— Эти существа далеко опередили нас в научном развитии, — сказала Рут. — Может, они сумели сделать оболочку невидимой.
Мы все разом ощутили смятение.
— Детка, — сказал я.
— Это же возможно? — с напором спросила Рут.
Я вздохнул.
— Возможно. Но только возможно.
Мы помолчали. Потом Рут произнесла:
— Послушайте.
— Нет, — перебил я, — послушайте меня. Может быть, мы и несколько перегнули палку. Однако в подвале действительно есть двигатели, и у дворника действительно три глаза. На основании этого я делаю вывод, что у нас есть все причины линять отсюда. Прямо сейчас.
Хотя бы в этом мы оказались единодушны.
— Но мы должны сказать всем в доме, — заявила Рут. — Мы же не можем бросить их здесь.
— На это уйдет слишком много времени, — заспорила Мардж.
— Но мы должны, — сказал я. — Ты собирай вещи, детка. А я скажу остальным.
Я кинулся к двери и нажал на ручку.
Она не поддалась.
Меня пронзил панический страх. Я снова схватился за нее и как следует подергал. На секунду я, перебарывая страх, подумал, что дверь заперта изнутри. Я проверил.
Дверь была заперта снаружи.
— В чем дело? — спросила Мардж дрожащим голосом. Было слышно, что у нее в горле рождается крик.
— Заперто, — сказал я.
Мардж ахнула. Мы переглянулись.
— Все правда, — сказала Рут, охваченная ужасом, — О господи, значит, все это правда.
Я кинулся к окну. А потом дом начал вибрировать, словно началось землетрясение. Зазвенела посуда, с грохотом падали полки. Мы услышали, как в кухне затрещал стул.
— Что происходит? — снова закричала Мардж.
Фил обнял ее, когда она начата рыдать. Рут кинулась ко мне, и мы стояли, оцепенев, и чувствовали, как пол ворочается под ногами.
— Двигатели! — внезапно выкрикнула Рут. — Они заводят их!
— Они должны прогреться! — высказал я дикую догадку. — У нас все еще есть время, чтобы выбраться!
Я выпустил из объятий Рут и схватил стул. По неизвестной причине я знал, что окна тоже автоматически заперлись.
Я швырнул стул в окно. Вибрации становились все сильнее.
— Быстрее! — закричал я, перекрывая шум. — На пожарную лестницу! Может быть, получится!
Подгоняемые паникой и угрозой, Мардж с Филом побежали по шатающемуся полу. Я почти вытолкнул их через зияющую в окне дыру. Мардж порвала юбку. Рут порезала пальцы. Я вылезал последним, с куском стекла, кинжалом засевшим в ноге. Я был так сосредоточен, что даже ничего не почувствовал.
Я продолжал подталкивать их, погоняя вниз по пожарной лестнице. Каблук Мардж застрял между двумя железными прутьями ступени и обломился. Туфля соскочила. Мардж захромала, едва не упав на выкрашенные оранжевой краской ступени, лицо ее побелело и перекосилось от страха. Рут в мокасинах топала следом за Филом. Я бежал последним, бешено погоняя их перед собой.
Мы видели в окнах других людей. Мы слышали, как сверху и снизу разбиваются стекла. Видели престарелую чету, спешно выбиравшуюся из окна и ковыляющую вниз. Они задержали нас.
— Прочь с дороги, быстрее! — в ярости закричала на них Мардж.
Они испуганно оглянулись через плечо.
Рут обернулась на меня, лицо ее совершенно побелело.
— Ты идешь? — спросила она быстро, и голос ее задрожал.
— Я здесь, — выдохнул я. Мне казалось, я вот-вот рухну на ступеньки, которым словно не было конца.
Дальше до земли спускалась отвесная лесенка. Мы увидели, как престарелая леди упала с нее с душераздирающим стуком и вскрикнула от боли, когда у нее подвернулась нога. Ее муж спрыгнул следом и помог ей подняться. Здание уже вибрировало с неистовой силой. Облачка пыли вырывались из щелей между кирпичами.
Мой голос слился с хором других голосов, все выкрикивали одно и то же слово:
— Быстрей!
Я увидел, как спрыгнул вниз Фил. Он поймал в объятия рыдающую от страха Мардж. Я услышал ее едва произнесенное «Слава богу!», когда она приземлилась, и они побежали по дорожке. Фил оглянулся на нас через плечо, но Мардж потащила его прочь.
— Давай я пойду первым! — быстро выкрикнул я.
Рут шагнула в сторону, я схватился за лесенку и спрыгнул, ощутив острую боль в стопах и легкую — в лодыжках. Поднял голову, протягивая к ней руки.
Человек, бежавший позади Рут, попытался оттолкнуть ее в сторону, чтобы спрыгнуть самому.
— Отвали! — зарычал я, словно дикий зверь, внезапно разъяряясь от страха и беспокойства. Если бы у меня было ружье, я бы тут же его застрелил.
Рут пропустила его спрыгнуть первым. Он поднялся на ноги, тяжело дыша, и побежал по дорожке. Здание тряслось и подергивалось. Теперь воздух вокруг был наполнен гудением работающих двигателей.
— Рут! — крикнул я.
Она спрыгнула, и я ее поймал. Мы восстановили равновесие и заковыляли по дорожке. Я с трудом дышал. В боку кололо.
Когда мы выбежали на улицу, то увидели, как Джонсон прохаживается между рассыпавшимися вокруг людьми, пытаясь согнать их в одну кучу.
— Ничего страшного! — говорил он. — Не пугайтесь!
Мы подбежали к нему.
— Джонсон! — сказал я. — Корабль…
— Корабль? — Он посмотрел на меня с изумлением.
— Наш дом! Это космический корабль! Он…
Земля яростно содрогнулась.
Джонсон развернулся, чтобы перехватить кого-то, бегущего мимо. У меня прервалось дыхание, Рут, ахнув, закрыла лицо руками.
Джонсон по-прежнему глядел на нас. Своим третьим глазом. В котором застыла улыбка.
— Нет, — с трудом выговорила Рут. — Нет.
А потом небо, которое до сих пор становилось только светлее, потемнело. Я повернул голову. Женщины от страха кричали во весь голос. Я смотрел по сторонам.
Сплошные стены заслоняли небосклон.
— Боже мой, — выдохнула Рут. — Нам не спастись. Это же целый квартал.
А потом ракеты начали взлетать.
Питер Лорре (наст. имя — Ладислав Левенштайн; 1904–1964) — киноактер, известный исполнением ролей зловещих персонажей — маньяков, садистов, сумасшедших ученых и т. п. (Прим. ред.)
Битва за Аламо (1836) — сражение в ходе войны между Мексикой и Техасом 1835–1836 годов. (Прим. ред.)
Чарльз Аддамс (1912–1988) — американский художник, создатель образов семейки Аддамс. (Прим. ред.)
