Уэллс взглянул на темнеющее небо. Он понятия не имел, что делать, когда Колония потеряла контакт с кораблем, когда он разбился, но он надеялся, что мониторы браслетов все еще передают данные об их составе крови и ЧСС (частота сердечных сокращений). Они должны собрать достаточно информации, чтобы доказать, что Земля безопасна, и, несомненно, чтобы в ближайшее время начали отправлять группы людей вниз. На мгновение он позволил себе надеяться, что его отец и Глэсс будут среди них.
— Что ты здесь делаешь?
Уэллс обернулся и увидел Октавию, которая медленно приближалась к нему. Ее лодыжка зажила довольно быстро, она почти не хромала.
— Не знаю. Наверное, выражаю свое почтение. - он указал на могилы. - Но я уже собирался уходить. - добавил он быстро, посмотрев, как она перекидывает свои темные волосы через плечо. - Сейчас мой черед побывать в воде.
— Я пойду с тобой. - Октавия улыбнулась, и Уэллс неловко отвернулся. Длинные ресницы, которые делали ее взгляд таким невинным, когда она спала в палатке-лазарете, теперь давали дикий блеск ее огромным голубым глазам.
— Ты уверена, что это хорошая идея, с твоей-то лодыжкой? Это долгая прогулка.
— Я в порядке. - ее голос был полон игривого раздражения, когда она попыталась поспеть за ним. - Ты выглядишь очень мило, когда беспокоишься. Знаешь... - продолжала она, увеличивая темп бега, чтобы нагнать Уэллса, который даже сам не заметил, как ускорил свой шаг. - Это забавно, что все зависит от слов Грэма. Ты ведь знаешь намного больше, чем он.
Уэллс схватил один из пустых кувшином рядом с поставленной палаткой и вернулся в лес. Они не обнаружили воду рядом с лагерем, поэтому каждый, достаточно сильный, чтобы выдержать полный контейнер, шел по очереди за водой. По крайней мере, они должны были идти по очереди. Он не видел Грэма целыми днями.
Октавия остановилась, как только Уэллс переступил через линию деревьев.
— Ты идешь? - спросил он, бросив взгляд через плечо.
Она наклонила голову назад, и ее глаза расширились, когда она посмотрела на темные очертания деревьев в сумерках.
— Я иду. - ее голос затих, когда она метнулась в сторону Уэллса. - Я еще не была в лесу.
Уэллс смягчился. Даже он, кто потратил большую часть своей жизни на мечты о поездке на Землю, порой находил что-то жутковатое на просторах: незнакомые звуки, осознание, что может скрываться за светом костра. И у него было время на подготовку. Он не мог представить, как это было для других, кого забрали из камер и толкнули на корабль, прежде чем они успели осознать, что происходит, что их отправляют на неизвестную планету, которая никогда не была больше пустого слова.
— Осторожно. - сказал он, указывая на переплетенные корни, скрытые фиолетовыми листьями. - Здесь земля становится очень неравномерной.
Уэллс взял маленькую руку Октавии и помог ей перелезть через упавшее дерево. Было странно думать, что что-то без пульса может умереть, но сырая, слоистая кора выглядела несомненно, как труп.
— Так это правда? - спросила Октавия, как только они начали спускаться по склону, который вел к реке. – Значит, ты действительно сам заключил себя, чтобы полететь с Кларк?
— Я полагаю, да.
Она с тоской вздохнула.
— Это самая романтичная вещь, которую я когда-либо слышала.
Уэллс подарил ей кривую улыбку.
— Поверь мне, это не так.
— Что ты имеешь в виду? - спросила Октавия, склонив голову набок. В тени леса, она была похожа на ребенка.
Уэллс отвернулся, потому что не мог смотреть ей в глаза. Он задался вопросом, что бы сказала Октавия, узнай она правду.
Он не был храбрым рыцарем, который пришел, чтобы спасти принцессу. Он был причиной, из-за которой ее бросили в тюрьму.
Уэллс взглянул на свой браслет в четырнадцатый раз с тех пор, как он сел две минуты назад. Сообщение, которое Кларк отправила ему в тот день чуть раньше, звучало безумно. Да и вела она себя странно в последние две недели. Уэллс редко видел девушку, и в те короткие минуты, когда ему удавалось ее поймать, она была полна беспокойной энергии.
Он не мог не волноваться о том, что она собиралась порвать с ним. Единственной вещью, которая не позволяла беспокойству прожечь дыру в его желудке, была надежда на то, что, возможно, она бы не выбрала библиотеку, чтобы бросить его. Это было бы жестоко, использовать для этого место, которое они оба любили больше всего. Кларк не поступила бы так с ним.
Он услышал шаги и поднялся на ноги в тот момент, когда свет снова мигнул. Уэллс так долго находился здесь, что библиотека забыла о его существовании и отключила освещение, заменив его на тусклый аварийный свет. Появилась Кларк, все еще одетая в медицинский халат. Обычно это вызывало у него улыбку: Уэллсу нравилось, что эта девушка не тратит время на прихорашивания, как большинство девчонок на Фениксе. Но голубой топ и брюки сидели на ней слишком свободно и под глазами чернели круги от усталости.
— Привет. - сказал он, делая шаг вперед, чтобы поцеловать ее в знак приветствия. Она не отошла, но и не поцеловала его. - Ты в порядке? - спросил он, хотя он очень хорошо знал, что она не была в порядке.
— Уэллс. - сказала она, ее голос сорвался. Она сморгнула слезы. Его глаза расширились в тревоге. Кларк никогда не плакала.
— Эй. - пробормотал он и приобнял ее, чтобы отвести ее к дивану. Ее ноги, казалось, прогибались под ней. - Все будет хорошо, я обещаю. Просто скажи мне, что происходит.
Она смотрела на него, и он мог видеть, как ее желание довериться ему сражалось со страхом.
— Мне нужно, чтобы ты пообещал мне, что никому ничего не расскажешь.
Он кивнул.
— Конечно.
— Я серьезно. Это не сплетни. Это действительно вопрос жизни и смерти.
Уэллс сжал ее руку.
— Кларк, ты же знаешь, что можешь рассказать мне все, что угодно.
— Я выяснила... - она вздохнула, закрыла свои глаза на миг и потом начала снова. - Ты знаешь про радиационное исследование моих родителей?
Он кивнул. Ее родители возглавляли крупное исследование, которое позволяло определить: будет ли когда-нибудь безопасно для людей вернуться на Землю. Каждый раз, когда его отец говорил о Земной миссии, Уэллс думал об этом, как об отдаленной возможности, больше о надежде, чем о реальном плане. Но он знал, как важна работа Гриффинов для канцлера и для всего сообщества. - Они проводят испытания на людях. - мягко сказала Кларк. - дрожь пробежала по позвоночнику Уэллса, но он ничего не сказал, только крепко сжал ее руку. - Они экспериментируют на детях. - сказала наконец шепотом Кларк.
Ее голос прозвучал глухо, как будто мысль вращалась у нее в голове слишком долго и больше не имела никакого смысла.
