— И что же он вам рассказал, если не секрет? — поинтересовался Павлов.
Оленина смахнула тыльной стороной ладони слезы, набежавшие на глаза, потерла себе кончиками пальцев виски и поведала ему о том, что Сергей Сергеевич Мерцалов сообщил под влиянием "сыворотки правды":
— Профессор понес какую-то пургу, сплошь состоящую из научных терминов, из которой мы поняли только то, что он нашел способ, как с помощью какого-то резонансного акустического эффекта побывать в прошлом и даже заглянуть в будущее. Сразу после допроса я отправилась в гостиницу. Коллега Мурадов встретил меня в холле и передал японскую магнитофонную кассету, найденную в тайнике гражданина Фишмана. Это было в половине шестого утра. Я до девяти часов поспала, а затем стала собираться на работу. Во время завтрака я вставила изъятую кассету в диктофон, нажала на кнопку воспроизведения записи и, как уже сказала, потеряла сознание. Когда же очнулась, поняла, что у меня высокая температура, а тело такое, каким я его помню, когда мне было 13–14 лет.
— Звуковой схоластический резонанс! Вот, в чем дело! — догадался Павлов и спросил: Ты слышала какие-нибудь посторонние шумы?
— Да, кажется, слышала, но какое это имеет отношение к тому, что со мной произошло? — удивилась она.
— Самое непосредственное, — сказал он и затем, вспомнив то, о чем ему рассказывал Фишман, объяснил ей, что музыка, которую она слышала, скорее всего, была наложена поверх записи акустических колебаний участка молекулы ДНК, отвечающего за накопление генетической памяти.
— И это значит, что все со мной и с тобой сейчас происходящее, это — не более чем сон?! — обрадовалась она.
— В принципе, да, но при этом ты должна воспринимать все, что ты сейчас видишь, слышишь, обоняешь и осязаешь, как объективную реальность. В противном случае ты начнешь сходить с ума, и неизвестно, сможешь ли вернуться назад в свое время, — озадачил он ее.
— В таком случае, — сказала Оленина, — у меня к тебе есть одна просьба: не сочти за неприличный намек, но у меня сзади так чешется, что, даже боюсь, как бы это не клещ.
— Ладно, все понял, — сказал он и попросил приспустить штаны.
Оленину действительно кто-то здорово цапнул за мягкое место посреди левой ягодицы, которое она успела до крови расчесать, но это был точно не клещ, а какое-то другое насекомое, может, муравей. А вот, клещ, похоже, был, присосавшись к ней пониже копчика. Он сказал об этом Олениной. Она страшно перепугалась, так как прививку от энцефалита не делала уже несколько лет. Павлов решил разбудить Рико и Люка, чтобы посоветоваться с ними насчет этой напасти. Они, хоть и маленькие, но, наверное, знают, что в этом случае делали их родители. Он сказал об этом Олениной, и она с его доводами согласилась.
Будить Рико и Люка Павлову не пришлось. Они уже не спали. Когда Павлов, путаясь в определениях, рассказал им про клеща, братья-близнецы сразу все поняли, побежали к дощатой лодке, порылись в вещах, притащили сплетенную из ивы корзину, достали из нее предмет, напоминающий шкатулку, и подали Павлову. Открыв шкатулку, он с удивлением обнаружил в ней что-то вроде походной аптечкой. Павлов строгим голосом спросил у братьев, помнят ли они, какие надо принять меры.
— Помним, помним, — загалдели они и начали действовать, полагая, что их старший брат решил устроить им экзамен.
Один вытащил из шкатулки маленький глиняный кувшин, закупоренный деревянной пробкой. Второй — костяные палочки и навощенную нитку. В кувшинчике оказалось какое-то очень пахучее масло. Пацаны обильно смазали им место укуса клеща, а потом стали осторожно, орудуя палочками, выдавливать насекомое из ранки. Все это время Оленина стояла с приспущенными штанами, испытывая страшную неловкость. Когда из ранки показалось раздувшееся от крови насекомое, один из пацанов ловко накинул на него ниточную петлю, быстрым, едва уловимым движением, вытащил наружу, бросил на землю и растоптал. Пока один расправлялся с клещом, второй уже ворошил костер; и, найдя нем тлеющий уголек, прижег им место укуса. Оленина ойкнула и быстро натянула штаны.
Упаковав походную аптечку в корзину, Рико и Люк эмоционально выразили свое негодование по поводу "киннимов", которые весной и летом житья не дают — ни людям, ни зверю. Затем они напомнили Павлову о том, что мама Ася по нескольку раз осматривала их каждый день (1), — даже когда "киннимов не было, но от собак перебегали разные "ары", наверное, блохи.
— Я прекрасно все помню, — по-орландски сказал Павлов, велел пацанам раздеться, жестом показал Олениной, чтобы она занялась их осмотром, а сам решил пройтись вдоль берега и проверить вешки.
Небо почти очистилось от облаков. Ветер поменял направление с севера на северо-запад. Было сравнительно тепло, наверное, не меньше 18–20 градусов по Цельсию. Оживились и берега. То и дело появлялись белые и желтые трясогузки и кулики. Не замечая Павлова, они копались в наноснике или бегали по мягкой гальке, отыскивая корм. Молчаливо пронесся караван гусей, прошумела стая чирков, играя в полете. Вдруг, послышался какой-то гул, отдаленно напоминающий раскаты грома. Множество птиц поднялось в небо, как будто кто-то их всех разом спугнул с насиженных мест.
Павлов бросил в воду щепку и, по тому, как она закружилась, пришел к неутешительному выводу: вода прибывает не только со стороны большой реки, но и с истоков. Он прикинул, что в их распоряжении, наверное, не более одного часа, а то и меньше, чтобы перебраться на более возвышенное место, например, на высокий противоположный берег. С такими тревожными мыслями он вернулся к костру. Рико и Люк уже оделись и водили с Олениной хоровод, пытаясь ей подпевать, смешно коверкая русские слова:
— "Нам не страшен серый волк, серый волк, серый волк…"
— Удивительно способные дети, — сообщила ему Оленина и успокоила его тем, что ни вшей, ни клещей она у них не обнаружила, но вот, уши у них грязные, да и вообще всем им было бы неплохо искупаться в речке.
— Есть шанс не только искупаться, но и утонуть, — возразил Павлов и рассказал ей про подъем воды.
— Может, прежде чем собирать вещи я тебя тоже осмотрю, вдруг клещ или еще какая-нибудь таежная мандавошка к тебе прицепились? — предложила Оленина.
Павлов подумал и согласился. Зачем лишний раз рисковать? Энцефалитный клещ, это — вам не шутка. Оно, конечно, стеснительно, но ведь сейчас Оленина — не совсем чужая, вроде как бы родная сестра. Он приказал Люку и Рико забрать своих щенков и срочно отправляться на катер. Когда пацаны выполнили его приказание, он разделся и, прикрыв низ живота ладошками, предоставил себя на досмотр.
