Женское чувство собственности было развито у Лилит в высшей степени. Она считала дом своим и непрерывно возилась в нем, постоянно вытирала и полировала с такой добросовестностью, на какие не способна ни одна жена в новом доме. Она даже настояла на перестановке мебели по своим личным вкусам, а когда Брайс начал возражать, разразилась слезами. Брайс капитулировал. Лилит провела много счастливых часов, переставляя мебель во всех комнатах.
Затем Лилит добилась того, что будет готовить Брайсу еду. Брайс терпеливо указывал, что это работа Джонса. Лилит немедленно потребовала устранения Джонса. Брайс с негодованием отказался. Лилит со слезами умоляла. Брайс сдался. Он отключил мотор Джонса и оставил его в кладовке рядом с лабораторией. И не жалел впоследствии, потому что Лилит вносила в приготовление еды эмоции, тогда как Джонс просто готовил.
Под управлением Лилит все в доме шло превосходно. Все комнаты были в полном порядке, а ее блюда Брайс всегда ждал с нетерпением. Для Брайса дом стал таким привлекательным, каким никогда раньше не был. Он почувствовал, что его все больше и больше охватывает ощущение душевного мира.
Лилит оказалась очаровательным и забавным компаньоном. Брайс научил ее играть в шахматы, и она сразу разделила его любовь к этой игре. Они проводили долгие часы в гостиной над доской, и Брайсу становилось все трудней выигрывать. У Лилит также возник интерес к работе Брайса в лаборатории, и она стала проводить там все время, которое могла уделить от собственной работы. Брайс объяснил ей принципы роботики и функции различных механизмов, используемых при создании роботов. Лилит, которая быстро все схватывала, вскоре могла с толком обсуждать все особенности роботики. Брайс не просто терпел ее присутствие в лаборатории, вскоре он стал с нетерпением ждать ее ежедневные посещения.
Что-то неизбежно должно было нарушить ровный тон их отношений. Однажды вечером они смотрели телевизионную постановку, которая кончилась ссорой влюбленных. В глазах Лилит стояли слезы.
– Керт, я думаю, может ли что-нибудь подобное случиться у нас.
Брайс удивился.
– О чем ты говоришь?
– Можем ли мы когда-нибудь так поссориться?
– Но, боже, Лилит, зачем нам ссориться?
Лилит отвела взгляд, сжимая свои маленькие руки.
– В том-то и беда, Керт. Мы недостаточно близки, чтобы у нас были причины сориться.
– Может, так оно и лучше, – сказал Брайс.
– Правда, Керт?
Лилит неожиданно встала. Она пыталась сдержать слезы. Повернувшись, она выбежала из комнаты.
Брайс удивленно смотрел ей вслед. Потом философски пожал плечами. Лилит по сути своей женщина, напомнил он себе, а женщины часто бывают необъяснимыми.
В последующие дни Лилит не приходила в лабораторию. Большую часть времени она проводила в своей комнате, и ее блюда утратили свое превосходное качество. Наконец Брюс не смог этого выносить. Однажды утром он перехватил ее на кухне и спросил, что не так.
Лилит принужденно улыбнулась.
– Ничего, Керт.
– Нет, что-то есть, – настаивал Брайс. – Я хочу, чтобы ты мне сказала.
Лилит неуверенно прикусила губу.
– Ну, хорошо, Керт, но помни: ты сам попросил. Керт… я знаю, что я только робот, но я создана так, чтобы во всех отношениях походить на женщину. У меня чувства женщины. Я люблю тебя, Керт. Я хочу сделать тебя счастливым, как женщина делает счастливым мужчину. Но… кажется, тебе все равно.
– Не знаю… Я об этом не думал.
Брайс смутился.
Лилит смотрела на него, надежда исчезала с ее лица. Она отвернулась, глаза ее заполнились слезами. Ее стройные плечи тряслись от сдерживаемых рыданий.
Брайс в смятении вышел из кухни. Ему начало казаться, что он сделал Лилит слишком похожей на человека. Его заполняло сочувствие к ней, но, тщательно проверяя свои чувства, он не находил в себе ответной любви. Хотя Лилит выглядит прекрасной молодой женщиной – она во всех отношениях напоминает прекрасную женщину, он не может забыть, что она все-таки робот.
И совершенно неожиданно он затосковал по Надин. Надин – человек. Вернулось прежнее одиночество.
Зима подходила к концу. Брайс и Лилит обменивались всего несколькими словами, и то лишь случайно. Лилит по-прежнему не приходила в лабораторию. Они больше не играла с Брайсом в шахматы, они не смотрели телевизор. Брайс погрузился в работу, а у Лилит возникла страсть к чтению, и она большую часть времени проводила в своей комнате. Брайс видел ее редко, и ему казалось, что у нее на лице всегда следы слез. У него самого взгляд стал затравленным. И он гадал, долго ли еще выдержит.
Наступила весна, утесы поросли травой. Солнце с каждым днем грело все сильней, небо расчистилось, и холодный ветер с океана стал легким ветерком.
Однажды, случайно включив телевизор, Брайс узнал, что Сидни Артингтон погиб в авиакатастрофе в своем спортивном гиро. В сообщении говорилось, что все его огромное состояние он оставил Надин. Немного погодя Надин появилась в доме.
Брайс обрадовался, увидев ее. Это был ответ на его самые пылкие ожидания.
– Надин, не могу поверить, что это ты!
Надин улыбнулась.
– Это я, Керт. Как живешь?
– Отлично, – солгал Брайс. Он не мог признаться, что последние месяцы жил как в аду.
Надин осмотрела гостиную и слегка нахмурилась.
– Керт, дом выглядит… по-другому. Что ты сделал?
– А, это работа Лилит.
– Лилит? – вырвалось у Надин. Она смотрела на Брайса широко раскрытыми глазами.
– Лилит – это робот, – быстро объяснил Брайс. – Подожди, ты ее увидишь. Электронный мозг Брайса создан, Надин, и Лилит – результат этого.
Надин как будто испытала облегчение. Она стала казаться смущенной.
– Керт, ты знаешь, почему я вернулась? – негромко спросила она.
– Нет, Надин, – ответил Брайс.
Но ему показалось, что он знает, и сердце его пропустило удар.
– Керт, я решила вернуться. Конечно… если ты все еще хочешь меня.
– Все еще хочу тебя? Надин…
Он протянул к ней руки, и она оказалась в его объятиях.
Позже Надин поправила волосы и пригладила платье. Она сказала:
– Нам придется немного подождать, Керт. Приличия, сам понимаешь. Потом мы снова поженимся. Теперь я богата, ты сможешь оставить работу, мы будем путешествовать, заводить друзей и веселиться, не думая о деньгах. Это будет замечательно, правда?
Брайс медленно покачал головой.
– Нет, Надин.
– Почему нет?
– Я не притронусь к твоим деньгам, Надин.
– Какая разница, чьи это деньги, Керт? Это деньги, только и всего.
– Неважно, – настаивал Брайс. – Я их не возьму.
Лицо Надин исказилось во внезапной ярости.
– Керт, почему ты такой упрямый? Я рисковала, убивая Сида…
Она неожиданно замолчала, щеки ее побледнели. Она сжала рукой рот.
Брайс смотрел на нее так, словно она стала чем-то смертоносным и чуждым.
– Что ты сказала? Надин, что ты сказала?
Она молча смотрела на него, ее рука дрожала у губ. Брайс схватил ее за плечи и потряс.
– Надин… ты убила Артингтона? Но ведь это был несчастный случай! Так говорилось в газетах.
Черты лица ее смягчились, стали умоляющими. Она, вся в слезах, стала желанной женщиной.
– Керт, я это сделала ради тебя! Я всегда была равнодушна к Сиду. Я вышла за него из-за его денег. Я всегда любила тебя. Я помню, что ты сказал о работе ради денег и влияния. Я подумала, что, если унаследую состояние Сида и он не будет стоять на пути, ты сможешь перестать работать. Я решила избавиться от него. Я знаю, как работает гиро. Я сделал так, чтобы спортивная машина Сида потеряла управление, когда он взлетит. Крушение уничтожило все следы моего вмешательства. Никто не знает, Керт. Все считают это несчастным случаем.
Брайс окаменел при этом признании.
– Милостивый боже! – выдохнул он.
Надин тревожно смотрела на его лицо.
– Керт… ты не ненавидишь меня?
– Ненавидеть тебя? Нет. Конечно, нет. Просто не могу.
И тут Надин ахнула.
