И Федор Назаров растянулся на кровати. За три военных года он привык спать где угодно и научился отсыпаться впрок. Поэтому уже через пару минут с кровати доносился умеренный храп...
* * *
- Пятьдесят бутылок "Абрау-Дюрсо", пятьдесят бутылок "Смирнова", пуд осетрины, паюсной икры бочонок, цукатов абрикосовых пять банок. Все как вы и заказывали. Только муската тысяча восемьсот девяносто шестого года не удалось достать. Вам придется довольствоваться мускатом девяносто восьмого года, - огорчил собеседника пожилой плешивый господин, говоривший с легким французским акцентом.
- Ладно, - ответил собеседник. - Но я плачу на десять процентов дешевле за каждую бутылку. Он положил на стол тяжелый мешок. - Здесь пятьсот золотых. Согласно вашему прейскуранту.
- Хорошо. И все-таки, месье, удовлетворите напоследок мое любопытство. Люди знают, что только я могу найти икру и балык в этом бедном городе, где люди едят конину. Но обычно все берут немного. Зачем вам столько деликатесов, месье, и как вы намерены их довезти до нужного места?
- А какое ваше, уважаемый мсью Жаклинэ, спрашивается, собачье дело?
* * *
Через два часа Назаров разбудил сладко спавшего Марселя Прохоровича.
- Па-адъем, товарищ Раков! Уже семь часов. Скоро явится наш помощник из контрразведки, а ты не при параде. Надо до его прихода важное дело справить.
- Нужду? - спросил, позевывая, Марсель Прохорович.
- Поесть. Вдруг ночью придется только водку пить на голодный желудок.
- В ресторане, что изволит на первом этаже располагаться, постояльцев кормят за полцены. Может, мы пока наш харч прибережем?
- Дельно. Пошли.
Они спустились в ресторан. Зал был полупуст, и уютный столик у окна под пальмой нашелся сразу. Зато официант не торопился обслужить новых клиентов. Он стоял возле двери с наполеоновским видом, положив руки на брюшко. Однако долго простоять в этом положении ему не пришлось. Марсель Прохорович поднял преогромный шум: он стучал солонкой о тарелку, ножом о перечницу, а потом взял в руки две ложки и произвел такую увертюру, что головы повернули все посетители. Когда рассерженный официант приблизился, товарищ Раков не дал ему даже рта открыть.
- Это что за саботаж? С товарищами, борющимися за революционное дело, обращаются как со слугами царю! А ну-ка, скажи, у кого ты карьеру делать начинал?
- В трактире "Кострома-с", - ответил немного ошарашенный официант.
- Хорошее заведение-с. И хозяин его Степан Иванович Подколупов отменно умел персонал школить. У мальчишки, который так бы перед гостями выкобенивался, быстро бы одно ухо стало бы раза в два побольше, по аналогии с другим.
Слово "аналогия" произвело на официанта сокрушительное впечатление. Он рванулся в другой конец зала и принес меню. Товарищ Раков его открыл, начал листать, тыча вилкой в перечень блюд.
- Щи "Замоскворецкие"? С такими незнакомы. Ладно, если другого первого не наблюдается, давай их. Гуляш "Татарская причуда"? Это блюдо нам тоже неизвестно. Отбивная "Особая"? Ладно, пиши ее.
Только тут Марсель Прохорович обратил внимание на прейскурант. К его профессиональному гневу прибавилось некоторое удивление.
- А это цены для постояльцев?
- Конечно-с, - ответил официант, на лице которого появилась не очень добрая улыбка. - Людям с улицы пришлось бы платить по двойной таксе.
- Ладно, неси заказ. Да побыстрей, как у Подколупова!
Официант, вспомнивший свое суровое детство, вприпрыжку помчался на кухню, а Марсель Прохорович обратился к Назарову:
- Федор Иванович, я подсчитал, на это удовольствие уйдет четверть всех ассигнационных запасов, которые у нас по совокупности имеются.
- Не копейничай. Завтра Чуланин карточки выдаст. А ночью нас, может, даже и шлепнут, вовсе избавив от утомительных хлопот насчет обедов, завтраков и ужинов.
- Не шутите так, Федор Иванович, опасно-с.
Официант принес щи. От них вился ароматный парок, однако когда Раков зачерпнул ложкой, она выловила почти всю капусту и гречку, находившуюся в тарелке.
- Щи, недостойные даже баландой называться. Эй, человек!
Официант приблизился к их столику и поставил на него блюдце. На нем лежали два тонких кусочка хлебца.
Товарищ Раков опять начал возмущаться, но официант удалился, поэтому Марселю Прохоровичу пришлось присоединиться к Назарову, который уже хлебал щи.
Скоро на столе появилось и второе. Щи были благополучно доедены, поэтому приятели смогли заняться мясом.
На каждой тарелке лежало немного кислой капусты, горка отварного гороха и порции жаркого средних размеров. Удовлетворенный его видом, Марсель Прохорович отрезал небольшой кусочек, разжевал и в изумлении уставился на Назарова.
- Не волнуйся, товарищ Раков. Обычная лошадятина. Есть доводилось, и скажу как спец - никто еще ей не травился. Конечно, с голодухи она идет лучше, зато здесь протушена как следует.
- Но... но, товарищ Назаров, как же можно терпеть такую варварскую гастрономию? Неужели на здешней кухне нормального мяса нет?
- Не волнуйся, товарищ Раков. Не специально ради нас конягу забили. Я, как вошел в зал, сразу носом повел и понял: другого мяса тут нет.
Успокоенный Марсель Прохорович старался не волноваться, однако беспощадно перчил и солил свою отбивную, а жевал ее такими маленькими порциями, что не дошел и до половины, когда Назаров уже очистил тарелку хлебной корочкой.
- Товарищ Раков, ты доканчивай сивку-бурку вещую каурку, а я поднимусь в номер. Может, товарищ уже там.
Возле двери никого не было. Назаров вернулся в ресторан и сразу увидел, что обстановка изменилась. Возле их столика стояли двое незнакомцев. Вот один из них поднял Марселя Прохоровича за шиворот, помогая встать, а второй сделал быстрое движение правой рукой, от которого товарищ Раков согнулся. Незнакомцы распрямили Марселя Прохоровича, явно намереваясь удалиться, прихватив его с собой.
Приблизившись к недоброжелателям Марселия Прохоровича, Назаров сказал:
- Ох, не делом вы, товарищи, заняты в такое горячее боевое время.
- Проваливай, брехун, пока мы с тобой не поссорились, - сказал один, державший Ракова за шиворот. Второй верзила, руки которого были свободны, демонстративно замахнулся. На правом кулаке блеснул кастет.
Не прошло и секунды, как бандит понял свою непоправимую ошибку. Его рука оказалась зажата и вывернута Назаровым. В глазах потемнело от жуткой и непредвиденной боли. Второй на миг застыл, удивленный. А миг спустя товарищ Назаров, не жалея каблука, припечатал его своим сапогом. Туша, пролетев метра полтора, обрушилась на накрытый стол.
- Товарищ, что за безобразия вы тут себе позволили?! - выскочил из кухни официант.
