– Убежден?
— Всецело, госпожа.
— Подумаем…
И снова начался долгий, то тягучий, как патока, то острый, как стилет, но равно изнурительный для всех допрос с минимумом новых результатов. Одно было ясно Присцилле — Гаев действительно убежден в том, что опасность Земле не угрожает. Убежден искренне, свято, стопроцентно. Бесспорно, и послушное орудие чужака было бы свято убеждено в том же самом, не догадываясь, что им управляют, но… уж больно все это вычурно. Рококо всмятку. До сих пор чужаки всегда перли нахрапом, сокрушая эскадры и базы, зачем же им менять оправдавшую себя тактику? Из-за того, что оборона ближних подступов к Земле гораздо сильнее всею, с чем они сталкивались прежде? Но не проще ли чужаку призвать в таком случае на помощь несколько ближайших собратьев? Недавние штабные игры показали, что силами космофлота можно отбросить или даже уничтожить одного чужака, максимум двух, но навалившись втроем—впятером, они раздавят околоземную оборону, как тиски давят грецкий орех, в этом почти нет сомнений.
Не дождавшись конца допроса, Присцилла ушла, сославшись на занятость. Ей и вправду пора было проверить, как координируется поиск пропавшей цели, накрутить хвосты кому следует, но главное, ей надо было подготовиться к встрече с высокой гостьей, как бишь ее?.. Кармен Оливейра, дьявол ее забери! Политик. Небось такая же холеная бесполезная стерва, как Иоланта, два сапога пара…
В неприязни к политикам Присцилла была неоригинальна и хорошо знала это. Иногда она думала о том, как древние цари, все эти Рамзесы, Киры и Александры, умудрялись совмещать в себе ипостаси политиков и полководцев, часто впадая при этом в паранойю, но никогда — в шизофрению. Она бы так не смогла… Хвала Первоматери, ей никогда не приходило в голову заняться большой политикой! Да и зачем — чтобы попытаться вскарабкаться на самый верх? И положить на это жизнь? Глупо. Нужно уметь годами упорной работы добиваться поставленной перед собой цели, но гораздо важнее уметь правильно наметить саму цель.
Космическая экспансия человечества — вот мечта и цель, а все остальное, включая военную карьеру, — лишь средства для ее достижения. Главнокомандующая понимала, что достигла не цели, а лишь своего «потолка» по реальной степени влияния на события — именно сейчас был самый пик, а дальше пойдет только спад. Едва отступит опасность, как правительство тут же вдесятеро сократит расходы на космофлот по причине малой отдачи и разорительности его содержания, тем более что основные средства будут брошены на воссоздание земной материальной базы. Без сомнения, часть военного флота обязательно будет сохранена — мало ли что, — зато о мирном космосе можно забыть на десятилетия. Да и военные надолго сядут на голодный паек.
Есть ли альтернатива? Безусловно. Даже две. Первая — битва с чужаками и поражение в ней, иными словами, окончательный финал. Вторая, маловероятная — битва и победа. Пусть ценой чудовищных потерь. Тогда — и только тогда — под угрозой повторных атак любимое детище удастся сохранить и обеспечить всем необходимым. Надо готовиться к сражению так, как никогда прежде… пусть вероятность нападения становится с каждым днем все иллюзорнее… плевать!
Да, но какой ответ дать высокой гостье?
За четверть часа до прибытия Кармен главнокомандующая сбежала в душевую кабину — смыть пот, размять тело, очистить от накипи мозги. Вроде стало чуть-чуть легче. Наскоро просушив волосы, Присцилла раздраженно собрала их в пучок на затылке. Пора было идти отвечать на вопросы. В сущности — на один-единственный главный вопрос, от ответа на который зависело все.
Да или нет?
Да или нет?
Прогноз им подавай… Почему бы им самим не погадать на кофейной гуще?
Высокую гостью водили по всей базе, по распоряжению Присциллы показывая ей все — от центра управления до гальюнов, от заглубленного на триста метров в лунный базальт резервного командного пункта, выдерживающего прямое попадание тактической боеголовки, до ремонтных мастерских, от казарм до единственной в мире опытной термоядерной установки, совсем не нужной на Луне, купающейся в солнечной энергии, но из перестраховки и наличия в реголите гелия-3 построенной именно здесь. На случай, если высокой гостье захочется осмотреть наружные постройки, в ангаре в полной готовности стоял личный шестиместный луноход главнокомандующей.
Был приказ ничего не скрывать, показной марафет не наводить, никаких работ не прерывать и «на караул» не командовать, ограничившись уставным приветствием.
Дальнейшее, по мнению Присциллы, зависело от самой Кармен Оливейра. Если она не напыщенная дура, то поймет и оценит рабочую, а не показушную атмосферу на базе; если нет — наплевать. Хочешь смотреть — смотри. Не стыдишься выставиться незнанием — спрашивай. В каких красках доложить правительству о готовности к отражению агрессии — тебе решать, но делу мешать не моги! Пока еще Присцилла О’Нил здесь единоличный диктатор, и если у тебя нет полномочий отстранить ее от командования… Ну конечно же, нет! Коней на переправе не меняют. После — другое дело. Но о том, что будет после, мы еще успеем подумать… или в этом не будет нужды, если Гаев все-таки ошибается.
Присцилла сделала лишь одну уступку высокой гостье, встретив ее не в своем кабинете, а несколько раньше. Поприветствовав, извинилась: дела, мол. На первый взгляд Кармен по сравнению с иными визитершами была ничего — не кипятилась, не требовала немедленно изыскать духовой оркестр для исполнения встречного марша и красную ковровую дорожку, не смотрела на персонал базы, как орел на дерьмо, не срывала на адъютантессах главнокомандующей раздражение за собственную потешную неловкость, вызванную непривычкой к меньшей силе тяжести, не зевала напоказ и интересовалась делами космофлота, по всему видно, не из чистой вежливости. Даже извинялась за глупость своих вопросов. «Сколько у вас сейчас боевых подразделений, укомплектованных эксменами? Всего одна усиленная эскадрилья? Мне кажется, их когда-то было больше, или я ошибаюсь? Нет? А почему же пилоты-эксмены летают на новейшей технике, в то время как люди, в том числе опытнейшие пилотессы, вынуждены довольствоваться старой?»
Глупый вопрос, но донельзя уместный. Присцилла отвечала, не стесняясь в выражениях. Пилотессы боятся «Жанны д’Арк». Перечень связанных с ее использованием инцидентов читается как роман ужасов. Мало того, что подразделению, оснащенному капсулами данного типа, практически невозможно ставить реальные боевые задачи, кроме как отвлекать на себя внимание противника, — где же прикажете искать смертников? Ну разумеется, не среди опытных кадров!.. Пилоты? Те тоже боятся, иной раз до поноса, но разве им кто-то предлагал выбор? Никто ведь не принуждает эксменов идти на курсы подготовки — просятся сами, причем в таком количестве, что среди добровольцев можно отбирать самых лучших, одного из десяти. А уж назвался пилотом — полезай в капсулу, какую дадут, и приноси пользу хотя бы в качестве мишени…
