— Dastardly Irish whore… Из угла донеслось ироничное хмыканье вдовы Дейли. Однако вахмистр Зильбер предотвратил их дальнейший диалог:
— Weapons down, hands up, quick and quiet…
— I dont have any weapon with me, — вежливо и негромко уточнил лейтенант, поднимая руки, в правой он еще сжимал фуражку.
— O! Really? — не без насмешки поинтересовался вахмистр, мысль о том, что в Скалистых горах человек может ходить без оружия была абсурдна. Он, не спуская глаз с англичанина, обернулся в угол, откуда недавно донеслось хмыканье вдовы Дейли, и приказал — Витт, брось девку, и обыщи его.
— У него ничего нет, — спустя полминуты доложил остзеец. Лейтенант утвердительно затряс головой, догадываясь о смысле сказанного. В глазах вахмистра появилось недоброе выражение. Что-то здесь было не так… Ван-Вейден, Поттенбакер живо наружу, проверьте посты и осмотритесь… Если он привел с собой других…
Но к их немалому удивлению снаружи никого кроме заранее расставленных дозоров не оказалось. Лондонский денди, лейтенант Уизерс, действительно отправился к вдове безоружным… Когда Корнелиус вернулся в домик вдовы с докладом, Зильбер вел с англичанином оживленный диалог.
— Надеюсь, я могу рассчитывать на соблюдение Вами законов и обычаев войны… — говорил Уизерс.
— Конечно, конечно, — выражение лица Зильбера было столь кровожадным, что не оставляло ни малейших сомнений, что ни на какое соблюдение этих законов и обычаев с его стороны рассчитывать как раз не стоит.
— Ну не будете же Вы, в самом деле?!
— Буду, буду… — Зильбер усмехнулся.
— Вы не джентльмен.
— Я знаю.
— Впрочем, лично Вас, — уточнил вахмистр, — это не коснется. Вы будете доставлены на нашу территорию в максимально целом и невредимом виде. Но вот судьба Ваших товарищей по отряду… Он поморщился, словно от зубной боли.
— Это не достойно воюющей армии, вы просто дикари! — подвел итог лейтенант, — я снимаю с себя все обязательства, как с военнопленного и буду сопротивляться любыми методами.
— Вы думаете, техасцы поступили бы по-другому? — поинтересовался Зильбер, и, не дожидаясь ответа, распорядился, — Витт, свяжите его и отведите в лагерь. Ван-Вейден и Поттенбакер пойдут с ним, остальные пусть готовятся к ночному бою. И не вздумайте брать пленных… В том бою Корнелиус не участвовал, и особенно о том не жалел. Ничего не подозревавшие рейнджеры даже караулов толком не выставили, и события этой кровавой ночи, в общем, и боем как-то не очень правильно было называть… Виргинцев и техасцев Корнелиус, как и все американеры не любил, но такой смерти он не пожелал бы и врагам. В общем, ощущение было довольно поганым. Загадочная цель их экспедиции оказалась тремя опечатанными деревянными ящиками, аккуратно уложенными в потрепанный фургон. Именно поломка фургона и задержала рейнджеров в этой долине, став для них роковой.
— Мы слишком быстро уходили с той стороны гор, — угрюмо пояснил англичанин, — ось треснула, ее залатали, но в итоге она развалилась окончательно. Пришлось остановиться и послать часть людей за подмогой. Скоро они вернутся, и вы пожалеете, что ввязались в это…
Уизерс старался держаться спокойно, но от всего происшедшего ему было явно не по себе.
— А что это вы так спешили? — спросил Зильбер, оставив без внимания замечание о возвращении подмоги.
— Мы решили, что подверглись нападению, один из техасцев пропал, кому-то померещились индейцы, все начали стрельбу… Никаких краснокожих в итоге так никто и не видел, но предпочли не рисковать.
— Где это случилось?
— На той стороне гор, почти сразу, как свернули с основной дороги. Там еще ручей. У него тот рейнджер и пропал. Пошел за водой и не вернулся… Что вы все так на меня смотрите?!
— Нет. Ничего, — каким-то деревянным голосом произнес Зильбер, — ничего… Завтра же мы выходим. Пойдем обратным путем. Фургон нам не починить, поэтому ящики повезем вьюками, лошадей у нас теперь много.
Обратный путь через горы оказался ничуть не более приятным. Даже хуже, осень уже спускалась в долины, а на перевалах отчетливо чувствовалось дыхание зимы. Согревало лишь ощущение, что все это скоро кончится, они идут домой. А дома их ждут друзья и любимые… Ян Мертенс задумчиво смотрел на старинные настенные часы. Замысловатой формы стрелки едва заметно двигались за тусклым стеклом, где-то внизу в полутьме мерно раскачивался между гирьками маятник, отмеряя проходящие минуты. Изабель должна была вот-вот спуститься в гостиную.
Молодой человек отошел от стены. Лучи низкого осеннего солнца пробивались сквозь золотое кружево листьев за окном и падали на массивный стол в центре комнаты. На кружевной скатерти в небольшом оловянном подносе лежали еще не распечатанные письма. На верхнем виднелся штамп западной армии. Мартенс колебался… В конце концов, кто заметит, что конверт распечатан, если сделать это достаточно аккуратно? Мартенс бросил взгляд на лестницу, ведущую на второй этаж. Никого. Не в силах бороться с искушением он поднял письмо и осмотрел. Армейский конверт не отличался ни хорошей бумагой, ни добротным клеем. Мартенс быстро поддел ножом край шва. Он раскрылся практически моментально.
Глубокоуважаемая госпожа Изабель ван-Вейден. С прискорбием сообщаем, что ваш муж, кавалерист 2-го эскадрона 12-го кавалерийского полка Корнелиус ван-Вейден пропал без вести при исполнении боевой задачи, и на этом основании исключен из списков военнослужащих действующей армии…
Мартенс некоторое время тупо смотрел на листок бумаги. Потом вложил его обратно в конверт, и положил на поднос. Снова взял и снова положил… Сверху донеслись шаги. Изабель медленно спускалась по лестнице. Он, наконец, принял решение, и быстрым движением спрятал конверт в карман. Галантно встретив Изабель у входа, он помог ей опуститься в кресло.
— Как Вы себя чувствуете?
— Спасибо, прекрасно. Доктор сказал, что все проходит хорошо. Надеюсь, что Корнелиус вернется до того, как все начнется…
— Не волнуйтесь, я знаю прекрасную акушерку…
— Кажется, горничная сказала, что пришла почта, Вы не могли бы передать ее мне, конверты должны быть на столе.
— Конечно, — Мартенсу казалось, что его голос предательски дрожит, но Изабель ничего не заметила.
— Странно, она говорила, что одно письмо было из армии, а я ничего такого не вижу…
— Думаю, горничная ошиблась… Корнелиус сразу узнал местность. Разве что кустарник начал желтеть и стал казаться не столь густым из-за начавшегося листопада. Вот у этого ручейка Зильбер разговаривал с Виллемом перед тем как тот исчез. Неужели снова придется ставить лагерь в том же самом месте… Впрочем, выбора особого не было. Более удобного места для ночевки в округе не найти.
