«Красиво», — подумал майор, пытаясь успокоиться. Торчит он, конечно, в дыре, но зато в дыре необычайной, что бы там не говорили такие везунчики, как этот капитан.
Малваун искоса взглянул на Договара. Самодовольный сопляк, расселся и рассуждает, сволочь! Хорошо ему издеваться, когда у самого всё в жизни заранее обеспечено, с самого начала всё предусмотрено. Конечно, сынки разных генералов, советников, не говоря уж об отпрысках крупных государственных чиновников, могут чувствовать себя обеспеченными всем необходимым с первых же дней своей жизни, зная, что не их личные способности и заслуги, а титул папаши откроет им все двери, подставит под задницу любое кресло или оденет мундир с золотыми позументами.
Майор тихо скрипнул зубами и ещё пристальнее уставился на экран. Сам он происходил из семьи мелкого служащего, каких были миллионы в Имперской Республике. Отец майора, пока был жив, очень гордился им, младшим сыном, который закончил Военно-пограничное училище Космического Флота. Два старших брата добились в жизни меньшего: один, как и отец, был мелким финансовым чиновником, а второй прозябал инженером на одной из планетарных энергостанций. Майор не часто виделся с братьями, а семьями встречаться вообще не любил, поскольку жёны братьев слишком явно завидовали его жене Пине, «отхватившей» такого мужа. Пина не скрывала своего превосходства и постоянно с мещанским захлёбом демонстрировала своим родственникам достигнутое материальное благополучие. Сейчас пределом её мечтаний был гарнитур янтарного дерева, на который ещё предстояло накопить денег. Копили со скрипом, но всё же Пина копила, а семьи братьев такого позволить себе не могли. Это было естественно — полная зарплата майора по средним меркам была достаточно высока: вместе с постоянным коэффициентом за выслугу лет и пребывание в космосе выходило почти семьсот пилонов в месяц. Это составляло примерно столько, сколько зарабатывали оба старших брата вместе взятые. Что и говорить, военным в Имперской Республике Силонта жилось лучше, чем средним штатским.
«Хотя с другой стороны», — подумал майор, — «моя клушка вот разоряется, копит на дорогую мебель, а кто-то покупает подобное особо не задумываясь над ценой. Всю жизнь бьёшься — и кто ты? Никто! И тут ещё эти девки!…» У майора имелись две дочери на выданьи, и им необходимо было обеспечить приличное приданое, поскольку особыми внешними достоинствами девицы не отличались.
Учитывая возраст и то, что он торчит в такой дыре, майор уже почти достиг потолка в возможном росте звания, и надеяться на повышение было трудно. Для того, чтобы это стало более реально, надо было бы кончать Академию, а для поступления туда была помеха — тот же возраст, поскольку принимали до сорока. Майор был слишком реалистом, чтобы надеяться на какие-то возможные особые отличия по службе: подобного не представлялось за двадцать лет и вряд ли вообще представится.
Малваун вздохнул. Вот этот сопляк, капитан, в его возрасте будет иметь зарплату, позволяющую не задумываться о цене мебели и многого другого, да и от папаши ему неплохо останется. Насколько знал по слухам майор, высокое жалование генерала-консула Договара не мешало тому часто запускать лапу в государственный карман, как и большинству ему подобных. Что ж, всё верно: выше сидишь, больше воруешь.
«Конечно, кто-то должен получать больше, а кто-то меньше», — подумал майор, — «я понимаю, но не было бы обидно, если бы знал, что, например, этот человек добился своего поста по своим заслугам, благодаря своему опыту и умению, а не с помощью протекций и связей. Ведь больше всего от этого страдает дело. Но ничего, видно, не поделаешь, самому бы тут как-нибудь…»
— О чём задумались? — подал голос капитан.
Майор повернулся и посмотрел на Договара. Тот, развалясь в кресле, чистил ногти маленьким ножиком.
— М-м? — Капитан вопросительно приподнял подбородок: Я говорю: о чём задумались, командир?
— Слушайте, — Малваун опустил глаза, посмотрел в пол, после чего вновь перевёл взгляд на капитана, тяжело хмурясь из-под бровей. — Что за фамильярности со старшим по званию? Когда вы это прекратите?! — Он повысил голос. Чёрт с ним, в конце концов, разве он требует чего-то от этого мальчишки кроме законного выполнения уставных норм?
— Да ну чего вы волнуетесь? — удивлённо протянул капитан.
— У нас всё-таки меньше разница в званиях, чем, скажем, у вас и у пилота.
Майор посмотрел на пилота и связиста. Парни сидели, уткнувшись каждый в свои приборы и делая вид, что происходящее их не касается.
— Вот что, капитан Договар, — начал майор, но в этот момент включился экран связи: вызывала база. Майор повернулся к экрану.
— Главный патрульный катер слушает! У канала связи майор Малваун!
Дежурил по базе старый приятель Малвауна майор Увент.
— Привет! — Изображение на экране махнуло рукой, что не вполне соответствовало пунктам устава, но среди друзей допускалось. — Центр запрашивает обстановку, как там у вас?
— Всё спокойно, болтаемся над Пятном как обычно, пространство чистое.
— Ну, добро, — кивнул Увент. — Правда, думаю, скоро будут какие-то особые распоряжения. Это я пока так, частным порядком говорю. — Он покрутил пальцами в воздухе, подчёркивая конфиденциальность. — Тут начальство что-то забегало, возможно, даст новые директивы.
— Даст так даст, — пожал плечами майор Малваун и усмехнулся, — это их дело. Мы выполняем приказ, а то, что пока всё спокойно, так это хорошо.
— Ладно, у меня всё! Желаю спокойной службы. — Увент отключился и экран связи погас.
— Ну что ж, — пробормотал Малваун, поскрёбывая подбородок. Затем он оглянулся по сторонам, как бы вспоминая что-то и поднялся.
— Попрошу вас выйти со мной на пару слов, — сказал майор, обращаясь к капитану, — я уже давно хотел поговорить с вами.
Капитан встал и майор, пропуская его вперёд к выходу из кабины управления, бросил пилоту и связисту:
— Продолжайте несение службы!
— Есть, господин майор! — почти один голос отозвались солдаты, и Малваун вышел, хлопнув створкой люка.
Майор провёл капитана в боевую рубку, где сейчас никого не было, и, сев в одно из кресел перед пультом наведения, кивнул Договару на другое:
— Прошу садиться.
— Спасибо, — Капитан слегка наклонил голову и сел. — 0 чём же вы хотели со мной поговорить?
— «Господин майор», — жёстко добавил Малваун, — «господин майор»! Вы каждый раз, как ни странно, забываете повторить эти слова и тем самым не выполняете требования Устава по обращению к старшим по званию! Вот об этом я хотел поговорить с вами, капитан Договар, о вашем непозволительном и, я бы сказал, наглом поведении. Да, вы ведёте себя нагло! — повысил голос майор, наливаясь краской. — Вы не выполняете требования Устава, вы не уважаете старшего по званию и подтруниваете над ним в присутствии младших чинов! Пусть когда-нибудь вы дослужитесь до генеральских званий, но пока вы — капитан, и, будьте добры, обращайтесь к старшему по званию так, как того требует Устав! Если благодаря вашему отцу вам, может быть, всё раньше и сходило с рук, то теперь вы ошиблись. Я ваши наглости терпеть не намерен: я подам на вас рапорт начальству!
