Руслан нажал на неё и стенка исчезла.
– Силовая голографическая завеса, полная имитация. Типичный каргонский трюк, как сказал бы Северин.
Вниз вели высокие ступеньки, а яркий белый свет бил с потолка – всё под стать каргонцам. Помещение имело прямоугольную форму, в центре стоял длинный стол с множеством стульев вокруг него. Слева расположился ещё один стол с перегонными аппаратами. В воздухе почему-то пахло копчёной рыбой.
– Теперь почувствовал? – спросил Манулов. – Это запах рыбных грибов. Они растут на Проксиме и ядовиты для людей, а для каргонцев, похоже, нет.
– Думаешь, они хотят нас отравить? – спросил я, чувствуя, что голова начинает слегка кружиться.
– Пустят нейропаралитический газ по кораблю и всё.
– Ястреб очистит атмосферу.
– А нейропарализатор кто выведет? Или подложат в еду, если найдут нужные компоненты, чтобы сгустить его, а они найдут – это просто. Что искин на это скажет? Сам понимаешь, способов много. Они что-то замышляют. Это же очевидно.
Луч от фонарика скользнул по неаккуратно запакованным мешкам.
– Пойдём. Не хватало ещё надышаться этим.
– Надо сказать Молнии.
– Надо гнать их с корабля и разнести их посудину при первой же возможности, – уже прямо сказал Манулов.
– Сначала всё расскажу Молнии, – на правах капитана заявил я. – Нельзя делать скоропалительных выводов.
– Демиург мог просчитаться. Они уже ошиблись однажды, – напомнил мне Руслан.
– Да, помню, они об этом уже не раз говорили. И всё-таки я сначала говорю с Молнией. Вместе мы решим, что делать.
* * *
Молнию я нашёл на мостике. Она занималась моделью, предложенной Ястребом.
– Нет, не надо добавлять никаких новых функций, – сказала она.
– Но мне хотелось бы иметь прямую связь с кораблём.
– Передатчик будет механизмом, никаких изменений генетического аппарата.
– Чем плохо, если я буду обладать телепатическими способностями?
– Нам нужен человек, а не телепат. И вообще коммуникатор в голове не очень смахивает на телепатию. Всё, что тебе нужно, уже есть, не придумывай лишнего.
Молния не заметила моего появления и продолжала обсуждать детали нового тела Ястреба.
– Привет! – сказал я.
– Добрый вечер, – повернулась она и ярко улыбнулась.
– Споришь с машиной?
– Да, никак не могу привыкнуть. Он хотел добавить встроенный коммуникатор в голову. Я ему сказала, что это не подойдёт.
– Да, я слышал.
– Что-то случилось? – спросила Молния.
– Возможно, – ответил я. – У меня вопрос.
– Какой?
– Насколько ты доверяешь каргонцам?
– Всецело, а ты нет?
– Есть серьёзные сомнения в их намерениях. Они готовят яд, смертельный для человека.
Молния нахмурилась. Так она выглядела ещё более симпатичной, но у меня складывалось впечатление, что её больше оскорбило моё заявление, нежели поведение каргонцев.
– Поговори с Короном, – ответила она. – Ты о них ничего не знаешь.
– Если мои подозрения…
– Это не твои подозрения, – перебила она сердито. – Это вывод Руслана. Вы не знаете их, не знаете истории, философии, жизни. Поговори с Короном, пусть он тебе расскажет.
– А если ты ошибаешься?
– Поговори с ним, – настойчиво повторила она. – Треугольник – самая устойчивая фигура, она не может существовать без трёх вершин.
Я почувствовал себя идиотом. Молния смотрела на меня как на человека, потерявшего лицо в самый ответственный момент, не способного решить элементарную задачку на сложение двух яблок. Наверное, она пожалела, что выбрала меня капитаном. Это задело меня сильнее, чем я мог ожидать.
– Я поговорю с ним.
Нельзя сказать, что Молния развеяла все мои сомнения. Как сказал Руслан, Демиург мог просчитаться, а она полностью верила ему, но её заразительная уверенность и детская прямолинейность придавали сил. Мне хотелось доказать своё право занимать пост капитана нашего нового корабля, показать ей, что я способен на это.
Восстановление каргонского корабля уже завершалось, устанавливались более мощные щиты, генераторы которых создавались здесь, на новом «Звёздном Ястребе». С Короном я пересёкся спустя час, когда он прибыл с «Нахаона». Исход встречи мог оказаться фатальным. Чем меньше осталось времени, тем большее волнение овладевало мною. Как можно доверять существам, которые всего месяц назад готовились тебя уничтожить, чьи ценности не совпадали с нашими?! Одни цели? Порою это утверждение казалось смешным и глупым.
Дверь моей каюты открылась, на пороге стоял Корон. Мы поздоровались, и он спросил:
– Я здесь. О чём ты хотел поговорить?
– Капитан Корон, я бы хотел поговорить о нашем сотрудничестве.
– Я знал, что этот вопрос когда-нибудь встанет.
– Мы уже работаем вместе больше месяца, но до сих пор плохо понимаем друг друга.
– Это не так.
– То есть? – удивился я.
– Вы плохо понимаете нас. Непонимание одностороннее. Ваша раса не хочет вникать в сложности общего дела, вы слишком заняты собой.
– Я признаю, что большинство из нас не смотрят дальше собственного носа, но не все.
– И потому вы здесь, чтобы задать вопросы?
– Да, я хочу лучше понять вас. Надеюсь, мне это позволено.
– Отчего же нет? Это замечательно. Впервые вижу человека, так активно интересующегося нашей культурой. Пройдёмте в наш сад, там мне будет гораздо проще.
Корон повернулся к двери, отдал команду. Влажный воздух дунул на меня яркостью запахов, в горле запершило. Неширокая дорожка пролегала между неизвестными мне деревьями, каждое из которых имело форму шара и светилось. Под деревьями расположились цветы причудливых форм, тоже больше похожих на новогодние шары. Удивительно, но листья оказались зелёными, и вообще этот цвет преобладал здесь, как и на Земле.
Каргонец смело вошёл. Я последовал за ним, и першение в горле стало нестерпимым. На языке появился кисловатый привкус. Странное ощущение. Я прокашлялся.
– Растения Каргона, – пояснил Корон.
– Это создали вы?
– Нет, у меня нет таких талантов. Это всё доктор Риу, он больше любит биологию, в частности ботанику, любит эксперименты.
Я вспомнил Манулова с его комнатой. Они стоили друг друга.
Мы направились вглубь сада.
– Вот это растение, – Корон указал на клиновидный лист, слегка изогнутый на конце, – исчезло около пятисот лет назад, во время Катастрофы. Благодаря усилиям Молнии и Риу, его удалось восстановить.
Она, безусловно, молодец, подумал я. Как только успевает повсюду? Я снова показался себе жалким.
– Тогда были утрачены многие виды животных и растений, памятники культуры – почти вся наша история. Нам пришлось начинать сначала.
– Это ужасно, – с неподдельным ужасом сказал я. – Почему это случилось?
