Но положение дел могло измениться в любой момент. На закате Ватанака отправился на разведку, взяв часть своего взвода, и вскоре сообщил, что войска ханнов направляются к болотам на юге и уже успели побывать на месте последнего лагеря легионеров. В который раз преследователи настигают свою добычу.
Конечно, у Трента готов был план поспешного отступления. Они сумели разместить всех людей на имевшихся в распоряжении полубатальона транспортных средствах, когда начинали свой путь через болота. Они могли это сделать снова сегодня ночью, чтобы попытаться застать ханнов врасплох и на большой скорости проскочить мимо Жархи, воспользовавшись растерянностью противника.
Фрейзер считал, что такой план должен сработать. Но что было делать дальше?..
Несомненно, высоко в горах, да и на самом перевале, должны быть войска ханнов… а еще целая армия по ту сторону хребта. Есть ли у легионеров шанс прорваться в безопасное место… или им стоит занять оборонительную позицию и продержаться до тех пор, пока не прибудет помощь?
Если таковая вообще когда-нибудь придет. В настоящее время Фвинзей мог быть сожжен и разрушен.
– Понял, пушкарь, – наконец заговорил Фрейзер. – Хотя мне все еще кажется, что это «cafard».
– Это меня не печет, лейтенант, – весело ответил Трент.
Le cafard – в буквальном смысле «таракан» – часть старой традиции, идущей еще из тех незапамятных времен, когда Иностранный Легион входил в состав французской армии. От «le cafard» легионеры приходили в ярость, совершали безумства и сражались отчаянно.
– В любом случае мы попытаемся. В Фвинзее находятся наши товарищи, и мы не можем допустить, чтобы они погибли.
– Что ж, тогда решение принято. Переключаю канал, – Фрейзер подождал, пока Гарсия настроит комлинк[66]. – Всем подразделениям, приготовиться к броску.
Он видел, как Руссо что-то говорит в микрофон, и вскоре командный вездеход наполнился гулом проснувшихся турбин, которые принялись за тяжелую работу. Как только включились магрэповые модули, вездеход поднялся в воздух, медленно раскачиваясь.
Адреналин вскипел в крови Фрейзера. «Началось!»
«Саблезуб» парил над поверхностью земли, балансируя на невидимой магнитной подушке. Турбины завывали как безумные – ТМП постепенно набирал скорость. Канонир сержант Трент в последний раз проверил крепление, удерживающее его на корпусе транспорта.
Устроившийся рядом с ним легионер Карацолис как всегда подшучивал над капралом Башаром.
– Я никогда не имел возможности восхищаться картиной, которая открывается с этих малышек, – говорил он. – Это ведь так романтично, не правда ли, Башар?
Башар буркнул что-то в ответ.
– Только бы Чук не забыл, где мы находимся. Твой пушечный жокей чересчур любит играть с рычагами управления.
Бывалые легионеры взорвались смехом, в то время как шишки пугливо поглядывали на сверкающую поверхность башни «Саблезуба».
– Эй, кап, – сказал кто-то. – Может, еще не поздно порвать бумаги о переводе в другое подразделение, которые я подписал в прошлом месяце?
Капрал Паскаль захихикала:
– Не поздно, только для этого тебе придется пробраться в Фвинзей, Русс. Они, наверное, засунули твои бумаги куда-нибудь между стопками личных дел и ждут не дождутся, когда ты придешь к ним, чтобы попросить их обратно.
Трент отвернулся от болтунов и сосредоточил внимание на местности, по которой они двигались.
Он знал многих офицеров, попадавших в Легион в основном из Регулярной Армии, которые ни во что не ставили ранги и звания, когда попадали в экстремальные условия. Зато это помогало сохранить высокий моральный и боевой настрой легионеров, уберегая их от размышлений о том, что произойдет с ними через шесть часов… или даже через несколько минут.
В любом случае они были легионерами, и вряд ли их можно было мерять по стандартам Регулярной Армии.
Вытянутая форма «Саблезуба»-Два пронеслась мимо медленно ползущего БМП. На экране ночного видения Трент успел заметить Хигрига: сержантубренфар сидел на корточках за грозной башней перед КЕК-пулеметом. Вокруг него расположилась небольшая группка людей из артиллерийского лэнс-отделения.
Эти два транспорта и сорок два человека составляли штурмовой отряд полубатальона, который должен был прорвать оборону противника и обеспечить безопасный проход основной колонне. Хотя транспорты были чрезмерно перегружены, на них ехали лучшие бойцы с лучшим вооружением. Они должны были выдержать неравный бой в неподходящих условиях. На этот раз подразделение использовало тактику прорыв-маневра: то есть нужно преодолевать любые препятствия на своем пути, только бы сохранить пусть медленное, но верное движение вперед. Неважно, что встретится им на пути.
Два передовых транспорта двигались медленнее, чем основная колонна, но зато значительно впереди. Они должны расчистить путь полубатальону Элис.
По крайней мере, все на это надеялись. Положение было очень сложное: всего лишь одним ударом можно было разрушить весь план легионеров.
Стоило выйти из строя одному транспорту, и весь поход автоматически оказывался законченным.
Два вездехода неслись бок о бок в тумане над залитой водой плантацией зайглина. Важным их преимуществом была высокая проходимость. Хотя машины ханнов имели достаточную скорость, чтобы преследовать колонну легионеров, однако узкие топкие дороги среди зайглиновой плантации затрудняли их движение, в то время как транспорты Легиона легко парили над глубокими и грязными лужами.
Но возвышенность на другом конце долины неумолимо заставляла весь транспорт двигаться по единственной дороге, ведущей с юга на север и исчезающей во мраке за перевалом. Все было хорошо, пока колонна шла над водяными грядками плантации, но как только легионеры свернут на дорогу, они окажутся настолько же в плену пересеченной местности, насколько и туземцы.
Поэтому неожиданный прорыв имел такое большое значение. Нельзя допустить, чтобы ханны успели подготовиться к встрече «демонов».
Трент оглянулся через плечо. Хвост колонны выползал из укрытия в джунглях. Осталось десять машин, не считая двух идущих впереди. Двум вездеходам явно не дотянуть до теряющегося в дымке гор перевала. Они истратили половину своих сил и ресурсов. Машины, как и их водители, уже давно находились у точки излома, которая подстерегала их в любой момент.
Трент надеялся, что лейтенант Фрейзер не дрогнет. Если люди Трента попадут в беду, то естественные природные инстинкты Фрейзера заставят его броситься на помощь. Однако этот шаг будет фатальным для всех.
