— Снова отправить тебя спать до конца Ожидания. Спускайся сейчас же!
— Нет. И не пытайтесь стрелять в меня или использовать газ, электрошок или что там еще у вас есть. Если попробуете, через секунду мы все будем мертвы.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Тэрл, жестом осаживая стрелков.
— Мой флаер, — сказал Джарри, — это бомба, а взрыватель у меня в правой руке. — Он показал коробочку из белого металла. — Пока я нажимаю рычаг с этой стороны коробочки, мы живы. Если нажатие ослабнет, хотя бы на секунду, произойдет взрыв, который наверняка разрушит всю пещеру.
— Думаю, ты блефуешь.
— Вы знаете, как можно проверить это наверняка.
— Ты тоже погибнешь, Джарри.
— Сейчас меня это не волнует. Не пытайтесь разнести мне руку, чтобы повредить взрыватель, — предупредил он, — потому что это не поможет. Даже если вы добьетесь успеха, это обойдется вам минимум еще в две установки.
— Каким образом?
— А как, по-вашему, я поступил с пушками? Я показал рыжетипам, как с ними обращаться. Сейчас эти пушки в руках у рыжетипов и нацелены на две установки. Если я лично не навещу моих артиллеристов до наступления темноты, они откроют огонь. Разрушив эти объекты, они перейдут и примутся за два следующих.
— Вы доверили этим животным лазерные излучатели?
— Совершенно верно. Ну так что, вы начнете, наконец, будить остальных для голосования?
Тэрл пригнулся, словно хотел прыгнуть на него, но, видимо, передумал, и взял себя в руки.
— Почему ты сделал это, Джарри? — спросил он. — Что они для тебя, если ты приносишь им в жертву собственный народ?
— Пока ты не пережил того, что пережил я, — ответил ему Джарри, — мои объяснения останутся для тебя пустым звуком. Ведь они основаны на моих собственных чувствах и опыте, которых у тебя нет, а у меня есть моя печаль и мое одиночество. Попытайся понять хотя бы это: я их бог. Мое подобие можно найти на каждой их стоянке. Я — Убийца Медведей из Пустыни Смерти. Они пересказывали предание обо мне два с половиной века, и это преобразило меня. Я всемогущий, мудрый и добрый — в той степени, в какой они способны это понять. А раз так, я обязан о них позаботиться. Если я не помогу им, кто будет прославлять мое имя среди этих снегов, и рассказывать у костра историю моей жизни, и вырезать для меня лучшие части мохнатых гусениц? Никто, Тэрл. И только ради этого мне сейчас стоит жить. Будите остальных. У вас нет выбора.
— Отлично, — сказал Тэрл. — А если они тебя не поддержат?
— Тогда я уйду в отставку, и ты сможешь стать богом, — ответил Джарри.
Теперь каждый день, когда солнце скатывалось с пурпурного небосклона, Джарри наблюдал за его закатом, потому что он больше не спал сном льда и камня, в котором не бывает сновидений. Он решил прожить остаток своих дней в крохотном мгновении Ожидания, никогда не увидев Новый Элионол своего народа. Каждое утро на новой станции в Мертвой Земле он просыпался от звуков, подобных тем, что издает ломающийся лед, звенящее олово, лопнувший стальной трос, а затем они приходили к нему со своими приношениями, с песнями и оставляли свои знаки на снегу. Они восславляли его, и он улыбался им. Иногда покашливал.
Рожденный от мужчины и женщины в соответствии со спецификацией Y7 на криопланетных кототипов, Джарри Дарк нигде во вселенной не мог найти подходящего места для жизни. Это было его благословение, или проклятие, зависит от того, как на это посмотреть. Смотрите и решайте сами, его история была такова.
Вот так жизнь расплачивается с теми, кто готов посвятить себя служению ей.
