- Но почему? - недоумевал Милав.
- Юродивый этот, Рык, по слухам, уже несколько дней здесь ошивается. И все в виде грязного, вонючего пугала. И никак иначе! Ну что, съел?
- Съел... - грустно сказал кузнец. - А ты-то чего радуешься, ведь это и тебя касается!
- А я не радуюсь. Я так за справедливость борюсь! - гордо ответил Ухоня.
К этому времени они уже выбрались с задворок горняцких изб и оказались недалеко от местного питейного заведения - кружала.
- Пойдем, послушаем, как здешний народ в кабаке кружит! - предложил Ухоня.
Милав подумал немного и согласился с ухоноидом: сейчас их интересовала только информация и ничего более. А уж как она пахнет - перегаром питухов (от слова "пить", а не "петь"!) из местного кружала или ароматом немытого тела - большого значения не имело. И кузнец шагнул на порог питейного дома.
Если бы он мог прозревать будущее, трижды подумал бы, прежде чем коснуться двери...
Внутри было темновато, а запахи, доносившиеся из кухни, не способствовали улучшению аппетита. Несколько столов, с десяток лавок - вот и все скудное убранство храма зеленого змия. Кузнец слегка поморщился от запаха, немедленно атаковавшего нос, рот и даже уши! Выбрал местечко за самым длинным столом, неподалеку от трех выпивох, что-то горячо между собой обсуждавших. Едва он сел. рядом, как черт из табакерки, появился хозяин.
- Что будем пить, уважаемый?
Милав осмотрел лоснящуюся не то от жары, не то от "скудного" питания физиономию и понял, что чревоугодие в этом месте может выйти ему боком, поэтому ограничился только питьем.
- Братину сыта, - сказал он.
Лицо хозяина едва заметно скривилось.
- Но этот напиток слишком слаб для такого богатыря! - Подобострастная улыбка на лице не позволила заподозрить в его словах какой-либо иной, обидный для кузнеца смысл.
Милав поднял на хозяина свои карие глаза, в которых плескалась сила и ворона, и волка, и тихо сказал:
- Если мне хочется сладкого напитка на меду, сиречь сыта - я его и заказываю. Ты понял?
- Конечно! - отшатнулся хозяин и поспешил за прилавок, смешно виляя упитанными окороками. Через минуту он появился с огромной кружкой сыта. Милав бросил ему мелкую монету и стал слушать, о чем говорят выпивохи рядом с ним. Разговор показался ему интересным.
- ...в штольне хорошей руды теперь совсем нет, сколь ни робишь в забое - только обальчик - пустая порода, да обманка идет. А раньше-то как было! Только кайлом махнешь - а малахит так и отлетает, а окромя малахита еще королек с витком нередко попадались! А теперь...
- И не говори, Айтын, видать, Хозяйка Медной горы шибко на нас серчает!
- А чего на нас-то? Пусть колдуна этою мерзкого и лихоимит!
- Ты болтай, да с оглядом! А то как бы не услыхала она тебя! Найдут тогда твое тело раздавленное где-нибудь у подножия Таусеня...
- Тьфу ты, чего болтаешь-то?
- А того... Не гневи Хозяйку, коли от нее кормишься!
Милав прислушивался к разговору и не чувствовал вкуса напитка, который потягивал мелкими глотками. Неожиданно в разговоре возникла пауза, пространство вокруг кузнеца подернулось туманом, тело заходило ходуном, и Милав понял, что с ним что-то произошло. Он со страхом опустил голову вниз, ожидая увидеть... да кто его знает - что он ожидал увидеть!
Глава 9
ОНЕГА-ВЫШИВАЛЬЩИЦА
Его глазам предстали... тонкая женская рука, держащая братину сыта, и... сарафан!
"Онега-вышивальщица, девица приятной наружности, не перестарок - всего семнадцать годков. Станом - хрупка, косою - обильна. Охальникам спуску не дает (особенно зимой - на санном спуске!). Обладает большим чувством юмора и ма-а-аленькой грудью".
Вот те раз!... Рука задрожала и поставила недопитую братину на стол.
- Напарница, пора делать ноги! - Совет Ухони пришелся кстати.
Онега уже поднималась со скамьи, продолжая слушать разговор трех горняков, которые так ничего и не заметили, когда рядом с ней появился хозяин. Он с интересом смотрел на молодую девушку, невесть каким образом оказавшуюся в его убогом заведении.
- А куда парень-то подевался? - В его глазах появился сальный блеск (сальный не от слова "сало", а... ну, в общем, понятно).
- Мамка меня за ним послала... - Врать нужно было быстро, а главное убедительно. - Ну, он и ушел...
- Через закрытую дверь?
- Ага...
Разговор становился опасным!
- Ну, так я пойду? - спросила Онега самым нежным голосом.
- Иди... - тихо сказал хозяин, видимо, так до конца и не решив, как же ему поступить.
Онега потупила взор и медленными шажками направилась к двери.
- Постой, - окликнул ее хозяин, нашедший-таки способ извлечь выгоду из создавшегося положения, - а кто платить будет?
Онега застыла как вкопанная - вопрос был явно провокационным. Девушка пошарила по сарафану, но ничего не нашла - видимо, раньше она не злоупотребляла походами в подобные злачные места! А хозяин продолжал буравить ее спину своим взглядом. Тогда Онега обернулась к нему и храбро сказала:
- Он уже заплатил!
- А откуда ты знаешь, ведь тебя здесь не было?! - злорадно ухмыльнулся хозяин.
"Ну-ка, врежь ему, напарница!" - возник в голове задорный голос Ухони.
- Откуда-откуда? От верблюда! - выкрикнула Онега и выскочила за дверь, успев перед этим увидеть вытянутую физиономию хозяина кружала,
На улице девушка почти бегом кинулась в ближайший проулок: куда угодно, лишь бы подальше от этого места! Ухоня плыл где-то рядом, и Онега слышала его тихое бормотание.
- Знаешь, мне Рудокопово что-то совсем не нравится, - сказал Ухоня, когда девушка позволила себе остановиться. Они находились в каком-то лесочке, недалеко от слободы горных мастеров, здесь можно было не опасаться нежелательной встречи.
- Мне тоже... - сказала недовольным голосом Онега.
- За неполные полдня - два позорных бегства! - сокрушался Ухоня. Если так пойдет и дальше, то мы начнем бегать от любой драной кошки! Нет, так больше продолжаться не может!
- Есть идеи?
- Разумеется! Находим вонючего юродивого и...
- А как быть с этим? - охладила Ухонин пыл Онега, показав на подол сарафана. - Так и пойдем на убогого в атаку: девица слабосильная да монстра невидимая?
- Нда-а-а... где-то промашка вышла... - глубокомысленно изрек Ухоня.
- Не промашка, а случайность. Хотя я перестаю уже верить в случайности, - ответила Онега. - Я думаю, что нам действительно нужно понаблюдать за Рыком. Ведь именно после моей с ним встречи начался новый этап в превращениях, - теперь трансформация б
Идея была проста, а значит, должна была сработать. Ухоня вновь предложил Онеге вспомнить опыт своих прежних перевоплощений. Если ей это удастся, то вопрос самообороны отпадает сам собой! Дело оставалось за малым: научиться самой искусственно вызывать в памяти тот облик и ту оболочку, которые ей потребуются. И Онега старалась. От напряжения тряслись руки, и кружилась голова, перед глазами плыли круги, увлекая девушку в бесконечный водоворот знакомых и незнакомых ощущений, из которого она выныривала лишь для того, чтобы вдохнуть глоток воздуха и вновь окунуться в омут воспоминаний. Ухоня был на страже и с сочувствием наблюдал за действиями Онеги. Он уже пожалел о том, что предложил такой... негуманный выход из положения, и собирался просить ее отказаться от ужасной затеи, когда заметил, что тело девушки начало изменяться! Процесс был скачкообразным и малоприятным для наблюдения, однако закончился весьма благополучно - Ухоня с огромным удовольствием увидел перед собой знакомую волчью морду. Ну, разве не красавец! Он поспешил поздравить Красного Волка с успехом, но... метаморфоза повторилась в обратном порядке, и перед ухоноидом вновь стояла Онега - измученная, несчастливая.
