– Нет, – ответил лоа. – Мы получили всю информацию, мы знаем, каковы шансы на победу. Даже учитывая, что миссию на север возглавляет этот человек де Бран, наша ассамблея решила, что нам не следует оставаться на виду и рисковать тем, что нас захватят. Пришло время нам скрыться и предоставить случиться тому, что должно случиться, в наше отсутствие.
– Предоставить случиться тому, что должно случиться… – фыркнула Дихана. – Что вам от нас нужно? Почему нам следовало позволить вам жить среди нас?
Лоа задумался, потом сказал:
– Если наши воспоминания – а они не очень отчетливы – правильны, теотли и мы имеем общее происхождение. Мы были посланниками в этом регионе, и мы разошлись во мнениях, как следует решать проблему, которой является человечество. Наши родичи все еще обитают на далеких звездах. Если теотли настоят на своем на этой планете, они потребуют покорения людей, когда сюда прибудут наши родичи в большом числе. Мы предпочитаем более тонкие методы управления, не предполагающие ненужного насилия. Однако все наши усилия в том, чтобы направить развитие вашей технологии и чтобы создать достаточную военную силу, потерпели неудачу, что и привело к теперешним бедствиям. Поэтому мы решили скрыться, уйти в тень. Мы сделаем это в надежде, что сможем выжить и влиять на события, когда сюда прибудут по червоточине наши родичи.
Услышав все это, Дихана смогла задать всего один вопрос:
– Скроетесь? Где вы можете скрыться? Ацтеки захватили Лимкин, и теперь только три города остаются между ними и Кэпитол-сити. И что будет, если экспедиция вернется с «Ма Ви Джангом», как вы сможете помочь нам его использовать?
– В экспедиции участвует один из нас; он ждет и, когда вы прибудете на север, поможет. Он объявится, когда экспедиция доберется до своей цели, а когда вернется сюда, свяжется с нами. Если бы мы сообщили тебе, где нас можно найти, ты могла бы нас выдать. – Лоа повернулся в своем плетеном кресле и достал что-то из кармана на подлокотнике. – Впрочем, кое-что мы тебе оставим. На протяжении жизни нескольких поколений мы старались создать нечто как раз для такого случая.
Лоа поставил на стол Диханы маленький флакон, запечатанный воском.
– Что это?
Усталые глаза посмотрели на Дихану.
– Когда не останется никакой надежды, – сказал лоа, – когда все средства будут исчерпаны, вылей это в систему водоснабжения.
– И что тогда случится? – Дихана пристально взглянула на существо в плетеном кресле.
Лоа вздохнул.
– Все погибнут. Зараза мгновенно распространится по твоему переполненному городу и за его пределы. Смерть последует за ацтеками через горы, если они попытаются туда бежать. Зараза пожрет их живьем и, что более важно, найдет теотлей и уничтожит их тоже.
Дихана посмотрела на флакон и сглотнула.
– Как можешь ты ожидать, что я убью свой собственный народ, жителей целого города? Население всего мира?
Лоа глубоко вздохнул.
– Это крайняя мера.
– И у вас нет лекарства? Даже для вас самих?
– Нет, лекарства нет. Поэтому мы и решили скрыться. Используй это, если захочешь. Или не используй. Выбор за тобой. – Лоа развернул свое кресло и со скрипом покатил его прочь. Дихана взяла в руки флакон.
– Это не должен быть мой выбор. Вы просто слишком трусливы, чтобы принимать решение самим. Вы хотите от всего спрятаться.
Может ли она приказать людям-мангустам остановить лоа? Что случится, если она попробует? Бунт? Не принесет ли она еще одну беду в город, который и так страдает?
Нет, сделать этого она не могла.
Один факт, упомянутый лоа, всплыл в ее памяти: «на протяжении жизни нескольких поколений».
– Мой отец знал об этом? – Дихана вышла следом за лоа в коридор. Тот продолжал скрести наконечниками по полу, толкая кресло. – Отвечай, или я прикажу стражникам тебя схватить, и ты не сможешь спрятаться вместе со своими друзьями.
Лоа помедлил.
– Да, Дихана. Твой отец знал об этом средстве.
В здание Министерства вбежала мать Елена. Она остановилась, только когда люди-мангусты наставили на нее ружья. К тому времени, когда Дихана спустилась на лужайку, мать Елена бессильно повалилась на траву.
– Они ушли, – причитала она. – Они нас покинули. Дихана опустилась на корточки с ней рядом.
– Они тебя не предупредили? – Мать Елена покачала головой, и ее серебряные серьги запрыгали от этого движения. – Куда они отправились? Они тебе не сказали?
– Они не пожелали ничего сообщить.
Мать Елена, всхлипывая, обхватила колени руками. Жрица, которую покинули ее боги…
– Мать Елена. – Дихана положила руку ей на плечо и повернула жрицу лицом к себе. – Не оставили ли они тебе каких-нибудь флаконов… и инструкций?
Мать Елена кивнула.
– Три штуки.
– Я знаю, что для тебя сейчас тяжелый момент, но ты должна передать их мне. Понимаешь? Я знаю, что лоа сдались, но мы еще боремся. Мы можем победить ацтеков. Пожалуйста, сделай, как я сказала. – Дихана поднялась и подозвала двоих людей-мангустов. – Отведите ее в храм и позаботьтесь о том, чтобы она принесла мне флаконы. Убедитесь в том, что она отдаст все три.
Дихана двинулась к дверям, гадая, сколько таких флаконов – даров лоа – оставлены в городе.
– Премьер-министр, – окликнула ее мать Елена, – что же мы будем делать без лоа?
Дихана помедлила.
– То же самое, что мы делали при них. Она медленно поднялась по ступеням.
К Джону снова вернулись сны. По бокам рогатого яйца, вынырнувшего из волн, стекала вода. Огромная металлическая птица возвращалась к нему, хлопая крыльями. Бескрайнее темное море кидало его…
Собственное лицо Джона выглядывало из застывающего расплавленного металла на шее птицы.
Рядом стоял Пеппер в блестящих металлических доспехах; к его бедру крепилось ружье длиной в его рост. Пеппер подмигнул Джону. «Не сворачивай с курса, де Бран. Я скоро вернусь».
А потом Джон оказался замурован в яйце. Больше нигде ничего не было, он до смерти останется здесь… Духота и вонь заставляли его давиться воздухом.
Яйцо треснуло. Внутрь хлынула вода и свежий воздух, и Джон едва не задохнулся! Яйцо было окутано паром. Джон обжег пальцы, ухватившись за край трещины, чтобы вылезти наружу.
Яйцо пошло ко дну, Джон остался один в океане. Он не знал, кто он такой. Волдыри на руках лопались и болели. Голова его была покрыта кровью, кровь текла и из носа…
Водятся ли в этом океане акулы? Он не мог вспомнить. Он не мог даже вспомнить, что такое акулы.
Джон пришел в себя на операционном столе. Над ним качалась маленькая керосиновая лампа, тени беспорядочно метались по каюте. Пеппер наблюдал за Джоном, сидя на стуле в углу и кутаясь в теплую одежду.
