Итак, Ника получила посылку и провела ряд тестов. Поверь, на достаточном уровне. Ничего не нашли. Ни химии, ни бактерий, ни радиации. Просто свежие продукты. Усваиваются организмом точно так же… да вообще различий не нашли, сравнивали с контрольным картофелем и говядиной в лаборатории. Мистика. Но это работает.
— Что требуется от меня?
— Ты и правда спал… впрочем, это и логично, время… и просыпаешься долго, опять же — время… раньше ты посообразительней был…
— Если бы я тебя не знал и не предполагал, что такие люди, как ты не меняются в течение жизни, моглось бы подуматься, что ты меня норовишь обидеть. Но поскольку ты, это все-таки Джон, — я улыбнусь и с вниманием буду ожидать ответа на свой вопрос.
— Знаешь, я месяца три не читал Форбс, может быть, пропустил какие-то новости… в последний раз ты отложился у меня в памяти, как директор по развитию «Доннер Вол Фудс». Ты бичуешь уже? Не пугай меня…
— Да, компания та же, я сейчас вице-президент…
— Подлецу все к лицу… Ты всегда учился на отлично, старина.
— Не меняй амплуа. Лесть тебя сильно ухудшает.
— Да нет, я вполне искренно. Ладно, ближе к телу. Ты что, как вице-президент крупнейшей Транс, нанс, херанс компании по… твою мать, скажи мне, что именно вы не делаете с харчами и я буду удивлен… так вот, лично ты не заинтересован в продуктах, которые ТВОЮ МАТЬ НЕ ПОРТЯТСЯ?!!
Билл Стоггман рассмеялся. Его даже ненавидеть невозможно. Хотя кто ненавидит-то? Уже и забыл, как он выглядит, личность давно заменилась плакатом из прессы и мгновениями где-нибудь на телеэкране.
Нет, Джон Де Барроу это просто отдельное явление природы. Лучше с ним не соприкасаться. Потому что, соприкоснувшись, вы будете немедленно унесены его неуемной энергетикой. Это как наркотик. К этому худоватому парню с умным лицом, украшенным фамильными чертами на черепе, быстрой, но очень четкой и искрометной речью, авантюризмом средневекового пирата и обаятельнейшей улыбкой, окружающих всегда тянуло со страшной силой. Но и находиться рядом — невыносимо. Джон ни в чем не знал отказа с самого детства, как и многие другие мажоры, но в отличие от иных сладкорожденных, вполне осознавал прелесть исполнять любую свою прихоть. Он наслаждался миром и наслаждал им всех вокруг, лишь бы тот входил в его тусовку. Учился спустя рукава, но, к чести сказать, исключительно на отлично. Что поделаешь, фамильная порода передает потомкам иногда не только физиономические особенности…
Спать расхотелось. Вообще бред какой-то… Но Джон, несмотря на весь его безалаберный дендизм, всегда отличался соответствием слов и реальности. Его можно было не проверять. Он не врал. Это была его позиция. Просто не врал всегда. Если вы думаете, что это благо — вы просто не общались с такими людьми. Может быть это розыгрыш?
— Джон, я поверил. Правда. Скажи мне правду, это розыгрыш?
— Нет.
— Твою мать…
— И я о том же.
— Ты, часом, врать не научился?
— Конечно. И я сейчас в Нью-Йорке, на соседней с тобой улице звоню из телефона автомата. Просто захотелось тебя повидать. Тебе бы такой правды хотелось? Нет? Бинго! Ты выиграл, у тебя сегодня джек-пот, я ИМЕННО на острове, и таки нащупал эту хрень, которая перевернет мир.
— Я срочно приеду.
— Не срочно, милый друг. Мгновенно. Если твоего брюха не будет здесь через трое суток — я звоню с тем же текстом Ирвину.
— Только не ему. Джон, я не смогу передать дела так быстро…
— Нет предела совершенствованию. Через трое суток я жду тебя здесь. Куда ехать — на электронную почту. Найди мой ящик где-нибудь там, у себя в офисе и отправь мне что-нибудь. А еще лучше Нику набери, все равно вместе ехать будете. Все, конец связи.
В восемь майбах Стоггмана стоял на пятой улице возле небольшого бара. Шофер зевал, недоумевая, к чему такая спешка поутру в субботу. Народу было немного, райское такое утро. В баре и подавно никого не было. Сонный шеф полировал пивной бокал. Судя по безмятежному виду счастливца — этот бокал был его любимым.
Билл смотрел на Нику. Она совсем не изменилась. Аккуратная стрижка, быстрый взгляд, безупречный костюм. Остальное описывать нет никакого смысла — зачем описывать идеал. Вы и так его себе представляете. Она была идеальна, и тело Билла отреагировало на свою университетскую любовь тем же условным рефлексом, что и в любую секунду раньше. Правда голова не подлила для полного счастья того гамуза эмоций, что обрушивались на сознание в те времена. Или это только так кажется? Еще мгновение и… стоп, глупо. Все глупо. Будет, если снова, даже на край секунды задумываться об этом. Все в прошлом. Но, как же она хороша… Стала еще более… ладно, проехали.
— Если начистоту, я не могу верить. Да, я знаю Джона, да… Но вот сейчас стоит вопрос верить лично милому парню или собственному рассудку.
— Мне ты веришь?
— Сознанием — меньше, чем Джону, душой — больше.
— Тогда смотри.
Ника таким же изящным движением, как делала и все остальное, извлекла из сумки пакет DHL. Взвесила его на руке, заглянула с улыбкой вовнутрь и передала сверток Биллу. Это был стандартный пакет службы доставки. Вот дата отправки, вот дата получения через сорок пять дней. Внутри лежал набор очень подходящих друг другу по стилистике вещей — причудливая океаническая рыбка с большими глазами, завернутый в салфетку кусок парного мяса, полкартофелины и небольшой плод манго. Билл замер. Манго был срезан на треть, но имел вид, как будто сорван был совсем недавно, даже срез не успел заветреться. Рыба выглядела буквально живой, только не шевелилась. Возникло даже подсознательное желание побыстрей кинуть ее куда-нибудь в воду. И совсем не смущала отрезанная добрая половина кормовой части бедняжки.
— Этот пакет мне принесли домой. Штамп об отправке ты видишь. У меня нет слов… что бы там ни было — Джон прав, это может перевернуть мир.
— Кто еще в курсе?
— Пока никто. Я делала анализ в лаборатории нашей «Кемикал индастриз», просто отрезала по кусочку и того и второго. А пакет был у меня дома. Без холодильника, заметь…
Билл потер переносицу. Массовое безумие? Правда казалась настолько сладкой, что мозг сам искал любые теории, лишь бы не поверить. В чудо.
— Когда едем?
— Через два часа самолет. Если тебе интересно — могу изложить маршрут.
— Нафига. Я меньше всего балдею от такого спонтанного трипа, и не хочу добивать себя окончательно, купаясь в подробностях моих будущих мучений. Я прицепом пойду.
— Ок. Тогда вперед за твоим чемоданом. Мои вещи собраны.
— Мои тоже. Они в машине.
— Совсем забыла… ты всегда видишь все вокруг на шаг вперед… это мне в тебе всегда очень нравилось.
