почуял мое раздражение и принюхивается к нему. Пришлось показать зверю пока еще неактивный
разрядник.
– При чем объект?! Я прошу – убери!
– Не зли тварей!
Когти чиркнули по полу так, что вышибли из панелей искристый треск. Я собрал разбуженное
чудище коротким сигналом – зверь сразу присмирел, но лязганье еще режет уши и дрожь от
мощного удара гудит меж перекрытий. Мы нарушили правила техники безопасности – здесь стоять
опасно. Замухрышка скосил на меня полуслепой глаз – всадник особо не подставлен, но лучше не
давать зверю поворачивать головы. По бичу голубыми огоньками прошел заряд. Зверь сообразил,
что я не шучу. На его шкуре проступила тонкая пленка страха, и он грудью сорвался вперед… Я
еле удержал его… с разворотом и ударом о стену… Мы оба в холодном поту замерли, ища мою
кровь, но ни я ничего не увидел, ни зверь не вынюхал… Руггеры с легкостью дробят когтями
камни… И доспех им пробить нипочем… А дальше – режут этими отточенными клинками до
кости так, что и заметишь не сразу… И нападают они резкими выпадами без особых
предупреждений – стоит вроде спокойно и вдруг… Отсюда и правило: видишь когти – смотри где
кровь, слышишь удар – ищи рану.
– Влад, что стоим?!
– Курим.
35
– Поехали. С моим тут, кроме кровопролитья, ждать нечего. А твой слишком тихий – скоро
выкинет что-нибудь похлеще, чем мой.
– Герф, это ты их издергал. Если ты из-за объекта… он не доложит – ему без разницы, где и
сколько мы простоим.
С Лесовским всегда так – как что, так халтурит, особенно, когда не видит никто. У него просто
очень жесткое разграничение серьезных трудных заданий, на которых действительно надо
выложить все силы, и обычной досадной рутины, на которой силы нужно беречь. Поэтому иногда
кажется, что он работает для отписки, а живет где-то в глубинах темного леса мыслей о том, как
эту рутину обойти.
– Влад, время подходит. Давай на базу. Стикк сказал, чтобы к пришествию Ульвэра порядок
был.
– И понимай, как хочешь.
– Влад, Стикка можно понимать только, как он хочет.
– Четких распоряжений не было, особых указаний он не давал.
– Доказывай потом…
– Порядок – это тысячи построенных по линии чудовищ – никто не заметит, что мы наших на
последней дистанции ускорили.
– Не ускорили, Влад, а просто – загнали. И если Ульвэр раньше будет, нам головы не сносить.
Поехали.
– А черт… По маршруту, если не гнать, во время уже не уложимся – сокращать надо.
– Мы маршрут отметили.
– Надо будет – Стикк и на том свете нас найдет. Он всегда мысленно с нами…
– Если не за пределами зоны восприятия.
– Черт с ним. У тебя карта?..
Загружаю карту… Влад мне карту поручил некстати – Замухрышка головой дергать заладил…
Но и Другой спокойный лишь для вида – стоит себе тихонько, пока в голову не ударит… Черт…
Разберешься тут… Этих тварей расположили в закрытом подземном секторе нашей части – он весь
испещрен лабиринтами тоннелей и переходов. Что здесь размещалось до руггеров Ульвэра, мы не
знаем. Его тварям тут привольно, как в их каменистых норах, но мы по боковым ответвлениям
лишний раз стараемся не блуждать… Вроде есть дорога – неизвестная, но похоже проходимая… и
никаких особых меток нет…
– Нашел – свернем сейчас…
Свернули… Еще раз свернули… и я всей шкурой почувствовал, что мозг объекта взял нас под
контроль…
– Вы намерены войти в слепую зону?
Даже не знал, что в Штраубе есть слепые зоны. Уже решил повернуть и направить Замухрышку
дальше по маршруту, но нет… Влад сейчас мозг объекта пытать будет – мало ему свои мозги
мучить…
– Мы собираемся вернуться на базу, как короче, а слепая зона или нет – без разницы. Сектор
закрыт?
– Никак нет.
– Патрулируется?
– Так точно.
– DIS?
– Никак нет.
– Армейской техникой?
– Никак нет.
– Не техникой, значит – людьми. Значит, ничего серьезного здесь нет. Мы входим.
– Сопоставление личных данных завершено. Полное соответствие системной информации.
Бойцы опознаны. Пропуск подтвержден. Доступ разрешен. Подчиненные объекты низшего порядка
опознаны. Доступ разрешен.
36
– Опознание, добавочные номера! Это еще зачем?! Ты нас сегодня уже десятый раз
регистрируешь!
– Приказ командования. При вхождении в слепые зоны – не подключенные к центральному
управлению секторы и блоки – объект проходит точное опознание с сопоставлением личных
данных на входе и выходе.
– Проведение повторной регистрации – это повышение мер контроля.
– Официального распоряжения не было.
– Влад, оставь это! Поехали – я сейчас инеем покроюсь…
Лесовский старается воспользоваться любым случаем, чтобы что-то узнать. Стикк у нас
недосягаемый. А сменившего его взводного Влад вконец довел. Достал его настолько, что тот уже
готов запихнуть его в карцер по любому случаю. Поэтому Влад теперь достает нашу
невозмутимую технику – от офицерских “спутников” до объектов. Но из мозга объекта
информацию, которую нам знать не положено, и клещами не вытянешь – теперь под ударом я…
– Герф, помнишь Стикк про проверки говорил… Это не про Ульвэра, не про DIS… За нас снова
медслужбы взялись…
– Надо же им чем-то заниматься. Притормози, выравнивать будем. Замухрышка отстает на
полтакта.
– Это точно не по плану. Нас не просто проверяют – это испытание… Вчера думал, что они
меня убить решили – это не обычный тест был.
– Полное погружение загрузили… Они там, похоже, такие проверки ментальной активности за
правило взяли. Еще бы, когда перестаешь понимать, происходит что-то на самом деле или нет, тебя
насквозь видно.
– Они убивают нас, Герф. Стараются убить, и убьют. Так жестко, что одной ментальной
реанимации не хватит. И еще… нас не всех так проверяют. Нас только начинали проверять всех
вместе и по одной программе… А теперь… Теперь нам с тобой сложность поднимают – только
нам… одним по трем отделениям.
Вот, началось… Лесовский открыл мне ментальную линию – есть у него что-то, что он объекту
говорить не хочет. Не к добру вся эта секретность… И вообще… Ничего против того, чтобы он
