Ознакомительная версия.
– Отец не скрывал, что служба для него дороже семьи. Мы для него всегда были на втором месте.
– Ты не он. – По какой-то причине она поняла, что должна это сказать.
– Давай лучше поговорим о тебе. – Его ладонь скользнула ей на спину, потом спустилась ниже.
– Кстати, то, что ты сейчас делаешь, отвлекает от разговоров. – Она затрепетала, когда он обхватил ее ягодицы. – Нет-нет, не останавливайся!
– Значит, я могу остаться на ночь?
Линдси хотелось предложить ему остаться не только на ночь – навсегда. Вряд ли он согласится. Он – одиночка. И сам сказал, что он противник серьезных отношений. Так что сейчас время неподходящее.
– Пока ты здесь, можешь оставаться у меня хоть каждую ночь.
– Договорились!
Новость напечатали в утреннем выпуске местной газеты. Хотя ничего конкретного в статье не утверждалось, автор связывал смерть Гранта и гибель брата и сестры. Происшествия разделяли несколько часов. В другой статье на другой полосе туманно намекали на некоего пропавшего охранника «Новых устоев»; считается, что он утонул в ближайшем озере. Ни фотографий, ни конкретных данных репортер не приводил, но Холт забеспокоился. Кто-то пытался объяснить исчезновение типа, который набросился на них у дома Нунанов.
В статье не упоминалось о том, что Келли Нунан жива, и Холт обрадовался. Значит, Коннору удалось добиться того, чтобы все считали ее тоже погибшей. Ее уже перевезли в безопасное место; скоро она получит новые документы. Время, проведенное в «Новых устоях», превратится в воспоминания… во всяком случае, на это надеялись члены группы «Коркоран». О ее пребывании в секте широкая общественность узнает, лишь если того захочет сама Келли, но сейчас она не в том состоянии, чтобы что-то решать. По словам Кэма, она совершенно подавлена горем.
Холт не мог представить, как бы он повел себя, случись что-то с его сестрой. Он бы сносил дома голыми руками. Совершенно обезумел. Не потерпел бы, чтобы его куда-то увозили, успокаивали… Он бы стал мстить.
Тем, кто принимал участие в драме, было по-настоящему больно, но задание все больше усложнялось. Паршивая статья приводила его в бешенство. Он представил, как отреагируют на нее жители Джастиса. Они наверняка испугаются и организуют патрули. Но самое плохое – то, что в статье упоминалась Линдси.
Автор намекал, что ее допрашивали. О ее виновности не говорилось впрямую, но из намеков логично складывалась цельная картина. Линдси была знакома со всеми погибшими. Один умер у нее на участке, а тела двух других обнаружила она. Кстати, и ее прошлое выглядело темным и подозрительным.
В общем, автор статьи или тот, кто за ним стоял, пытался очернить ее имя. Правда, он действовал осторожно и ненавязчиво, но последствия вполне можно было предугадать.
Холт медленно положил газету на кухонный стол. Руки у него дрожали. Ему хотелось изорвать газету в клочья. Скрыть улики и позаботиться о том, чтобы Линдси не читала статью. Ей лишние огорчения ни к чему. Особенно после того, что она видела в последние несколько дней.
Он понимал, что выбора у них нет. Линдси живет в этом городке. Подает местным жителям кофе, разговаривает с ними. Сплетни поползут от дома к дому; скоро она не сможет выйти на улицу без того, чтобы соседи не тыкали в нее пальцами и не перешептывались у нее за спиной. Все будут считать ее преступницей…
– Я сразу увидел: статья настолько мерзкая сама по себе, что нет смысла пересказывать ее содержание из машины.
Холт не знал, соглашаться ли с другом. Возможно, если бы Шейн его предупредил заранее, он бы успел подготовить Линдси. Но он жалел еще и о другом.
– Не надо было вызывать Карвера к Нунанам.
Шейн покачал головой:
– Надо! Иначе мы не могли бы официально и публично объявить Келли мертвой. Кроме того, надо было раздразнить Саймона Фоллса, чтобы он быстрее раскрыл свои карты. Интересно, чем ему не угодила Линдси?
Именно в ту минуту она вошла в кухню. Улыбка ее увяла; она растерянно переводила взгляд с одного на другого.
– Что случилось?
– С чего ты взяла? – В самом деле, можно считать, ничего не случилось, только каждые две секунды возникают новые осложнения. Холт с самого приезда ходит по горящим углям.
– У вас обоих такое выражение лица… – Она повернулась к Холту. – Я не люблю, когда отвечают вопросом на вопрос!
Она умела читать его мысли. Холт не знал, хорошо это или плохо, но понимал, что уклониться от ответа не удастся.
– Вот… – Он протянул ей газету.
Шейн покачал головой:
– Надо было сначала ее предупредить.
– Ничего, она справится. – Холт надеялся, что не переоценивает ее силы. Он видел, как Линдси, глазом не моргнув, мирилась с дурными вестями и выносила удар за ударом. Он надеялся, что газетная статья не нарушит ее равновесия.
Она просмотрела страницу, потом стала читать подпись под фотографией на развороте. Все заняло минуты две. Потом она вскинула голову. Ноздри ее гневно раздувались.
– Кому-то очень хочется меня подставить!
Она все схватывала на лету, ей ничего не пришлось объяснять. Холту стало легче, но от этого происходящее не менялось. Ее жизнь и все, что она знала, вот-вот перевернется с ног на голову.
– Интересно, кто сообщил газетчикам такие сведения? – Она смяла в руках газету и помахала ею.
– Кто-нибудь из «Новых устоев», скорее всего, Саймон Фоллс. Не лично, а через своих подручных, а сам, как всегда, остался в тени. – Возможно, в подготовке статьи участвовал не один человек, но Холт догадывался, что за всем стоит именно Саймон, хотя предпочитает не светиться и не пачкать рук.
– Чушь какая! – Линдси швырнула газету на стол. – Интересно, кто им поверит?
Шейн метнул на Холта предупреждающий взгляд и только потом ответил:
– В таких делах соседи – ненадежные союзники.
Повернувшись к нему, она выставила перед собой пустую чашку, словно защищаясь ею:
– Интересно, что ты имеешь в виду?
Шейн поморщился:
– Жди, что жители города ополчатся против тебя.
Линдси нужно заранее знать, что ее ждет. Она, конечно, росла в необычной обстановке, но жизнь в маленьких городках весьма своеобразна. Сплетни тут же становятся всеобщим достоянием; их пересказывают друг другу, и они обрастают новыми подробностями.
В таком крошечном городке, как Джастис, слухи о Линдси будут обсуждать не одну неделю. А когда всплывут новые факты – а Холт боялся, что они непременно всплывут, – жизнь для нее станет просто невыносимой.
Ему хотелось хоть как-то облегчить ей жизнь. И все же она заслуживала правды.
– Мы считаем, что он нарочно хочет затруднить тебе жизнь.
Ее пальцы стиснули чашку.
Ознакомительная версия.
