вести. С тех пор отец поселился на заводе в двойных сменах, чтобы покрыть ипотеку за четырехкомнатную квартиру. Влада семейная трагедия потрясла больше всех.
Будучи совсем еще нежным ребенком, он понял, насколько хрупки люди перед обстоятельствами окружающей действительности. Не важно, насилие, стихийное бедствие, болезнь, или старение. Все это факторы, определяющие судьбу человека. И на большую часть из них он не в силах повлиять. Такое положение вещей угнетало юного гения так, как если бы к голове был приставлен заряженный пистолет, а палец на курке сжимался все сильнее.
Выбор пути, по которому он пойдет, был сделан еще тогда, в три года. Фармакология могла не только облегчить финансовое бремя отца, но и открыть дорогу к борьбе со смертью, с бренностью жалкого человеческого существования.
«Верно, вот кто ты есть. Существо, презревшее свою природу. Чья ненависть к бессилию неизмерима».
Вдруг в голове раздался глубокий голос, принадлежавший ему самому. Точнее Владу из прошлой жизни, но прошедшему через трансформацию пубертата и ненормального развития до трехметрового гиганта.
«С эйдетической памятью ты умудрился забыть… Увлечься и пострадать. Очнись… Ты — не Краус Майнорд, даже не Владислав Хороднов, ты — Владыка Вормонд… ОЧНИСЬ!!!»
С сотрясающим криком стены квартиры растрескались, окна разлетелись в дребезги. Тонкая, полупрозрачная пелена подсознания позади порвалась подобно шелковой ткани.
Влад медленно пришел в себя. Вокруг шум, глухим эхом проникающий в уши сквозь толщу воды. Болезненные ощущения по всему телу сливались, не позволяя определить, где находится травма. Хотя в его случае, проще понять, что уцелело…
Броня ауруса раскурочена, левая рука оторвана по локоть, а права отсутствует полностью, вместе с плечевым суставом. Ноги на месте, но раздроблены, будто каток проехался по ним туда и обратно. Лицо… череп, с кусками обугленной плоти, мягко омывался соленой водой.
Постепенно глаза регенерировали, позволяя различить сражавшихся в небе чудовищ. Алая радужка несколько раз вспыхнула, а затем поблекла. Пигменты, точнее анима, постепенно всасывалась в капилляры, а их место занимала другая энергия.
Радужка окрасилась в изумрудно-зеленый, зрачки растянулись крестами. Раны по всему телу начали заживать с невероятной скоростью, даже утраченные руки выросли из вьющихся корней анимы.
Подхваченный невидимой силой, Влад выплыл из воды, и встал над волнующейся гладью, едва касаясь ее пальцами ног.
Глядя на чудовищ, которых силы двенадцатой и четвертой очистительных армий заливали огнем, истощая накопленные запасы анимы, Влад покачал головой.
— Клеймо подчинения: Абсолютная власть. — Он поднял указательный и средний пальцы правой руки к небу. Мгновенно плотные мышцы, видневшиеся под осколками раскуроченной брони, начали иссыхать. Брюхо впало от чрезвычайно высокого расхода анимы. — Какое слабое тело…
Никто не обратил на метаморфозы Крауса внимания. В ожесточенной схватке с чудовищами, мало кто заметил даже то, что волнующаяся от столкновений вода и ураганные ветры, разгоняемые взрывами, утихли. Но то, что произошло дальше, не мог проигнорировать никто.
Толщи морской воды, словно ожив, взметнулись вверх бесчисленными щупальцами. Полупрозрачные отростки перехватывали гравипланы и утаскивали в пучину, сминая под огромном давлением.
Разрывающиеся плаз-заряды вновь собирались в огненные сферы, куда более концентрированные, чем раньше. Они набрасывались на людей, прожигая их насквозь.
Воздух вырывался из легких солдат, оставляя их бессильно хватать ртом утекающую атмосферу.
В радиусе километра все попало под контроль Влада. Правда сил, на то, чтобы подчинить пространство-время не хватило. Но и управления фундаментальной материей оказалось достаточно.
Чтобы пополнить потраченную энергию, он распустил во все стороны багровые щупальца, к которым ожившая вода верным псом приносила добычу.
Иссохшее тело тут же наросло плотью, даже болезненная бледнота пропала с поглощением сотен солдат.
На орбите, получив приказ снова атаковать, корабль осуществлял наводку. Однако изумрудная молния, толщиной со ствол векового древа, вырвалась из цели и мгновенно достигла орбиты.
Корабль пронзило насквозь и разнесло взрывом на куски, лишив заказавших бомбардировку штабных офицеров последней надежды.
Воины двенадцатой и четвертой очистительных армий в ужасе смотрели на поднимающегося к небесам Крауса.
Лишенный экзоскелета и защиты чудовищ, втянувшихся обратно в тело, он должен быть уязвим. Однако почему-то создавалось опущение неприкасаемости и недосягаемости.
К счастью со стороны плато приближались основные силы обеих армий. С ними у потустороннего не будет шансов.
Влад, парящий в небе, равнодушно взглянул на приближающийся флот гравипланов. На борту почти полтора миллиона солдат, все взвинчены и готовы убивать, вот только…
— Клеймо разрушения: Опустошение миров. — Сжав пальцы на манер тигриной лапы, он ударил по воздуху.
Раздался оглушительный хлопок, ладонь словно врезалась в невидимую стену. Воздух, нет, само пространство сотрясалось, искажающей свет рябью расширяясь от Влада.
Колебания распространились повсюду. Как только они достигли кронов деревьев, те начали рассыпаться на атомы.
Все чего касалась невидимая волна: вода, леса, люди, животные, техника, превращались в прах.
— Разворачивайтесь!! Быстрее! — Крики офицеров, сидящих в кабинах гравипланов, были слабоэффективны для пилотов, делавших все возможное, чтобы убрать неповоротливые машины с пути всеуничтожающей волны.
Паника, царившая на борту гравипланов, добралась и до солдат. Сквозь люки они могли видеть, как корабли на острие атаки распадаются в пыль. Самые отчаянные били по кнопкам сброса груза, чтобы выпрыгнуть из летающего гроба. Тщетно.
Лишь задние ряды успели развернуться на сто восемьдесят градусов, однако к тому моменту опустошение миров настигло и их.
— Нет… не может быть… — Жозеф, прибывший вместе с пылающими воинами для окончательного изничтожения живучего потустороннего, в ужасе замер. Он невероятными глазами смотрел на многокилометровую пустошь в теле планеты.
Невидимая волна стерла не только основные силы двух армий, но и леса с водой, а так же часть илистого дна, оставив после себя гигантскую воронку, будто от падения метеорита.
Влад, стоявший в небе, выглядел так, будто происходящее не имеет к нему ни малейшего отношения. Лицо удивительно спокойно, глаза наполнены холодным равнодушием. Он протянул руку вперед, и тут же окружающий мир настиг катаклизм.
Неимоверное количество рассеянной энергии, духовной, психической, и жизненной, оставшейся после смерти полутора миллионов человек, устремились к ладони.
На крыльях свирепого ветра, кровавые, изумрудные, и бледно-голубые потоки закручивались в вихрь. Многокилометровый смерч циклоном подхватывал облака над Омелумом, поднимал катастрофические волны, вырывал деревья с длинными ветвистыми корнями.
— Что он собирается делать? — Нимброс Лайон в отчаянии опустил экзоплазменный лучемет, выстрелы которого не настигали Крауса, а атаковали собственных подчиненных.
Он, вместе с другими офицерами и солдатами, не попавшими под волну уничтожения, мог лишь бессильно наблюдать за ужасающей катастрофой.
Горечь от осознания того, что все происходящее — их рук дело, разбавлялась страхом, пробирающим нутро холодными костлявыми пальцами.
Влад, на ладони которого все три типа энергии сконденсировались в крошечный черный шарик, проглотил его как какую-то конфету.
Сердце пропустило глухой удар, начиная с глотки, и вплоть до желудка, плоть начала испускать тусклое свечение, сквозь которое виднелись трещины, распускающиеся на груди.
— Время на исходе. — Ощущая разрушительный эффект, который производила его сила на тело Крауса, Влад с жалостью отметил.
Особенно прискорбно чувствовал себя мозг, клетки которого испепелялись под действием ужасающей психической силы, курсирующей в нервной системе разрядами изумрудных молний. Если бы не регенерация, голова превратилась бы в прах еще на первых секундах пробуждения.
Не желая оставлять дела незаконченными, Влад сделал крошечный шаг вперед, но за этот шаг преодолел расстояние практически в три километра. Он ступил на металлический пол гравиплана, в кузове которого главный штабной аналитик, командер, и замкомандер, пытались по внутренней связи организовать отступление выживших.
— Ты… чудовище! — Жозеф, которого рука Влада выдернула из пространственной трещины, в ужасе заверещал. Амулеты на теле, позволяющие распознать омоников, псиоников, и калтаури, отчаянно вибрировали, сигнализируя о чудовищном уровне концентрации соответствующих энергий.
Крики Благочестивца усилились, когда тонкие отростки анимы проникли в тело, и начали медленно бурить плоть, поглощая совсем немного, но причиняя нестерпимую боль.
— Это тело пробудило так мало воспоминаний, а вы пользуетесь его наивностью. — Качая головой с разочарованным видом, Влад шаг за шагом приближался к высшим офицерам, игнорируя лучи плазмы, рассеивающиеся перед телом. — Нехорошо глумиться над детьми…
Поняв, что это не причинит никакого вреда,
