разузнать как можно больше о его контактах. Если пойдет следом за БС и начнет «буянить» – берите.
– Принял.
– Отбой.
Светлана Бельская. Неожиданное знакомство
Негромкое «пик» домофона возвестило о возвращении Юли. Светлана в это время готовила на кухне обед, стоя у плиты и помешивая ложкой суп, и одновременно беседовала по телефону.
– …Ну, Марин. Ты ведь знаешь – это уже не первый раз… Да… Нет, мне плевать, что он думает, будь он хоть трижды доктором наук. Я не дам ему зарезать работу целого отдела в течение нескольких лет… Да… Плевать мне на его авторитет. То же мне!.. Что? Ага… Да… Я думаю, все разрешится, не волнуйся. Эксперимент все равно будет проведен, я гарантирую… Нет, у меня отпуск. Из принципа не пойду… Да все нормально будет, не переживай… Ага… Пока-пока. – Светлана потыкала пальцем в экран смартфона, дождавшись, пока исчезнет красная кнопка отбоя связи, и отложила телефон на микроволновку.
В дверь позвони, затем еще раз.
– Уф-ф! – громко выдохнула Светлана, – Она что, дверь сама не может открыть? – в сердцах бросила женщина в сторону входной двери и, положив ложку на блюдце, прошла в прихожую. В дверь вновь позвонили. – Да иду я, иду! – крикнула Светлана, отирая руки о передник.
Щелкнул замок. Светлана отворила дверь и неосознанно бросилась вперед, протягивая к дочери руки.
– Господи, что случилось?!
– Разрешите? – Незнакомый мужчина, державший ее дочь на руках, шагнул через порог квартиры и аккуратно опустил девочку на пол.
Светлана чуть посторонилась и тут же присела на корточки рядом с дочерью, вцепившись в рукава чужого пуховика. Рюкзак и куртка упали на пол.
– Юля, что с тобой? Почему ты босиком? Юля?!
На лестнице кто-то глухо и мерно затопал ногами, и незнакомец, возвышавшийся над Юлей и продолжавшей причитать Светланой, осторожно прикрыл входную дверь за своей спиной.
– С тобой все в порядке? Чего ты молчишь? – Светлана, напуганная, казалось, ничего не замечала вокруг, продолжая ощупывать дочь на предмет повреждений и трясти ее.
Юля стояла босиком на полу, в пуховике ниже колен, со смешно болтающимися рукавами, переминаясь с ноги на ногу и низко опустив голову. Светлана провела ладонью по немного бледной щеке дочери.
– Да у тебя мокрые волосы! И где твоя одежда? Юля, ответь мне наконец!
Девочка продолжала молчать, и лишь испуганно втянула шею.
Светлана резко вскинула голову и порывисто поднялась.
– Что с ней случилось? – голос Светланы дрожал от волнения.
– Ваша дочь провалилась под лед на реке. И ей просто повезло, что я проезжал мимо. Мокрые вещи в рюкзаке, – он указал на рюкзак, валявшийся у Юлиных ног.
– Провалилась? Под лед? – всплеснула руками Светлана, глядя то на дочь, то на незнакомого рослого мужчину. – Ничего не понимаю. Почему на реке – это же другой конец города?! Ты же на каток поехала?
Юля еще ниже опустила голову, скрестила рукава в попытке обхватить ими себя и ничего не ответила.
– Каток почему-то был закрыт, – пояснил незнакомец. – И она, видимо, решила покататься на реке. Это она так сказала. Я сам насчет катка не в курсе.
Светлана растерянно посмотрела на него, нервно сжимая и разжимая сцепленные ладони.
– Простите, – прервал незнакомец затянувшуюся паузу. – Мне кажется, лучше будет, если вы отправите ее в горячую ванну и отпоите чем-нибудь. С ней будет все в порядке.
– Да-да, – спохватилась Светлана. – Простите, я черт знает что подумала! А ну-ка, марш в ванну! Быстро!!! – скомандовала она дочери.
Перепуганная Юлька чуть присела от удара звуковой волны и припустила на полусогнутых ногах в сторону ванной комнаты, смешно, по-пингвиньи, переваливаясь с боку на бок. У самой двери в ванную пуховик внезапно соскользнул с ее узких, худеньких плеч, но девочка уже скрылась за дверью.
Дверь захлопнулась.
В ванной глухо звякнула цепочка, послышался звук рвущейся из крана под напором воды.
– Господи, куртку на пол… Вы уж извините. – Светлана виновата развела руками, как бы извиняясь за поведение дочери и, пройдя вдоль коридора, подняла с пола пуховик, рукой стряхивая с него несуществующую пыль. – Спасибо вам огромное! Простите, как вас…
– Борис, – представился незнакомец.
– Светлана.
– Извините, я пойду. Мне пора.
Он забрал у женщины пуховик и потянулся к дверной ручке, но женщина остановила его, слегка сжав пальцами локоть мужчины.
– Ни в коем случае! – запротестовала она. – Я вас так не отпущу.
– Но мне правда… – Борис показал пальцем на дверь.
– Нет, и еще раз нет! – категорично заявила Светлана. – Разувайтесь и проходите на кухню. Я сейчас чайник поставлю. Будем пить чай.
– Ну, если вы настаиваете, – несколько смутился Борис.
– Именно настаиваю. – Она подождала, пока тот разуется, и сделала приглашающий жест в сторону открытой двери на кухню. – Проходите. Честное слово, я вам по гроб жизни обязана.
– Ну уж!.. Чистое везение. Если бы не кошка…
– Кошка? – удивилась Светлана, проходя на кухню вслед за гостем. – При чем тут кошка? Присаживайтесь вот тут, пожалуйста, – она указала на стул слева от стола, стоявший у самого окна под легкими тюлевыми занавесями. Потом повернулась к плите и, взяв спички, зажгла конфорку под бордовым круглым чайником с толстым коротким носиком.
– Понимаете, – пояснил Борис, медленно и аккуратно опускаясь на стул, – еду я по набережной…
– Ой, вы извините, я только в ванную загляну, как там Юлька, – спохватилась Светлана.
– Без вопросов, – подняв обе руки, улыбнулся Борис.
Женщина быстро вышла из кухни.
Борис огляделся.
Кухня была просторной, в отличие от большинства современных квартир в крупных городах, на кухнях которых невозможно развернуться, чтобы ненароком не задеть чего-нибудь локтем.
Стены радовали глаз чистотой свежей побелки бледно-розового цвета. Потолок сиял белизной.
Новенькая газовая плита, высокий двухкамерный импортный холодильник приятного и неброского серого оттенка с матовой поверхностью, кухонный гарнитур цвета «лесной орех» и однорожковая люстра из замысловато переплетенной толстой алюминиевой позолоченной проволоки с прикрепленными к ней по окружности прямоугольниками стекол – все говорило о хорошем вкусе и желании хозяев поуютнее обустроить свое жилище. И еще о привычке содержать все в чистоте и порядке.
Старенький, но зато прочный кухонный стол покрывала новенькая разноцветная клеенка неброских тонов. На столе в серебристой подставочке стояли стеклянные солонка и перечница.
Борис в раздумье ожидания поводил пальцем по незатейливому узору клеенки. Вид квартиры (вернее, кухни – всю квартиру он не видел, конечно) навевал на мысль о хорошем достатке хозяев. Видно, Светлана неплохо зарабатывала. А возможно, это были, так сказать, остатки роскоши, доставшиеся женщине после развода. Впрочем, Бориса, это мало волновало.
Из ванной комнаты через закрытую дверь и шум воды доносились приглушенные голоса: один высокий и пронзительный;
