— Садитесь, — Серёга опустился на землю и похлопал по ней ладонью. — И вождя вашего посадите.
Двое мужчин усадили ещё не пришедшего в себя Рама и поддерживали его с обеих сторон. Вслед за ними к костру подсели остальные. Близко к Серёге никто не решился сесть. Гор принёс ещё дров и подкинул в костёр. Пламя взвилось вверх, осветив ещё больший участок земли.
Какое-то время сидели молча. Потом Торк подозвал одну женщину и приказал:
— Принеси Небесному Охотнику мяса, быстро!
Женщина юркнула в шалаш, а через минуту уже стояла возле Серёги и протягивала ему большой кусок жареного, успевшего остыть мяса. Михаличев взял кусок, обвёл взглядом мужчин, а потом обернулся и зацокал, подзывая собаку, что лежала поодаль. Та, шевельнула хвостом, встала, сделала шаг, другой, принюхиваясь.
— На, на, — позвал Серёга. — Иди, не бойся! На!
Пёс подошел, опасаясь, что это провокация, готовый в любой момент отскочить в сторону. Серёга положил мясо рядом с собой, пес, недоверчиво косясь, медленно подошёл ещё ближе, ухватил кусок и отбежал на пару метров, и уже там заурчав, стал поглощать. Женщина подала Серёге ещё один кусок, но тот и его скормил собаке.
— Я не приму пищу у вас! Я не доверяю вам. — Серёга обвёл притихшее племя взглядом. — Вы злые люди! Вы как харахи! Изгоняете женщин и детей! Вы даже собаку не можете покормить! Она могла бы охранять ваш сон, если вы сами не заботитесь об этом! А вы кидаете ей кости, на которых нет и крохи мяса!
Племя хранило молчание. Многие опустили головы, и Серёге показалось, что устыдил их. Нет, ему только показалось. Эти люди жили по законам своего времени, законам природы. Выживал сильнейший.
— Что, не нашлось лишнего куска мяса для старой женщины и калеки? Не нашлось куска мяса для маленького мальчика? Вы даже прогнали своего хранителя огня, посчитав его бесполезным. Вы как звери! Вы ничем от них не отличаетесь, только ходите на двух ногах. Молодых женщин у вас есть чем кормить? Да Торк? — Серёга вперил взгляд в охотника. — А для старой куска мяса не нашлось! У всего племени не нашлось!
— Это Рам так решил, — возразил Торк. — Он стал вождем, после того как ты ушёл.
— Значит, ему помешала старая женщина? Помешал ребёнок? А молодая пришлась в самый раз? А ну, разбудите вашего вождя! Я спрошу у него! Да держите крепче, иначе, если он ещё раз нападёт на меня, я убью его!
Рама долго приводили в чувства, кто-то из женщин принёс воды, вылили на голову Раму. Дико вращая глазами, Рам медленно возвращался в сознание. Он попытался встать, но его удержали, он начал вырываться, и тогда Серёга повторил свою угрозу. Видимо Рам осознал, кто ему грозит, немного успокоился.
— Ну, что Рам, нравится быть вождём? — спросил Серёга. — Самый большой кусок мяса твой, самое тёплое место у костра — твоё. Больше всех женщин у тебя. Ты вождь! А что же ты вождь, на ночь никого не оставил охранять стойбище? Почему костёр не горит? Где твой хранитель огня?! Или ты думал, что вон тот тощий пёс, которому ты бросил кость, будет охранять твой сон? Ты хороший охотник, хороший разведчик, Рам, но ты плохой вождь!
— Зачем ты вернулся? Что тебе нужно от моего племени? — Рам, побитый, но не побеждённый, перечил Небесному Охотнику. — Ты умер, возвращайся к Отцу Небо!
— От твоего племени?! Твоего?! Ты забыл, что это я собрал всех этих людей вместе? Ты забыл, что это я убивал харахов? Я вёл вас в хорошее место? — Серёга подался вперёд. — Ты стал злым, Рам!
— Тебя нет! — Рам ничего не хотел слышать. Он стал вырываться. — Ты умер, тебя убил вепрь! Мы похоронили тебя в яме! Это старая карга Тарха виновата, что ты вернулся, и тот щенок! Это они не захотели тебя закапывать! Убейте его! Убейте снова, он и так мёртв!
— А я и забыл, что умер! — Серёга встал. — Это не я умер, придурок! Это вы медленно умираете! Вас съедят ночью, а вы и не заметите!
Михаличев подошёл к шалашу Рама, взял в руки кувалду, что была прислонена рукоятью к стене. В этот момент полог откинулся, и вышла Ориана. Серёга замер на секунду, глядя ей в глаза, потом опустил взгляд вниз. Ориана была беременна. Всё правильно, всё правильно. Все, как и должно быть, женщина должна рожать. Он отвернулся, отошёл.
— Если вы будете слушать этого человека, — Серёга указал пальцем на Рама, — умрёте. Медленно, вымрете, или он изгонит вас из племени по одному. Выберете себе нового вождя, умного.
Михаличев закинул кувалду на плечо, свободной рукой взял копьё и топор. Повернулся, в последний раз посмотрел на племя и зашагал прочь в темноту. Пёс, что лежал поодаль, поднял голову, глядя ему в спину, а потом поднялся и потрусил следом. Этот человек покормил его и ни разу не стукнул, ему можно доверять, возможно, он покормит ещё.
— Убью, — прошипел Рам, глядя на удаляющегося Серёгу безумным взглядом. Тот остановился, обернулся, его уже почти не видно в темноте.
— Попробуй, Рам! Попробуй, — зверь глухо рычал, просился наружу, но Михаличев сдерживал его, пользуясь лишь той силой, что была необходима. — Если я увижу тебя, когда-нибудь, я убью тебя сразу же.
Едва Серёга скрылся в темноте, на голову Рама обрушился камень, проломив ему череп. Торк, который держал этот камень, ударил ещё раз, для верности.
— Мы навлекли на себя гнев Отца Небо! Он прислал своего сына, чтобы тот вразумил нас! Рам был плохим вождём! Теперь я вождь. Я буду лучше! Я буду просить Отца Небо, чтобы он простил нас! Вы все будете просить!
Серёга, что слышал каждое слово, только покачал головой. Как у них всё просто и быстро, — думал он. — Хрясть по темечку камушком и вот у племени новый вождь. Может оно и к лучшему? Торк старше, умнее. А мне теперь не всё ли равно?
Пёс шёл в метре от Серёги, перебирая тощими лапами и поглядывая на своего нового хозяина, которого выбрал сам. От человека веяло дикой силой, которой хотелось подчиняться. И пахло от него не так как от других. Пахло добром.
* * *
Возвращение в пещеру растянулось на два дня. Пришлось гоняться за подраненным оленёнком, которого он подкараулил у ручья. Олениха бросила его, как только поняла, что тот не может передвигаться быстрее. Освежевав тушку, Серёга первым делом накормил пса, который помогал загонять добычу. Отхватив несколько кусков, он бросил псу.
— Это тебе премия, — Серёга погладил пса по голове, тот замер на секунду. — Ешь-ешь, сейчас требухи тебе ещё навалю.
Кое-как разделал оленёнка, топором порубил молодые кости, уложил всё на шкуру и увязал узлом. Оленёнок был тощеват, но уж лучше так, чем совсем ничего.
— Эх, если б ты ещё дрова умел собирать, цены тебе не было бы. — Серёга встал и пошёл по опушке собирать сушняк.
