— Типа того. Да!
— И сколько я должен тебе платить?
Тьфу, балда!
— Ничего! Перестанешь травить людей — и мы в расчете!
— Хорошо… — он нерешительно уставился на зажатые в моей руке купюры.
Я протянул их снова. Он взял. Бог его знает, чего подумал при этом. Ну, погодим судить о людях плохо. В смысле, все имеют право на еще один шанс.
— Мы договорились? — я взыскующе ловил его взгляд. Смотрел строго, требовательно, как имеющий на то право. Хотя… кто может сказать, где заканчиваются наши права и властвует совесть другого?
— Договорились.
Глупо, конечно, но обошлось без заглядывания в его мысли. Всегда хочется сохранить хотя бы соломинку надежды.
Я развернулся и вышел.
Вот так неожиданно бойскауты и совершают хорошие поступки! Может, наставлю человека на путь правильный. Как говорится, сделать зло никогда не поздно. Но поздно бывает его исправить. Кем говорится? Ха, никем! Это я придумал! И еще успел исправить. Что интересно, сначала деньги хотел забрать. Тоже, умник великий! Приперся вершить суд без суда и следствия. Инквизитор хренов! Вот уж действительно: сила есть — ума не на…
Я рефлекторно шагнул в тень, пристально наблюдая за легко шагающим незнакомцем. Кого-то здорово напомнила эта походка. Кого-то очень нехорошего. Я бы сказал, неприятного.
Конечно, он почувствовал мой взгляд. Чуть сбившись с шага, повернул голову, встретился со мной глазами. Ё!!
Испуганный, я попытался отступить, но лишь уперся спиной в здание рядом. И почему я не вышел из подъезда на пять минут позже?!
Прятаться от такого существа не было смысла: наверняка он видит в темноте гораздо лучше меня. Изобразив гримасу, которая должна была напоминать улыбку, я пошел вперед.
Фаргел рассматривал меня спокойно, с явным любопытством:
— Кто ты?
— В-вампир, ты же сам видишь, — остроумно заявил я. Подумал и добавил. — Приветствую тебя, Сильнейший.
Судя по довольной ухмылке, лесть ему понравилась. Не каждый день, поди, Сильнейшим кличут.
— Я тебя раньше не видел. Откуда ты?
Чего пристал? Живу я тут!
— Я здешний. Из этого города.
— Из Омска? — недоверчивые глаза оглядели меня сверху донизу. — Последний раз я был в этом городе лет сто назад. Тебя здесь не было.
— Я новичок, Сильнейший.
— Верю. Но для новичка ты очень силен.
— Мой родитель отдал мне много крови, — совершенно честно признался я. — Это она сделала меня таким.
— Вот как? — Фаргел благожелательно смотрел на меня. — И кто же твой учитель?
— Николай Иваныч. Он попросил, чтобы я так к нему обращался.
— Как? — Вампир выглядел озадаченным.
— Николай Иванович, — повторил я и по-детски захлопал ресницами.
— А как его фамилия?
Фаргел больше не улыбался. Я тоже перестал — на всякий случай.
— Не знаю, он хотел, чтобы я называл его по имени-отчеству.
— Опиши его мне.
Сказано — сделано. Я прилежно набросал словесный портрет своего «учителя», даже твидовый пиджак не забыл.
— Борис! — обрадовано воскликнул Фаргел. — Так он здесь?!
Я пожал плечами:
— Не знаю. Два месяца назад был здесь.
— Ладно, найду. А тебя как зовут?
— К… Костя, Сильнейший.
Фаргел поморщился:
— Заканчивай подхалимничать. Или Борис рассказал тебе про Бессмертных?
— Конечно, — с готовностью откликнулся я. — Все вампиры бессмертны.
— Не все. Новички вроде тебя не могут без еды, постоянно ищут жертву. Но есть те, кто настолько стар, что может голодать долго, очень долго. Это и есть Бессмертные. Старейшие.
Я знал о них. Знал уже давно, но выбросил это знание из головы. Зря. В дальнейшем буду доверять снам. Фаргел истолковал мое молчание по-своему:
— Меня приняли в это сообщество семьсот лет назад. Тогда мне было всего полторы тысячи лет — слишком молод для вершителя судеб мира — но меня приняли.
— Ты, наверное, совершил какой-то великий поступок, — подозревая ответ, спросил я.
— Да, — он вдруг добродушно улыбнулся. — Убил отступника — вампира, который перешел на сторону людей, истребляя нас.
— Отступника? — я потупился, чтобы он не заметил моего бегающего взгляда. — Фельве?
— Да. Откуда ты знаешь?
— Учитель рассказывал. Тебя зовут Фаргел?
— Я вижу, Борис рассказал тебе очень много.
Старейший открыто веселился. Меня от этого веселья била дрожь. Непредсказуемый тип. От таких нужно держаться подальше.
— Да, наверное. Но как же ты победил Фельве? Он был так силен…
Фаргел не стал спорить:
— Очень силен. Друд всегда очень силен. Я перехитрил его: заставил израсходовать энергию на новичков, потом — напал сам.
Я медленно кивнул, соглашаясь с мудростью такого решения.
— Ты настоящий гений, Сильнейший.
— Перестань, — отмахнулся тот. — Я ж сказал тебе: хватит подхалимничать. Хочешь спросить что-то еще?
— Н-нет. Мне пора. Ты отпустишь меня, Сильнейший?
— Увидимся, юноша. Счастливой охоты.
Я помню чудное мгновенье: передо мной явилась ты…
Ничего подобного: МЫ ПРОПАЛИ!
Приблизительной к этой фразе сводилась моя речь внутри здания засекреченного НИИ. Я всегда так развлекаюсь.
Слушатели внимали с разными физиономиями: на чьих-то лицах виднелись отблески зароненных мной страхов; Сергей Викторович стоял неподвижно, заложив большие пальцы рук за пояс. Каменное лицо руководителя института ничего не выражало. Димка — если судить по его мордашке — чихал… ой, простите, даже плевал на каких-то там сра… загадочных вампиров. Вроде как даже удивляется: чего столько шума из-за какого-то там Фаргела? Оказавшийся здесь же отец Василий молитвенно шевелил губами, во взгляде — сосредоточенность и уверенность в себе.
И чего я тут разоряюсь?
— Давай проясним отдельные моменты, — сказал Дроботецкий, когда я выдохся. — Ты сказал, что видел этого Фаргела во сне.
— Да.
— Угу. И в этих снах ты тоже был вампиром, только тебя звали иначе. Фельгер?
— Фельве!
— Ладно, неважно. Допустим, раз это сокровище здесь объявилось; допустим, твои сны — вещие. Можно даже принять как версию, что ты в прошлой жизни был этим самым Фельве. Вот здесь меня интересуют два момента.
Я напрягся:
— Какие?
— Момент первый. Постарайся вспомнить, представить себя на его месте. Вживись в его тело, вспомни мысли… почувствуй его силу…. Готово?
Слишком занятый, чтобы отвечать вслух, я кивнул.
— Скажи, этот Фельве сильнее тебя, Кеши Скиба? И если да, то насколько?
Я молчал. Народ ждал.
