почерпнуло бы силу из самой природы человеческой, а именно из свойства переключать внимание с одного предмета на другой. На голой скале можно разглядеть и песчинку (так его учили), тогда как в толще песчаной дюны она становится практически невидимой. Так оно сейчас и должно было выйти. Если Дэмьену удастся собрать должную силу - и направить ее в надлежащем направлении, то он отвлечет от себя внимание преследователей настолько, что те и вовсе потеряют беглецов из виду. "Ничто не затемняет четкий след, - отчетливо припомнил Дэмьен слова наставника, - так же основательно, как наличие других похожих следов". Оставалось надеяться на то, что давнишний урок был верен.
Земное Фэа по-прежнему было горячо, прикасаться к нему удавалось с трудом, перестраивать потоки - еще труднее. Дэмьен чувствовал, как струи пота заливают ему лоб, когда, погрузившись в Фэа, он вознамерился подчинить энергию своей воле. Это и при обычных обстоятельствах было бы в такой момент трудно, а уж на ходу, да когда тебя со всех сторон толкают, почти немыслимо. Один раз Хессет пришлось потянуть священника за плечо, поторапливая, и он инстинктивно отшатнулся, как поступил бы и любой другой колдун, не воспринимая ничего, что не связано с самим Творением. Но подобная отрешенность была бы в сложившейся ситуации чрезмерной роскошью и он был благодарен Хессет за то, что она вывела его из оцепенения. Кое-кто из прохожих уже принялся удивленно посматривать на него, а таких взглядов следовало в любом случае избегать. Он вновь пошел в ногу с толпой, позволив людскому потоку как бы захлестнуть себя общей волной. Не было времени сосредоточиваться на собственных шагах, не было времени думать о том, кем могут оказаться преследователи, надо было заниматься только земной Фэа, надо было подчинять ее своей воле. И тут... Наконец-то! Вот оно! Потоки Фэа раздвоились под его напором и начали переформировываться. Затаив дыхание, священник попробовал стабилизировать этот процесс. В толпе что-то интуитивно почувствовали, но сам Дэмьен не обратил на это никакого внимания, сейчас для него не существовало ничего, кроме Творения, кроме горячей Фэа, струй пота на лбу да боли во всем теле, напоминающей уколы бесчисленных иголок, - потоки вились под ногами, и их необходимо было укротить. Он уже перестал понимать, идет ли в толпе или стоит на месте, он не осознавал, где находится, сейчас ничто не имело значения, кроме мощного течения Фэа, перегретого подземными толчками. Им необходимо Затемнение - и это все, что занимало его разум.
Дело было сделано. Он устранил Видение - и на какое-то мгновение едва устоял на ногах, пораженный моментальной слепотою. Хессет хотела было силком потащить его вперед, но он жестом остановил ее, одновременно, другой рукой, прижав к себе девочку, чтобы ту не унесло потоком.
- Сделано, - выдохнул он. И кивнул в сторону ближайшего переулка. Уходим. Немедленно.
Ракханка сразу же поняла его мысль: они быстро пересекли улицу, буквально волоча за собой девочку, и вырвались из человеческой гущи. Йенсени дрожала, она была сильно напугана, но, по крайней мере, не потерялась в толпе. И по-прежнему держалась на ногах. За одно это ее можно было похвалить. Привалившись к стене, Дэмьен тяжело отдышался, успокаиваясь. Дело было сделано. Все сработало. Мимо них теперь в любое мгновение могли пройти преследователи, но глядеть они будут строго перед собой, даже не догадываясь о том, что беглецы свернули в сторону. Следовательно, на какое-то время им обеспечена безопасность. Может быть, на вполне достаточное время. Оставалось на это надеяться.
- Что вы сделали? - прошептала девочка. Ей было боязно задать этот вопрос, но больно уж ее разбирало любопытство. - Что случилось?
- Я заставил их отвлечься, - тоже шепотом ответил Дэмьен. Вообще-то в сложившихся условиях можно было говорить и в полный голос, но к чему искушать судьбу? - Когда они вновь вспомнят о том, что охотятся на нас, будет уже слишком поздно.
- И сколько же это продлится? - спросила Хессет.
Он вздохнул, потом потер виски.
