Уэллс облегченно вздохнул. В тюрьме было менее 150 детей, поэтому он предположил, что Совет выберет всех подростков старшего возраста, но, до этого момента, он не был уверен, что его могли отправить на это задание.
Глаза его отца расширились от удивления и понимания, когда он посмотрел на Уэллса.
— Это то, что ты хотел, не так ли?
Уэллс кивнул.
Канцлер поморщился.
— Если бы я знал, что ты отчаялся, потому что хочешь увидеть Землю, я мог бы легко организовать для тебя присоединение ко второй экспедиции. После того, как мы определим, что это безопасно.
— Я не хотел ждать. Я хочу пойти с первой сотней.
Канцлер слегка прищурился, оценивая бесстрастное выражение лица Уэллса.
— Почему? Ты лучше всех знаешь о рисках.
— При всем уважении, ты тот, кто убедил Совет, что ядерная зима закончилась. Ты сказал, что это безопасно.
— Да. Достаточно безопасно для сотни осужденных преступников, которые, так или иначе, должны были умереть, — сказал канцлер, в голосе которого переплелись снисходительность и недоверие. — Но я не имел в виду, что там безопасно для моего сына.
Уэллс попытался остановить вспыхнувший гнев. Он затряс своими руками, чтобы наручники загремели о спинку стула.
— Думаю, я — один из них.
— Твоя мать не хотела бы, чтобы ты это сделал, Уэллс. То, что она наслаждалась мечтами о Земле, не значит, что она хотела бы, чтобы ты подверг себя такой опасности.
Уэллс наклонился вперед, не обращая внимания на то, как металл впился в кожу.
— Я делаю это не из-за нее, — сказал он, глядя отцу прямо в глаза впервые с тех пор, как его посадили. — Хотя, думаю, она гордится мной.
Отчасти это было верно. Она была очень романтичной, и, безусловно, оценила бы поступок своего сына, который делал все это, чтобы защитить девушку, которую любил. Но его желудок сжался при мысли, что его мама могла узнать, что он в действительности сделал, чтобы спасти Кларк. Поджег Райского Дерева оказался бы на этом фоне безобидной шуткой.
Его отец уставился на него.
— Хочешь сказать, все это было из-за девушки?
Уэллс медленно кивнул.
— Я виноват в том, что она отправляется туда, как лабораторная крыса. Я хочу убедиться, что у нее наибольшие шансы остаться в живых.
— В этом не будет необходимости, — канцлер достал что-то из ящика стола и положил перед Уэллсом. Это было размером с палец Уэллса металлическое кольцо с прикрепленным к нему чипом. — Сейчас уже каждому члену экспедиции установили это на браслет, — объяснил его отец, — они будут передавать данные к нам на корабль, чтобы мы могли отслеживать ваше местоположение и следить за жизненно важными органами. Как только у нас будут доказательства того, что окружающая среда там гостеприимна, мы начнем переселение,— он мрачно улыбнулся. — Если все пойдет по плану, не пройдет много времени, прежде чем все мы присоединимся к вам туда, и все это,— он указал на руки Уэллса, — не будет забыто.
Дверь открылась, и в комнату зашел охранник.
— Время пришло, сэр.
Канцлер кивнул, и охранник пересек комнату и поставил Уэллса на ноги.
— Удачи, сынок, — сказал отец Уэллса, говоря своей фирменной резкостью. — Если кто-то и может сделать эту миссию успешной, так это ты.
Он протянул руку, чтобы пожать руку Уэллса, но потом она упала на бок, когда он понял свою ошибку. Руки его единственного ребенка все еще были скованы за спиной.
Разумеется, этот самодовольный ублюдок опаздывал. Беллами нетерпеливо постучал ногой, не беспокоясь об эхо, которое раздавалось по всей кладовой. Больше сюда никто не приходил: все ценное растащили много лет назад. Все поверхности были покрыты всяким хламом — запчастями для машин, чьи функции давно были забыты, бумажными деньгами, бесконечными клубками проводов, треснутыми экранами.
Беллами почувствовал руку на своем плече, обернулся, подняв кулаки, чтобы защитить лицо, и отклонился в сторону.
— Расслабься, чувак, — раздался голос Колтона, когда он включил свой фонарик и направил его прямо в глаза Беллами. Он разглядывал Беллами с веселым выражением на его вытянутом, узком лице. — Почему же ты захотел встретиться здесь? — он ухмыльнулся. — Искал пещерное порно на сломанных компьютерах? Не осуждаю. Если бы я застрял с девушками из Уолдена, я, наверное, развил бы у себя нездоровые наклонности.
Беллами проигнорировал подкол. Несмотря на то, что Колтон, его старый знакомый, стал охранником, у него не было шансов завести девушку, не зависимо от того, на каком корабле он был.
— Просто скажи мне, что происходит, хорошо? — сказал Беллами, изо всех сил стараясь сохранять легкость в голосе.
Колтон прислонился спиной к стене и улыбнулся.
— Я не забыл первое правило бизнеса, брат: не позволяй обмануть себя, — он протянул руку. — Сначала отдай мне его.
— Ты перепутал, Колт. Знаешь, ведь я всегда отдаю в конце, — Беллами похлопал карман, в котором лежал украденный им чип с талонами на пайки. — А теперь, скажи мне, где она.
Охранник усмехнулся, и Беллами почувствовал, как сжалась его грудь. Он покупал у Колтона информацию об Октавии с момента ее ареста, и этому идиоту всегда больше нравилось сообщать плохие новости.
— Они отправляют их сегодня, — его слова грохотом отзывались в груди Беллами. — Используют один из старых шаттлов с палубы G, — Колтон протянул руку. — А теперь отдай мне его. Это совершенно секретная миссия, и я рискую своей задницей ради тебя. С меня хватит этой возни.
Желудок Беллами сжался, когда перед его глазами промелькнули картинки. Вот его маленькая сестренка, пристегнутая в древней металлической капсуле, со скоростью света мчится в пространстве. Вот ее лицо багровеет, когда она изо всех сил пытается дышать токсичным воздухом. Вот незаметно лежит на земле ее маленькое сморщенное тело...
Беллами шагнул вперед.
— Прости меня, чувак.
Колтон прищурился.
— За что?
— За это, — Беллами отвел руку назад и ударил охранника в челюсть. Раздался громкий треск, но, смотря на падающего Колтона, Беллами не чувствовал ничего, кроме сердца, которое падало на землю.
Спустя тридцать минут, Беллами пытался осознать странную сцену перед ним. Он стоял у стены напротив прохода к огромному трапу. Осужденные дети, одетые в серые куртки, потоком спускались вниз, сопровождаясь горсткой охранников. Внизу находился шаттл, внутри которого по кругу были расположены ряды сидений, в которых бедные, необразованные дети должны были отправиться на Землю.
Все это было совершенно жутко, но он предположил, что это был лучший выход из ситуации. В то время, как ты должен был получить повторное рассмотрение на твое восемнадцатилетие, в прошлом году или около того, в значительной степени каждый подсудимый несовершеннолетний был признан виновным. Без этой миссии, они бы отсчитывали обратный отсчет до их казни.
