- Никогда бы не подумал, что возложу корону на голову новой Королеве, пусть даже и в беспамятстве... - не пойму, произнес Он это вслух или я уже читаю Его мысли. - Пей, Лиганор, твои ладони - лучшая чаша. Сегодня твоя коронация... Пусть никогда не сотрется этот день ни из нашей памяти, ни из твоей.
Вино чуть горчит от привкуса добавленных в него степных трав. Я пью очень осторожно, боясь уронить на одежду хоть каплю, а Лоти и Лугхад смотрят на меня - она почтительно, Он с легкой улыбкой.
Ладони после вина ужасно липкие, и я, переглянувшись с Ним - все-таки именно Он затеял этот дивный обряд, - встаю и иду к воде, ополоснуть руки. Слышу, как за моей спиной Лоти негромко спрашивает:
- Мы весь вечер будем пить... вот так?
- Зачем же? - отвечает Он, и я замираю, слыша в Его голосе смеющиеся переливы, которых не было раньше. - Это было причастие, а теперь можно и из чашек...
- Я надеялся, что сумею выбраться - но я не знал здешних силовых линий, да и не желал их знать, чтоб лишний раз не касаться силы Тени. Поэтому я шел по закону Цели, а ты сама знаешь, как долог такой путь от одного конца мироздания до другого... Не каждый способен на это - я же видел Цель, но с каждым шагом все меньше верил в себя...
Форель доедена, и вино допито. Сейчас мы просто сидим в медленно удлиняющейся тени ивы и слушаем повествование Лугхада о том, что произошло с Ним с того самого момента, когда Он вместе с Райнээй пересек незримую черту, отрезающую Кармэль от остального мироздания. Между прочим, мой венок из кленовой листвы все-таки красуется на Его огненных волосах - когда я его надевала, Он лишь склонил голову, принимая мой дар как должное...
- Ты никогда не сможешь представить себе, Лиганор, чему я был свидетелем в эти ужасные дни. Сразу же после того, как я спустился с горы Каэр Мэйла, началась выжженная степь. Волки проходят через нее с хорошим запасом воды - у меня же не было ни капли, а все колодцы были отравлены. Может быть, если бы мне удалось пересечь выжженные земли и добраться до Бурого Леса, я смог бы прорваться, разомкнуть круг проклятья. Но жажда победила меня, и я шагнул сквозь миры прямо посреди степи, где над моей головой уже кружил терпеливый стервятник...
Я шел, все больше удаляясь от Сути Залов Ночи, но чем дальше я продвигался, тем больше чувствовал отчаяние - я видел, что Каэр Мэйл, при всех его недостатках, все же место, где можно хоть как-то жить. Но окружали его умирающие земли, Сути, захваченные неодолимым и пугающим распадом... Я шел по заброшенным городам, в которых еле теплилась жизнь, в которых уже не жили, а выживали. Там не было места ни любви, ни дружбе, ни какой-то взаимопомощи - каждый выживал в одиночку, и единственным, что могло сбить вместе людей, потерявших человеческий облик, была звериная ярость толпы, жертвой которой я чудом не стал несколько раз... Я ничем не мог помочь этим людям и шел мимо, все еще не теряя надежды прорваться.
Я видел все - и города, разрушенные войной, и бесплодные растрескавшиеся земли, и древние развалины, полные жутких теней в призрачном свете бесцветной луны... Никогда не достанет у меня слов, чтобы рассказать об этих местах так, как должно - и счастлив тот, кто даже не ведает об их существовании!
Но страшнее всего были места, где не было войны достаточно было неведомым способом перекрыть энергию Dala'h. Города, вымирающие как во сне, от непонятных причин... В беспорядке поваленный лес, засохшие остовы деревьев, торчащие из бескрайнего болота... Свалки на много миль в стороне от любого жилья, в пустынной местности, неведомо кем и как созданные - ибо не в людских это силах...
О, я быстро постиг страшный замысел хозяйки Каэр Мэйла и ее присных - окружив свой мир кольцом распада, заставить поверить, что он единственное место в мироздании, где возможна жизнь, объявить его чуть ли не раем земным и в корне пресечь самую возможность бегства! Невозможно поверить, но редкие гости из Сути Залов воспринимались здесь как посланники неба, на них молились те, кто еще помнил, как это делается...
Если бы я знал только Каэр Мэйл, то никогда бы не поверил, что где-то за пределами этого кошмара существует настоящая Жизнь - вкус воды, цвет травы, тепло луча. Но я еще не забыл всего этого, и шел, шел дальше сквозь миры, что распадались на моих глазах, и видел перед собой Цель - серебристую Башню Авиллона в короне восходящего солнца.
Там, где я шел, солнца не было. Вечная пелена непроницаемых туч застилала небо, и тусклый полусвет был так же тягостен, как ржавая, с металлическим привкусом вода ручьев, текущих из ниоткуда в никуда, как снег, сухой словно соль... Он начал падать в конце третьей недели пути, как мне показалось, ибо я давно уже не считал времени. А вместе со снегом пришли сумерки, и дальше они уже шли рука об руку - ночь и зима.
Я не упомянул об одной особенности этих мест: в них практически отсутствовали какие-либо дороги. В мире, где разрушены все связи, людям ни к чему сообщение друг с другом... Но иногда попадались... я окрестил их Черными Шрамами и старался держаться подальше, так как чувствовал исходящую от них темную силу. Представь себе перерезающую пространство полосу чего-то, напоминающего асфальт, но жирный, лоснящийся, коричневато-черный. Ни разу не видел я на них ни единой трещинки. В знойные дни они казались раскаленными, а когда пришла зима - снег не заметал их. Я не знаю, может, это и были силовые линии, и никакая сила не заставила бы меня ступить на них - но когда снег саваном укрыл все вокруг, пришлось пойти на компромисс. И я продолжил свой путь по обочине одной из этих дорог, так как в поле проваливался в снег по грудь. Силы мои были уже на исходе.
И Черный Шрам неожиданно вывел меня к жилью. Давно уже на моем пути не попадалось даже развалин мертвых городов - я зашел слишком далеко от Каэр Мэйла, и вокруг меня были лишь ночь и смерть...
Небольшой городок, а может, просто большое село, раскинулся в долине. Я спускался с холма и в сумеречном полусвете видел то, что уже в смертном оцепенении из последних сил держалось за жизнь. Вокруг были только мертвые поля под снегом, и сколько я ни вглядывался, не мог различить ни огней в домах, ни дымка над крышами... И вдруг... словно почти неуловимый порыв теплого ветра донесся откуда-то справа и коснулся моей щеки. Там была Жизнь! Неужели я близок к своей Цели?
Я спрыгнул в глубокий снег и двинулся туда. Я почти плыл по глубокому снегу, рассекая его, как воду, всем телом. Идти было недалеко, но это движение сквозь снег отнимало у меня последние капли сил. Я уже понял, что это не Цель, а всего лишь крохотный островок, чудом выстоявший под наползающей Тенью... всего один дом... и полностью обессиленный, я рухнул на пороге этого дома, успев лишь несколько раз ударить в дверь.
