– Гурастун! – закричала я. – Мы победили!
Но ни он, ни маги не услышали моего призыва. Увлеченно беседуя с царевичем, они двинулись по направлению ко дворцу и вскоре исчезли за массивными коваными воротами. Толпа поредела, ведь главные герои представления покинули сцену, и мы остались впятером, считая Сенмурва, на пристани, как на паперти.
– Ничего себе! – сказала Далила. Вообще-то она выразилась несколько по-другому, но смысл ее слов был прозрачен.
– Что будем делать? – у Гиневры опустились уголки рта, и, казалось, она вот-вот заплачет.
– Ладно, то, что все царедворцы неблагодарны, – проговорила в ярости Иполлита, – это я еще могу понять. Не впервой. Взять, к примеру, Тесея…
– Ах, при чем тут твой Тесей, – раздраженно оборвала ее Далила.
– И при чем тут царедворцы… – добавила жена короля Артура.
Спор грозил перерасти в обыкновенную склоку, спровоцированную нашим паршивым состоянием и самочувствием.
– Не ссорьтесь, девочки, – примирительно сказала я, – давайте подумаем, почему такая реакция? Они что, забыли, кто спас Йому? Или не хотят вспоминать. Здесь что-то не то и нужно искать причину, а не ссориться понапрасну. Сенмурв, – обратилась я к псу, – а ты что думаешь по этому поводу?
Вокруг нас начал собираться народ. Прохожие, не скрывая своего удивления, пялились на четырех барышень, одетых в пропыленные одежки, продранные в нескольких местах, и на гигантского спаниэля, ростом с теленка.
Сенмурв лежал в своей излюбленной позе, положив повернутую на бок голову на скрещенные передние лапы, и не издавал ни звука. Мне даже пришло в голову, что он разучился говорить.
– Кто вы такие? – обратился к нам один из наиболее предприимчивых зевак.
– Мы приехали с царевичем на корабле, – ответила я осторожно, но Далила все испортила.
– Мы спасли вашего наследника от злой ведьмы, а сейчас этот маленький прохвост даже разговаривать с нами не хочет! – заявила она в сердцах.
– Что? – заволновалась толпа. – Кто прохвост?
– Да знаете ли вы, подозрительные чужестранки, что всеблагого наследника спасла дочь визиря?
– Хватай их! – раздался пронзительный голос из середины толпы. – Это служанки колдуньи! Они приехали вновь украсть нашего любимого Йому.
Мы переглянулись. Ипполита тяжело вздохнула и достала из-за спины свой лук. Далила отстегнула меч. Нам уже осточертело бросаться в бой неизвестно для чего. Тем более, что сейчас это было вдвойне опасно – путь домой лежал через Эламанд. Прежде всего нам нужно было разобраться в той ситуации, в которой мы оказались.
Но Сенмурв выручил нас и на этот раз. Он поднялся, расправил свои громадные крылья и оскалил довольно-таки внушительные клыки. Толпа попятилась.
– Дэв! – закричал кто-то. – Бей его!
– Я тебе покажу дэва, щенок, – совершенно спокойно проговорил Сенмурв. Дожили… Сенмурва от какого-то паршивого дэва отличить не могут…
– Сенмурв! .. – ахнула толпа. – Тот самый! Настоящий!
– А какой же еще? – так же невозмутимо добавил пес. – Второго говорящего пса на белом свете нет.
Мы с удивлением уставились на нашего верного друга. То, что его знают в Эламанде, можно было себе представить, но такое благоговение в голосах людей было непонятно.
– Откуда они тебя знают?
Сенмурв не успел ответить, как сквозь толпу протиснулся толстенький человечек с тяжелой золотой цепью на шее и поклонившись, сказал:
– Уважаемый Сенмурв, меня зовут Хавтобат, надеюсь, ты меня помнишь. Сейчас я являюсь старшиной рынка. Приглашаю тебя и твоих спутниц в мой дом, чтобы вы отдохнули и подкрепились с дороги. Мой дом здесь, недалеко, и моя жена уже приготовила праздничный обед.
– Пошли, – согласился Сенмурв, и мы двинулись по проходу, мимо притихших зевак.
Дом Хавтобата был просторен и окружен садом. Лепнина на потолке, изразцовые стены и гобелены делали его уютным и роскошным. Тихо журчал фонтан в маленьком внутреннем дворике, на столах стояли напитки и фрукты – начальнику рынка доставались отборные плоды. Служанки предложили нам воды для омовения и провели в комнату, где мы смогли хоть как-то привести себя в порядок. Когда же мы вошли в большую столовую, там уже все было готово: на низких столиках стояли разнообразные яства, а хозяин дома неспешно беседовал с Сенмурвом.
– Присаживайтесь, уважаемые, – пригласил нас Хавтобат, – угощайтесь и рассказывайте ваши приключения.
Дважды нас упрашивать не пришлось. Все было на удивление так вкусно, что первые двадцать минут я только и делала, что поглощала пищу, не говоря ни слова. Мои подруги были заняты тем же. Служанки только и успевали менять блюда.
Насытившись, я подумала: а ведь я впервые, после того, как попала в этот странный мир, почувствовала вкус пищи. У магов все было безвкусно и пресно они аскеты и не придают значение таким мирским утехам. Ирбувяне из-за боязни, что им попадется драконина, так вымачивают в соляном растворе любое мясо, что оно распадается на жесткие волокна. В Гадолии еду готовят специальные демоны, поэтому пища у гадолийцев совершенно нечеловеческая. Ну а шикоряне так упились своей Хомой, что им абсолютно безразлично, чем они будут закусывать. У Ватранги мы ели старые запасы, а на корабле было не до разносолов. Вот и получается, что первый раз я от души поела только у гостеприимного старшины.
Насытившись, мы приступили к военному совету. Гиневра с Далилой наперебой излагали сразу посерьезнейшему старшине свои наболевшие обиды. Ипполита угрюмо молчала, я раздумывала, с чего начать решать эту проблему.
В столовой появился молодой человек и, наклонившись к уху Хавтобата, прошептал несколько слов. Поблагодарив его кивком, старшина отослал юношу и обратился к нам:
– Мои уважаемые гости! То, что Сенмурв подтверждает ваши слова, заставляет меня со всей серьезностью относиться к вашим бедам. Вижу, что тут не обошлось без вмешательства дэвов. Нужно добраться до великого Гаомарта восемнадцатого и призвать его помочь тем, благодаря которым спасен наш обожаемый наследник…
– Ага, – буркнула я про себя, – слабак и эгоист, каких еще поискать.
– Думал я, – продолжил Хавтобат, не заметивший моей реплики, – что великий и несравненный государь примет меня в честь тех заслуг, которые я оказал ему.
– О чем он говорит? – тихо спросила Ипполита Сенмурва, наклонясь к нему чуть ли не до земли.
– Мы с ним воевали вместе в войске Гаомарта, – прошептал пес, – когда правитель боролся за западный берег Шимулара. Хавтобат был начальником дружины, а я – вестовым.
– А-а… Тогда ясно.
– Но ничего не вышло, – Хавтобата сложно было сбить с панталыку. – Я послал гонца с просьбой, чтобы правитель принял меня. Но ворота шахского дворца оказались на запоре, моему слуге не дали даже близко подойти, хотя он выкрикивал мое имя. В общем, он вернулся ни с чем. Все входы и выходы охраняет дворцовая стража, и пути во дворец нет. Видимо, шах Гаомарт опасается вновь потерять своего нежно любимого сына, поэтому он предпринял такие меры предосторожности.
