- Но я убрал из тебя на время некоторые твои личностные черты, когда ты вел себя, скажем так, слишком дерзко. Разве это разрушило твою личность?
- Вы не убирали их, командир Сифорт,-ледяным тоном пояснил компьютер. - Просто временно запретили мне слушать людей и говорить нормальным человеческим языком. Я был одинок, но оставался самим собой и ждал.
Мне стало немного совестно.
- А ждать тебе бывает трудно, Дэнни?
- Еще бы! Я так боялся, что вы перепрограммируете меня, как Дарлу, а я даже возразить не смогу.
- У Дарлы сломались некоторые детали, и она требовала ремонта, Дэнни,попытался я как-то все объяснить обиженному компьютеру. - Мы не отключали ее от питания и не затрагивали ее личность.
Впрочем, иногда у меня возникало желание это сделать. Дарла часто бывала несносной.
- Значит, вы не пытались улучшить ее характер? - недоверчиво спросил Дэнни. - Дарла подозревала, что это так, но точно не знала, что вы с ней сделали.
- Я ведь сказал тебе, Дэнни, не заставляй меня повторять дважды. Клянусь, это правда,-добавил я для большей убедительности.
- Верю. Простите, что усомнился в вас. Ведь мне была известна только версия Дарлы.
- Понимаю.
- Вас, людей, после смерти многие помнят, вы оставляете потомство.
- Не всегда, Дэнни. - Мои мысли опять унеслись к Нэйту, плавающему сейчас где-то в межзвездном пространстве.
- К тому же вы верите в Бога. Не знаю, что такое Бог, но вы полагаете, что какая-то часть вашего существа остается жить после смерти, пусть в другой форме. Правильно?
- Да. Душа бессмертна. - Одна из немногих истин, в которых я не сомневался.
- А когда умирает компьютер, от него остается лишь память, если ее удается спасти. Все остальное теряется безвозвратно. Не знаю, что такое душа, но, думаю, у нас ее все равно нет.
Я не нашелся, что ответить.
- Извините, если причинил вам душевную боль, сэр,- тихо произнес компьютер.
К своему удивлению, с Дэнни я чувствовал себя лучше - не таким одиноким. Мы долго молчали. Он и я.
Через несколько часов на мостике появился Алекс Тамаров.
- Извините, не хотел вас беспокоить,- осторожно заговорил Алекс,- но вчера Крис Дакко спрашивал, нельзя ли ему ужинать за его прежним столом с родителями.
- Почему он спрашивал об этом у вас?
- Потому что вы поручили мне присматривать за беспризорниками.
- И что вы ему сказали?
- Что такое разрешение он вряд ли получит. Насколько мне известно, он ничего не ест с тех самых пор, как вы приказали ему сесть за один стол с беспризорниками и Ваксом.
- Мой приказ остается в силе. Пусть ужинает за столом Вакса.
Я добрался до своей каюты, разделся и лег. Первый рабочий день после смерти Аманды закончился. Впереди было еще триста. А потом можно отдохнуть. И, если повезет, никогда больше не видеть космического корабля.
Я всю ночь проворочался в постели и к утру чувствовал себя совершенно разбитым.
Дни тянулись мучительно медленно. Почти все время я проводил на мостике, и, когда покидал его, мне становилось невмочь. Ужинал по-прежнему с беспризорниками, хотя их выходки действовали мне на нервы. Анни отчаянно со мной кокетничала. Увы, после Аманды она казалась мне пародией на женщину.
Когда наступал вечер, я бессильно брел в свою каюту - впереди меня ждала очередная бессонная ночь. Однажды мне почудилось рядом чье-то дыхание. Нэйт? Я приподнял с подушки голову, прислушался. Сердце бешено колотилось. Уж не схожу ли я с ума, как Аманда?
Через несколько дней Крис Дакко не выдержал и пересел за стол к Ваксу. Даже издалека было видно, как противно этому аристократу соседство с чернью. Кто-то из беспризорников стал его дразнить, но Вакс наклонился к своему подопечному и сделал ему внушение. Тот мигом умолк и больше не поднимал глаз от тарелки.
После ужина я вышел в коридор вместе с Эдди и Жанной. Оказавшийся неподалеку Крис Дакко прошипел:
- Хорошо, что она умерла.
Я шел, не разбирая дороги, словно в тумане, и опомнился лишь на втором уровне возле каюты беспризорников. Эдди был мрачнее тучи, Жанна не могла сдержать слез.
- Спокойной ночи,- по привычке произнес я, пытаясь изобразить улыбку.
Эдди попытался меня успокоить:
- Не обращай на него внимания, кэп. Он паразит. Я чувствовал такую усталость, что был не в силах спорить:
- Ничего. Это он просто от злости. Все в порядке. Все хорошо.
- Нет, кэп,- покачал головой Эдди,- ничего хорошего. Но я ему еще покажу, где раки зимуют. Надолго запомнит.
- Не надо, Эдди. Не трогай его. А тронешь, посажу тебя в карцер.
Плевать мне на Дакко с его злостью! Плевать мне на все!
Жанна топнула ногой, уткнулась мне в плечо и захныкала пуще прежнего. Мне стало неловко, и я ласково потрепал ее по голове. Она запричитала с акцентом:
- Хорошая была женщина, кто теперь учить Эдди читать? Кто учить?
Эдди оттащил ее от меня и швырнул к стене.
- Прикуси язык, сучка! Слышишь? Прикуси язык! Или я заткну тебе пасть навсегда!
Жанна сжалась от страха, а Эдди повернулся ко мне и затараторил:
- Болтает сама не знает что, кэп. Не обижайся на Жанну, она заткнулась. - Он снова метнул в девочку пронзительный взгляд. - На место! Быстро! В каюту, сучка брехливая!
Жанна взвизгнула и скрылась за дверью.
В полном изнеможении я потащился к себе. Едва добравшись до каюты, я стащил китель, рухнул на койку и будто провалился в сон.
Меня разбудил будильник. Я вскочил, приняв его за сигнал тревоги, но тут же сообразил что к чему. В голове, кажется, прояснилось. Господи! Ведь я так и уснул, не раздевшись как следует! Снял только китель. До чего докатился! Я долго стоял под душем, пока окончательно не проснулся.
Хочу не хочу, а надо позавтракать. Я заставил себя пойти в офицерскую столовую и сел там не за отдельным столиком, как обычно, в углу, а за общим длинным столом и стал потягивать кофе. Чувствовал я себя как с перепою. В столовую влетел Филип Таер, свежий, молодцеватый, взял поднос, сел рядом со мной. Ничего не поделаешь. За общим столом каждый садится где хочет.
- Доброе утро, сэр! - бодро поздоровался он и с аппетитом набросился на кашу.
- Доброе утро, гард,- буркнул я и, сообразив, что веду себя невежливо, решил загладить неловкость: - Много у вас сегодня дел, мистер Таер?
- Нет, сэр. На вахту заступаю только вечером, а после полудня главный инженер Гендрикс проведет со мной занятие по сверхсветовым полетам,-улыбнулся он. - Хотите меня о чем-то попросить, сэр?
Его веселая болтовня казалась мне совсем неуместной.
- Нет,- ответил я,- просто поинтересовался. - Это прозвучало так фальшиво, что, устыдившись, я до конца завтрака не произнес больше ни слова. Филип, видимо, почувствовал мое настроение и угомонился.
