Еще недавно все небо заполняли сражающиеся самолеты. Затем в нем стали видны только пламя и летящие останки того, что некогда было самолетами и людьми.
Вождь предполагал, что самолет Дока вез взрывчатые вещества. Он рассчитывал, что это поможет уничтожить Бронзового человека и его помощников. Но он не учел возможных последствий ужасной катастрофы.
Большой самолет Дока исчез. Но не стало и атаковавшего его воздушного флота. Когда взрывная волна достигла земли, она повалила ангары и сбила людей с ног.
Самолет Дока не разлетелся на куски, а превратился в мелкую пыль. Однако вместе с ним были уничтожены все самолеты этого огромного флота!
Весь боевой флот Гидальго был уничтожен. Но...
Злая искорка снова вспыхнула в глазах Вождя. Он еще раз искривил сухие губы и повернулся к генералу Гласселю.
- Цена была высокой, - сказал он холодным голосом. - Но ее стоило заплатить. Док был для нас опаснее, чем любая обычная армия. Теперь он мертв. Он и его помощники. И я счастлив, что видел его смерть.
Глава X. Да здравствует Вождь!
В Бланке стемнело. Однако ночь была огненно-красной.
Казалось, на улицах проходит старинное факельное шествие.
Но это было шумное празднование победы, такое, что никакие политические торжества не могли сравниться с ним.
Люди в военной форме шли, пьяно покачиваясь и размахивая полупустыми бутылками. Они повторяли монотонную победную песню:
- Док Сэвидж мертв! Да здравствует Вождь! Док Сэвидж мертв! Да здравствует Вождь!
Иногда они нервно оглядывались вокруг, но только вздрагивали и продолжали празднование. В этом не могло быть сомнений. Док Сэвидж мертв!
Эта уверенность пришла не сразу даже после ужасного взрыва в небе. Сотни человек принялись за работу. Они осторожно подбирали каждый обломок крушения и останки человеческих тел, которые могли найти.
Было найдено достаточно много кусков большого гидросамолета, чтобы идентифицировать их принадлежность.
В этом не могло быть ошибки. Обломки принадлежали самолету Дока.
Опознать тела было труднее. Они были разорваны на тысячи кусков. Но нашли неопровержимое свидетельство.
Среди рассеянных человеческих останков отыскали несколько пропитанных кровью лоскутов необычной материи, оказавшихся на поверку частью нижнего белья, которое носили только Док и его люди.
Это убедило даже Вождя.
В то время, как шумное веселье царило на улицах, человек с каменным лицом и генерал Глассель уютно расположились в хорошо обставленном кабинете предателя.
Когда шум празднования проникал в этот кабинет, Глассель счастливо улыбался.
- Одним ударом вы обеспечили победу, - льстиво говорил он. - Даже те, кто держит оборону вместе с президентом Ависпой, теперь дрогнут. Бронзовый человек был их единственной надеждой.
Человек с застывшим лицом слегка кивнул. Его взгляд помрачнел, так как резкое эхо выстрелов достигло его слуха.
- Но защитники дворца упорны. Они все еще продолжают сражаться. Вождь пожал плечами, его равнодушное лицо не изменилось. - Впрочем, это ничего не значит. Мы можем локализовать там боевые действия. Вы послали еще войска ко дворцу?
- Как вы приказали. Никто не сможет выстоять против моих войск. Практически все средства современного ведения войны включены в их снаряжение - все, кроме самолетов.
- Очень прискорбно было потерять эти самолеты, но это нас не касается, - ответил Вождь холодным резким тоном. - Мы могли бы заказать еще, но нам они не нужны. Пока они прибудут, мы победим.
- А когда? - с хитрецой в глазах спросил Глассель.
- Когда я буду готов. - В первый раз нотка твердости зловещим намеком на безжалостность, алчность и жажду власти прорвалась в этом вялом голосе. - Власть, которой никто никогда не имел, будет в моих руках. Диктаторы, короли, императоры и цари прошлого будут ничто по сравнению со мной.
- Но как...
Голос генерала Гласселя захлебнулся, его лицо побледнело под уничтожающим взглядом собеседника. Этого было достаточно.
- Нехорошо задавать слишком много вопросов, - сказал ему человек с каменным лицом. - Секрет того, каким образом эта власть придет ко мне, известен только мне. Никто другой не сможет отгадать, никто другой не будет знать; пока не станет слишком поздно.
Снаружи доносился размеренный, монотонный крик:
- Док Сэвидж мертв! Да здравствует Вождь! Док Сэвидж мертв! Да здравствует Вождь!
Приглушенные крики проникали через подземный коридор. Они глухо отражались от каменных стен. Стены были сырые, холодные и липкие на ощупь. Но два человека, прислонившиеся к ним, едва ощущали их сырость и клейкость.
Пот, холодный пот ужаса выступил на лбу Ренни и Джонни.
- Если Док погиб, тогда не имеет значения, что произойдет с нами, сказал Ренни.
Джонни медлил с ответом. Он был очень опечален.
- Я полагаю, это должно было когда-нибудь случиться с Доком, - сказал он слабым голосом. Из-за сильного волнения речь его стала проще. - Но если бы он только имел возможность сражаться...
Надзиратели рассказали им обо всем, что произошло.
Они поведали об этом с большим весельем. Их описание было весьма подробным. Они даже сообщили о том, что наблюдатели все время следили за Доком и его людьми и что Длинный Том приземлился в Гаване.
Ренни содрогнулся. Песнопение о смерти опять донеслось через окно камеры.
- И Монах, и Хэм погибли вместе с ним. Нас было шестеро. Теперь только трое. Кроме нас, остался лишь один Длинный Том.
- А от нас мало толку, так как мы .не можем передвигаться, решительно сказал Джонни. Его глаза за стеклами очков сузились, черты лица окаменели.
Ренни быстро взглянул на него. Аскетичное лицо большого инженера стало суровым. Он крепко сжал тонкие губы.
- Я понимаю, что ты имеешь в виду! - резко сказал он. - Док не хотел бы, чтобы мы бросили наше дело только потому, что он погиб. Он желал бы, чтобы мы продолжали делать то, что намеревались.
Его громадное тело навалилось на дверь. Чудовищные кулаки яростно заколотили по ней. Он привык вышибать двери своими кулаками. Но эта дверь отличалась от других.
Он только ободрал кожу на костяшках пальцев. Железная дверь не поддавалась.
Джонни жестом показал на одну из стен темницы.
Ренни посмотрел туда, и его глаза округлились, а лицо стало разочарованным.
На одной из стен камеры, вокруг громадного камня, скрепляющий раствор был отколот. Какой-то прежний узник, несомненно, провел много времени в упорном труде, поддерживаемый неугасающей надеждой.
Несмотря на свою неуклюжесть, Джонни тихо и осторожно приблизился к камню. Крепкими ногтями он соскреб известку. Затем с усилием вцепился пальцами в камень, крепко сжав его.
