Приехали медики. Споро погрузили труп в машину. Осмотрев девушку, пришли к выводу, что жить будет. После чего переложили доставку пациентки на плечи доблестной милиции: мол, места в машине нет. При этом — еще и велели поторопиться.
Пресекая недовольные возгласы ребят в белых халатах, люди в форме оперативно погрузились в машину. Мы, мол, свое дело сделали. Нам еще на вызова ехать. А вы тут сами разбирайтесь.
— …Позавчера дело было, — рассказывал один санитар другому, передавая с рук на руки Надю. — Разбились на трассе две иномарки. То ли тормоза у одной полетели, то ли водитель заснул… Долбанулись хорошо. В одной сидела женщина. Эту спасла подушка безопасности. Но в сознание она никак не придет. В другой машине — двое братков — насмерть. Не пристегнулись….
Отец Василий встал рядом с машиной. Увлеченные разговором медики поначалу не обратили на него внимания:
— …Кто-то проезжал мимо. Остановился, посмотрел, вызвал с мобильника медиков. А у тех как раз только одна свободная машина была. Врачи запихали в нее еще одни носилки. С тем и приехали. Чего тебе, божий человек?
Последняя фраза адресовалась, понятно, священнику.
— Мне куда садиться? — кротко поинтересовался тот.
— А ты куда собрался, отец? — полюбопытствовал сидящий в машине. — Мы тебя завтра в отделении ждем.
— Я с ней.
Вот ведь Божий человек: собрался в больницу!
— И без тебя управимся, — хмуро бросил санитар рядом, захлопывая дверку машины. Решительно пошел на водительское место.
— Эта девочка мне очень дорога, — заявил ему в спину отец Василий. — Не пустите — людям расскажу, кто их здоровье охраняет. Вы, кажется, Степан Гиренко?
…После краткого, но яростного спора отец Василий сел в машину. Заурчав мотором, «уазик» тронулся с места. Напрягая слух, я ловил продолжение беседы:
— …Ты зря, отец, думаешь, что мы звери какие. Сам бы на трупы, на покалеченных смотрел день за днем, тоже грубым стал бы. А нельзя не очерстветь! Никакой человек не может это выдержать, если близко принимать…
— Благослови Господи, — сказал отец Василий. — К Богу надо стремиться. Он никогда не дает больше, чем человек выдержать может. Только по силам все…
Дальнейшего мне разобрать уже не удалось. Взревев мотором, «скорая» помчался по накатанной дороге. Жаль, не услышал, как медики на трассе вышли из положения. Представляю, приходит в себя женщина на полпути в больницу и…
Выбираясь из укрытия, я саркастически скривился. В этой жизни кощунство и черный юмор ходят рядом. Того и гляди, предадут анафеме…
Шутка! Не судите строго: и так — словно в аду. Кто-то может не согласится: мол, сила есть и все такое.
На хрена мне эта сила, если папа с мамой горюют, что сын стал преступником?! И не оправдаешься, что самое интересное.
Хватит ныть… Пора двигаться за сестренкой. Удачно на этот раз получилось с больницей: даже такой бедный человек как я, мог преодолеть это расстояние за короткое время. Прислушиваясь к своему телу, я перешел на бег. Легко-то как…
Наверное, стоило сразу проверить карманы бывшего представителя семейства вампирьих… Тьфу, лезет же в голову гадость! Не обыскал, и ладно — зато не измазался. От соприкосновения с нечистым, имею ввиду.
А сам я что, чистенький? Ну-ну. Как посмотреть. По мне, очень даже ничего. А что вампира, прибил, так это, наверное, Богоугодное дело…
Не знаю, не силен в тонких материях. И с опаской отношусь теперь к святыням. Любого рода. Я мельком глянул на обожженные пальцы: их прочно усеяли небольшие, но страшно болючие волдыри — подвиг требует жертв, даже если это подвиг духа.
Когда пробегал через остановку, невольно убавил прыть: не разбрасывать же людей только потому, что они стоят у тебя на дороге. Так что осторожненько так, тихонько просочился сквозь живой заслон и, лишь пробежав через мостовую, позволил себе не сдерживаться.
Позади истошно завопили клаксоны, но что мне теперь — возвращаться? Интересно, что со мной случится, если я попаду под машину?
Кажется, я наглею…
Устроенная самому себе выволочка помогла: дальше я спешил не торопясь, по сторонам смотрел, правила соблюдал.
И все-таки, что, если меня собьет машиной?..
Почему сразу дурак? Может, я просто любознательный? Люди всякие нужны, люди всякие важны!
За шутками, рассуждениями с воображаемым собеседником я достиг больницы. Дверь приемного покоя, как и полагается, была закрыта — как будто это может остановить сильномогучего вампира. Всего-то надо заглянуть в окно и выбрать объект…
Повинуясь моему зову, женщина в белом халате встала из-за стола, открыла вход. Дождавшись, пока я проскользну внутрь, закрыла дверь на крючок, вернулась на прежнее место. Там взяла в руки книжку, абсолютно позабыв про меня.
Бодро прошагав до лестницы, здесь я притормозил. Образно говоря, «втянул ноздрями воздух», т. е. бегло просканировал здание: нет ли где чрезмерной активности?
Все тихо… Только где-то внизу кто-то рассказывал, что свеженький труп — да-да, тот самый, странно высохший — по дороге в больницу рассыпался. В мелкую труху! Конечно, обалдеть можно…
— Любопытно, — пробормотал я. — Любопытно.
Обдумаю это на досуге. Я ж сюда к Наде пришел? Вот ее и буду искать.
Возвышенная мысль отца Василия пульсировала где-то наверху, на втором этаже. Двигаясь на ее свечение, я прошел мимо медицинского поста, где, склонив голову на руки, дремала санитарка. Чуть задержавшись у закрытых дверей, еще раз определил направление — и вошел в палату.
Разбуженная посторонним звуком, позади вскинула голову женщина в белом халате, но, тут же взятая мной под контроль, решила, что ей послышалось.
В отличие от сестры милосердия, отца Василия не нужно было «тушить». Взглянув на меня, он коротко кивнул и снова перевел взгляд на бледное лицо пациентки. Я тоже взглянул, отметил его руку на лбу Нади. Может быть, благодаря его поддержке, Надя дышала так спокойно…
Интересно, как его вообще не выгнали из палаты? Может, сан подействовал?
Поскольку свободного места возле сестренки не было, я тихонько присел на кровать.
— Ей сделали вливание крови, — одними губами прошептал отец Василий.
Я коротко кивнул
— Это моя сестра.
Теперь кивнул он. По-моему, ничуть не удивившись.
Дверь в палату открылись, впустив в помещение сноп яркого в полумраке света. Вошла медсестра с огромным штативом в руке. С капельницей, если быть точным. И, что интересно, направилась аккурат в мою сторону.
Пришлось встать, уступить место. Сам себе поражаясь, я с легкостью манипулировал сознанием санитарки. Она меня просто не замечала.
