из ряда вон выходящее.
Грег с силой ударил трубкой об стол, как будто забивал гвоздь молотком. Хрупкая пластмасса разлетелась осколками, обнажив пятачок микрофона. Он повис полу оторванной пуговицей на двух цветных проводниках-жилках.
– Он ещё грозит!.. – Грег смахнул со стола осколки, поиграл желваками, и внешне успокоился. – Мы дураки. Оказывается, он всё видит и слышит. И о тебе сказал. И если его… дети не вернутся туда, откуда их вышиб… А-а!.. В общем, к вечеру я умру… Да, да, ни много, нимало.
– Как ты его, а? Металлолом.
– Не скалься. После меня он займётся тобой. Надо подумать, как развязаться со всем этим железом и его потомством.
Самерс приложил палец к губам и указал на дверь, приглашая выйти из кабинета.
– Ты прав, – Грег дёрнул короткой шеей и тяжело поднялся; под его ногами захрустела пластмасса. – В коридоре сказал: – Встреться с Кларком. Нет, лучше свяжись с ним по телефону. Пусть вернёт их на прежнее место. А ты… Организуй-ка взрывы в кабельных колодцах, а после взрывов поступай, как предполагал.
– Хорошо. Но Кларку позвони сам. Пусть забудет о мщении. А я не могу слышать его. Говорит как из жестянки. Тьфу!.. И ещё. Что с Хенигом делать будем? Он опять сидит в своей лаборатории. И с этим… металлоломом общается.
– Что с идиотами делают? – буркнул Грег и оглянулся – не подслушивает ли кто?
– Тоже правильно. И я так думаю.
– Поеду-ка я домой. Весь день эта… испортила.
Телефонный провод, проложенный по стене коридора, в котором стояли и разговаривали Грег и Самерс, расплавился.
Денис их слышал.
Дома Грег принял ванну, подбодрил себя коньяком и расслабленно сел в кресло и погрузился в созерцание небольшой миниатюры, висевшей напротив него на стене. Оригинал.
Страсть к таким «вещицам», как он называл произведения искусств, толкала его на всё, даже на незаконные действия, лишь бы обзавестись ещё одним, страшно дорогим, но милым сердцу раритетом.
Эта же страсть вывела его на Самерса и Шакала. Они познакомили его с Хенигом, затравленного неудачами и непониманием окружающих. Потом – Денис. Казалось бы беспроигрышное дело… Но оно втянуло его так глубоко, как в пропасть, из которой можно не выбраться.
Он встал, направился в комнату, служащую ему кабинетом – стол, шкафы с нужными книгами и картотеками, и набрал по телефону номер любовнице. Сейчас он нуждался в общении для душевного разговора.
В ухо вместо гудков посылки вызова что-то крякнуло, завыло, потом раздался голос:
– Я тебя предупредил…
Грегу хотелось отбросить трубку как змею, готовую поразить его в голову, но она словно приросла к руке и уху.
– Но я… – попытался он взять себя в руки. Всё-таки он совершенно не был готов к диалогу с Денисом. – В конце концов, у нас договор…
– Который ты нарушил. И решил взорвать меня… сеть.
– Ну, уж нет! Не я нарушил, а ты! – решительно сказал Грег, обретая волю и присущую ему напористость. – И ты за это ответишь! Я не поскуплюсь, чтобы тебя уничтожить!
Холодно и спокойно он по памяти перечислил те пункты устной договорённости, которые якобы не выполнил Денис, за что и должен поплатиться.
Он говорил, всё более утверждаясь в своей правоте. И в безопасности тоже. Да и что ему могло грозить в собственном доме: двери на замке, пистолет под рукой, подходы к дому просматриваются телекамерами со всех сторон. К тому же, такой разговор с Денисом должен был когда-то состояться.
Но он не видел, как за его спиной, прижатой к стене, на уровне его головы из-за проткнутых насквозь обоев потянулись к его вискам два вздрагивающих оголённых проводника.
Смертельный электроудар оборвал уверенную речь Грега и поверг его на пол. Проводники, колеблясь от рывка, вновь уползли в стену.
Денис видел ком тела поверженного врага – результат своих возможностей, но не почувствовал ни удовлетворения, ни особой радости. Просто у него появилась целенаправленная мысль, и она осуществилась будто даже без его каких-либо заметных усилий.
Пятью минутами позже его настойчиво позвали.
– Денис, друг наш! – взывал проникновенный женский голос. Денис настроился и увидел молодую женщину. Рядом с ней плотной группой стояли молодые люди. На их лицах читалась озабоченность.
Он отозвался. После Грега ему хотелось отвлечься.
– О!.. Денис! Ты нас услышал. У нас к тебе просьба… Мы объявили забастовку.
Отозвавшись, Денис прислушивался к голосам, приглядывался к людям и молчал.
Один из молодых людей безнадёжно махнул рукой.
– У него свои заботы… Нечеловеческие!
– Много ты понимаешь! – резко парировала женщина и опять позвала Дениса.
Он ответил:
– Говорите вашу просьбу.
– Денис, друг наш! – взволнованно зачастила женщина. – Мы с тобой люди одной судьбы и положения в обществе. Мы объявили забастовку против увольнений. Поддержи нас и отключи телефоны администрации и служб железнодорожной компании… Просим тебя!
Мгновенно в сознании Дениса возникли офисы и кабинеты, диспетчерские и службы компании – весь тот разветвлённый управленческий аппарат, который ежесекундно пользовался услугами телефонной связи. Ему представился встревоженный муравейник управляющих и служащих, оставшихся без основного для них средства деятельности.
Что творилось в городе в дни его воцарения в сеть, он помнил только как сумбурное сновидение, а сейчас представлялся случай осознанно посмотреть на то, что произойдёт. И это позабавило его. Будь человеком, он бы недобро усмехнулся. И сама просьба показалась ему уважительной. Правда, в свою бытность человеком он никогда не бастовал, однако за год безработица познал многое.
– Я помогу вам! – сказал он просто.
– Спасибо друг, спасибо! – молодые люди поочерёдно выкрикивали слова благодарности.
– Элбо с нами! Пусть об этом узнают все! – подвела итог сделки женщина.
Их радость заставила Дениса вновь подумать об улыбке. Он попытался это сделать, и его эмоциональный порыв прозвенел неожиданными телефонными вызовами у многих телефонов. Но руки , поднявшие трубки, вскоре опустились, так как прослушивались лишь короткие гудки.
Мольнар встретил взволнованно Самерса удивлённым восклицанием. Его давний напарник не был похож на себя – галстук сбился, волосы растрёпаны.
– Тони не стой болваном! Пора отсюда бежать! И чем быстрее, тем лучше.
– С чего бы… – с ленцой в голосе начал Шакал.
– Грег мёртв! То же грозит нам.
Мольнар метнул взгляд на стол, где постоянно лежал пистолет, подошёл и положил оружие в карман халата.
– У Грега это было, – устало сказал Самерс. – Так что-то непонятное… Надо уходить из Сарматы.
Раздавшийся телефонный звонок подействовал на них угрозой немедленной расправы. Мольнар взвёл курок, напрягся, но секунду спустя шумно выдохнул набранный в грудь воздух и делано рассмеялся.
– Ну, тебя, дружище! Сами себя запугали. – Он снял трубку. – ДА. Я… я…
Звук голоса говорящего был так силён, что и Самерс услышал:
– Грегу уже всё равно, но у вас есть ещё шанс. Иначе…
– Всё будет! – выкрикнул Самерс.
– Всё будет! – повторил Мольнар, перебросив трубку Самерсу.
А сам уже снимал халат. Его и комнатные туфли он с проклятиями швырнул в угол комнаты. Стал наспех одеваться, рассовывая по карманам документы, деньги,
