Решающая минута поубавила кандидату Юду самоуверенности и энергичности. Он снял пиджак и вдруг побледнел. Кадык задвигался на худой шее, а ноги прилипли к полу. Несколько раз он пробовал сделать шаг, но оставался на месте. Потом оглядел свои руки, словно примеривался – какую не жалко отдать Оракулу.
Кубик знал, что претендент должен подойти к барабану, сунуть руку в специальное отверстие, закрытое легко отодвигающейся перегородкой, и взять камешек из лотка чуть ниже отверстия. Камешки предварительно засыпали туда через раструб. Знал также, что за дверями зала совета сейчас дежурит бригада симов из медчасти, готовых оказать помощь отвергнутому кандидату. Был он наслышан и о том, что Оракул жесток, но мудр и справедлив. И все равно ему казалось, что происходящее – кошмарный сон.
Он украдкой посмотрел на Рафа. Тот вытянул шею и даже привстал, чтобы лучше было видно. «Азарт, свербящий в заднице, – вспомнил Кубик его слова. – Болеет за своего».
Меж тем кандидат Юд наконец оторвал ботинки от пола и, осторожно ступая, чтобы звуками шагов не взволновать Зверя, приблизился к барабану. Остановился возле прикрытого завесой круглого окошка диаметром около пятнадцати сантиметров. Перегородка была устроена таким образом, что сдвинуть ее можно было только снаружи. Изнутри же чудовище не могло открыть окошко. Но, скорее всего, оно бы и не пролезло через него.
Напряжение в зале достигло пика. Кто-то заранее охнул. В затылок Кубику тяжело дышал Флопп, старший статистик шестого отдела. Кто-то, не выдержав, сдавленно хрипнул: «Н-ну же!».
Юд запустил руку в барабан. Вопреки наставлениям заместителя Слота, движения его были робки и заторможенны. Рука опускалась к лотку медленно, по сантиметру. Очевидно, это и стало причиной его поражения. Оракулу не понравилось это испуганное вторжение в его жилище, или же Юд дал чудищу слишком много времени и оно не могло не воспользоваться аппетитным предложением.
Юд страшно закричал, и зал откликнулся многократно умноженным, не менее страшным, местами кровожадным воплем.
Вместо руки с плеча Юда свисала, капая кровью, культя в отгрызенном рукаве рубашки.
– Ор-ракул! – сквозь зубы процедил Раф, валясь на сиденье.
От дверей к исходящему кровью и воем проигравшему претенденту бежали симы в белых халатах. Они окружили его и занялись своим делом, ловко орудуя жгутами, инъекторами и всем остальным. Потом положили его на каталку и в скором темпе поволокли прочь, в медчасть Центра.
– Некормленный, что ли? – продолжал разочарованно цедить Раффл. – С первого раза откусил, тварюка. Весь кайф поломал.
– А с какого раза должен был? – удивился Кубик.
– Ты что, не понимаешь – весь смак выборов в зрелищности. По большому счету выборы только для того и существуют. А тут… Тьфу. Гляди, что творится.
Творилось несусветное. Все вокруг галдели, стараясь переорать друг дружку и главное – заместителя Слота. Тот открывал рот, побагровев от натуги, но слов все равно никто не слышал. Да и не нужно было – все знали, о чем он ведет речь. О том, что согласно традиции, претендент, лишившийся соперников, считается победившим. Даже если он ни разу не тянул камешек из клетки Оракула.
– Жульничество! Профанация! – надрывался старший статистик Флопп прямо над ухом Кубика. – Все подстроено! Бин не достоин! Пусть тоже тянет!
– Бина к Оракулу! К Оракулу Бина! Даешь перевыборы!
– Они сговорились! Измена! Заговор против клана!
– Требуем продолжения! Оракул не может ошибиться! – Раффл тоже вскочил с кресла и подключился к митингу. – Бин должен тянуть! Не позволим!
– …уважения… – прорывался местами гневный голос заместителя Слота. – …к Оракулу… буду вынужден… меры…
Но очень скоро Слот осознал тщетность попыток усмирить недовольный народ, повернулся к коллегам в Президиуме и беспомощно развел руками. Сидящие в Президиуме, сомкнув ряды, устроили блиц-совет. Изредка из сомкнутых рядов выныривало чье-нибудь лицо, надменно и недовольно оглядывало бушующих и снова пряталось в укрытие.
Народ, почуяв возможность уступки со стороны Высших, стал понемногу затихать. Самые громкие крикуны быстро выдохлись, Раффл снова упал на сиденье, гвалт сменился гудящим брожением умов.
Кубик, сложив руки на груди, наблюдал за происходящим с нечеловеческим спокойствием. И сам себе удивлялся.
Однако и он не заметил катастрофических перемен, случившихся в эти пятнадцать минут с бывшим Первым. На господина Бина, объекта всеобщего возмущенного домогательства, вообще никто не смотрел.
Сомкнутые ряды в Президиуме наконец распались, и вперед снова выступил заместитель Слот. Багрянец уже сошел с его лица, оставив нежную, хотя и не вполне здоровую розоватость. Глядел заместитель сурово и твердокаменно.
– Учитывая активные пожелания большинства, – с надрывом произнес он, – согласно традиции, Совет Высших вынес решение о допустимом консенсусе посредством исключения из правил.
– Чего это он такое сказал? – спросил кто-то позади Кубика.
– Цыц ты! Дай послушать.
– Господин Бин, – продолжал заместитель Слот, – клан требует, чтобы вы, учитывая чрезвычайные обстоятельства, приведшие к текущей ситуации, прошли испытание Оракулом. Э… господин Бин?
И вот наконец все взоры обратились к несчастному господину Бину, бывшему Первому лицу клана. Оное лицо, опасно посинев, кренилось вбок. Нижняя челюсть окончательно съехала со своего места, открыв рот кривоватой буквой «о», из которой силились выплеснуться какие-то звуки, преимущественно горловые, нечленораздельные.
– Ооиих-ххх, – сказал напоследок бывший Первый и упал синим лицом в пол.
– Аах-х! – пронеслось по залу изумленное. Все снова повскакивали с мест и замерли.
– Господин Бин? – Заместитель Слот выглядел потрясенным и глубоко оскорбленным в своих лучших чувствах.
Президиум опять сбился в кучу, потерянно глядя на тело.
– Врача! – наконец догадался кто-то из зала.
Часть медсимов все еще дежурила при дверях совещательной залы. Оповещенные, двое белых халатов уже спешили к больному. Они перевернули его, пощупали и что-то шепнули заместителю Слоту. Тот мгновенно изменился в лице и отбежал к Президиуму. После чего весь Президиум тоже изменился в лице.
Симы принесли каталку, положили в нее тело и удалились похоронным шагом.
Заместитель Слот, внезапно став заикой и кривя рот, оповестил зал:
– В с-связи со с-скоропостижной кон-нчиной единственного о-оставшегося ка-андидата на п-пост Первого л-лица клана перевыборы перен-носятся на неоп-ределенный срок. Пока н-не объявятся н-новые претенденты. П-прошу всех ра-асходиться. – И отчаянно махнул рукой.
