– Переодеться в сухое? – сурово нахмурился Алек Макнаб. – Здесь? Так вы живете тут?
– Нет, я живу в другом месте, – пожал плечами Кит.
– Однако и платье ваше здесь, и камердинер, и вы, как я знаю, вступили с Меган…
– Они совершили обряд скрепления рук, – подсказала Элеанор.
Кит видел, как лицо Алека Макнаба наливается краской, как искажаются от гнева его черты:
– Я не давал на это разрешения, Россингтон!
Кит яростно сверкнул глазами:
– Мы совершили это по обоюдному согласию и по договоренности, Гленлорн!
Глаза графа Гленлорна метали молнии, он угрожающе надвигался на Кита:
– Если с ее головы упал хоть единый волос… или если вы обо… обо…
– Обольстили ее, – подсказала Элеанор.
Алек не сводил с Кита пылающего взора:
– Если он это сделал, я его убью!
Тут миловидная женщина, по всей видимости, супруга гневного графа, нежно взяла его за руку. Глаза ее внимательно изучали Кита.
Теперь глаза всех присутствующих устремлены были на него с немым вопросом. Что мог он ответить? Он на самом деле обольстил ее, но это было их личное дело… по крайней мере он так полагал. Кит искоса взглянул на двери кухни, ожидая уже, что оттуда выйдет блудный, но долгожданный Ичэнн Ренни и поможет Гленлорну расправиться с ним в наказание за дерзость. По тому как угрожающе сжимались и разжимались кулаки Гленлорна, Кит понял, что тот предпочел бы задушить его голыми руками. Яснее ясного было, что Алек Макнаб души не чает в сестре. Ее любит вся семья, а больше всех, разумеется Ичэнн, чтоб ему провалиться… И она любит его!
Кит сглотнул. Интересно, когда этот Ичэнн наконец появится, он будет так же зол, как и Гленлорн? А что, если после всего, что случилось, Ренни отвергнет женщину, которую поклялся любить, чем разобьет ей сердце?
И тут в сердце Кита затеплилась робкая надежда. Выход есть! Он сам женится на Меган Макнаб. Решено. Он сделает ее своей женой и не на время, а навсегда!
Стоя в луже ледяной воды, Кит обдумывал свое решение и обнаружил вдруг, к собственному великому изумлению, что эта мысль ему нравится… и даже более того. Он так долго избегал мыслей о браке и лишь теперь понял почему. Просто раньше в этом не было смысла. И не было рядом с ним его женщины. До тех пор пока не появилась Меган. И пусть обольщать ее без благословения ее семьи и святой церкви (а благословение старого Дункана Макинтоша для Гленлорна явно ничего не значит) было бесчестно – граф ни секунды не сомневался в своей правоте. И в своем праве. И если Кит женится на Меган Макнаб, разумеется, если она ответит согласием, то он женится по любви, а не повинуясь чувству долга, или оберегая свою честь, или еще почему-то…
…А что, если Ичэнн все-таки вернется и Меган предпочтет его?
Кит нервно переступил с ноги на ногу, и в его башмаках захлюпало. Он не будет стоять у них на пути. Просто поцелует ее в щеку, всего лишь в щеку, пожелает ей счастья и уедет домой. Возможно, он так никогда и не женится, если любимая откажет ему, – совсем как когда-то Натаниэль. Он будет не первым Линвудом, который оставил свое сердце в горах Шотландии…
…Но сейчас он любит, а там, где любовь, там и надежда. Граф стоял в луже ледяной воды, размышляя об этом.
– Чему ты ухмыляешься? – в ярости спросил Гленлорн.
– Это все проклятие Глен Дориан, – раздался свистящий шепот Джинни. Служанка уставилась на Кита в священном ужасе. – Говорят, от него люди трогаются умом…
Тут раздался оглушительный раскат грома, от которого, казалось, весь домик заходил ходуном. Джинни завизжала.
Кит молча забрал у Лесли плед и выжал его сам, прямо на пол, где под его ногами уже плескалась лужа.
– Нет никакого проклятия, – процедил он сквозь стиснутые зубы, потом накинул влажный плед на плечи и обвел глазами присутствующих. Взгляд его остановился на Гленлорне. – Я возвращаюсь. Меган, должно быть, напугана. Я поеду за ней и привезу ее.
И не дожидаясь ответа, развернулся на каблуках и вышел в бушующую ночь.
Не успел Кит дойти до опушки леса, как его нагнал Гленлорн.
– Моя жена в положении, – прокричал лэрд, силясь перекричать бурю.
– Мои поздравления, – ответил Кит, отплевываясь от хлещущих наотмашь по лицу дождевых струй.
– Ей бы лежать сейчас дома, положив ноги на мягкую подушку, да пить козье молоко и медовые поссеты[12] старой Мойры, а не торчать здесь, трясясь от страха за Меган!
– Элеанор позаботится о ней, – рассеянно ответил Кит.
Сейчас мысли его были заняты одной лишь Меган. Хватило ли ей дров, чтобы обогреться? Она наверняка проголодалась, и еще… Кит вдруг подумал о том, как она чувствует себя после того, чему они с такой страстью предавались на протяжении долгих и сладостных часов… Он сейчас чувствовал себя превосходно, но, возможно, это не совсем так у девстве…
Кит вдруг остановился как вкопанный.
– А вдруг она забеременела?… – пробормотал он.
– Что? – проорал Гленлорн.
Кит не ответил.
…Что если она сегодня понесла? Эта незамысловатая мысль вызвала в душе его бурю разнообразнейших чувств, главным из которых была радость, и он вновь широко улыбнулся.
– Прекрати-ка это, – вновь разъярился Гленлорн. – Не вижу ни малейшего повода для веселья. Ничего, как только я привезу Меган назад, в Дандрамми, я тотчас сверну тебе шею! А потом задам ей такую трепку, какой она в жизни не видывала, а потом… потом запру ее в самой высокой башне, какую мне удастся отыскать в Шотландии!
– Нет, ты этого не сделаешь. – Кит угрожающе шагнул к Алеку. – По законам горной Шотландии и с благословения старого Дункана Макинтоша Меган – моя жена!
…Жена. Впервые в жизни ему понравилось, как звучит это слово. И сердце Кита наполнилось бесшабашной отвагой.
Какое-то время брат Меган глядел на Кита, однако так ничего и не сказал. Прямо над их головами сверкнула ослепительная молния. Лэрд первым отвел взгляд и отер мокрое лицо.
– Пошли, – хмуро буркнул Гленлорн. – Думаю, лучше нам выслушать Меган, прежде чем я вышибу из тебя дух!
Меган упала на что-то твердое. Сжавшись в комок и защищая руками голову, она тряслась от страха, а сверху что-то рушилось, падало – и вокруг по-прежнему царила полная темнота. С замиранием сердца девушка ждала, что старый замок вот-вот рухнет и погребет ее под собой. Что-то острое впилось ей в плечо, исторгнув из ее груди крик. Съежившись и всхлипывая от боли и страха, она лежала тихо, дожидаясь, пока не прекратится это светопреставление. Но вот, наконец, все смолкло. Только тогда Меган открыла глаза и… увидела прямо над собой дыру в потолке, сквозь которую виднелся крошечный кусочек ночного неба. Но этого света было ничтожно мало, и Меган по-прежнему не видела ничего вокруг себя.
