Кирилл кое-как согнул руку в локте, дотянулся пальцами до каната, вцепился в него, обмотал вокруг запястья. Рывок последовал незамедлительно, Кирилл успел поджать колени и почувствовал, как по подошвам ботинок чиркнули острия вкопанных в землю копий. Пола плаща зацепилась за зазубренный наконечник, и Кирилла выволокли из ловушки, подняли на ноги и прислонили к стене. Ноги предательски тряслись, колени дрожали, зубы постукивали в такт неровному дыханию. Кирилл вытер мокрые от пота ладони о грязные драные джинсы и выпрямился, посмотрел на Ибрахима.
– Халиф ждет тебя, надо идти. – Палач посторонился, пропуская Кирилла перед собой.
– Да-да, одну минуточку…
Ноги отказывались подчиняться, а от одной мысли о том, что сейчас придется идти мимо тела астролога, перелезать через завал и ползти по набитой сколопендрами норе бросало в дрожь. Ибрагим рыкнул что-то коротко, и Кирилла подхватили под руки два зверообразных охранника.
– Ты должен идти, уже рассвет, правитель ждал тебя всю ночь.
Кириллу удалось сделать несколько шагов вперед. Превратившиеся в лохмотья полы плаща путались в ногах. Кирилл запинался и спотыкался, но брел, охранники бережно держали его, как заботливая нянька делающего первые шаги младенца. Еще один шаг, за ним еще, поворот, и факел идущего впереди охранника высветил из темноты завал, груда камней на полу была все ближе.
– Подождите. – взмолился Кирилл. – Подождите, пожалуйста! Я сейчас.
Его аккуратно прислонили к стенке, он сполз по ней на пол, отобрал у охранника свой рюкзак, прижал его к животу и прикрыл глаза. Тошно-то как, так плохо ему не было даже вчера, после печенюшек с начинкой и кальяна. Пол закачался, заходил волнами, стены рванулись вверх, потолок раскололся, в глаза ударил яркий белый свет. «Ифрит, ифрит!» – заорал кто-то над ухом, зазвенел чем-то и затопал, как убегающий слон. «Да какой я вам ифрит, что вы орете, как девки!..»
Ослепительные лучи резали глаза до слез, горло сдавил спазм, ладони скользили по гладкой плотной ткани. И тоже белого цвета, как и все вокруг, даже люди. Один был ближе всех, он схватил Кирилла под руку и потащил куда-то, бормоча себе под нос:
– Пойдемте со мной, и побыстрее, здесь лучше не задерживаться. А то мало ли что…
Глаза привыкли к свету, Кирилл разлепил веки и увидел, что его тащат по коридорам центра хроноперемещений.
– Рюкзак! – крикнул он, озираясь по сторонам. – Где мой рюкзак?
– Здесь, все здесь. – Человек в белом перехватил вещмешок поудобнее, подобрал тащившуюся по полу оторванную лямку. – Сейчас все заберете. Нам чужого не надо.
Голова еще побаливала, глаза закрывались сами собой при взгляде на таблицу с цифрами. Кирилл встряхнулся, провел ладонью по лбу, взъерошил волосы и снова уставился в «оборотку». Но сосредоточиться не получалось, со вчерашнего вечера глаза застилало сияние разложенных в декольте светской львицы бриллиантов и ее тренированный оскал. Дамочку интересовала аренда ресторана, и озвученная сумма вызвала у силиконовой куклы тихий восторг и желание заплатить немедленно. Прямо здесь и прямо сейчас. Хорошо, хоть не наличными, и Кириллу удалось сплавить ее в объятия взмыленного управляющего. Представительный блондин не подвел, увлек красотку на переговоры к себе в кабинет. Следом за ней подбирался плешивый дядечка с круглой и рыхлой, как недожаренный блин, физиономией, очень похожий на свою фотографию в журнале, улыбался заискивающе и стаскивал с длинного носа крохотные очочки. Но это был бы уже перебор, и Кирилл не выдержал, приложил обе ладони к груди, поклонился ернически и сбежал из ресторана через кухню. Пошел он куда подальше, этот любитель поесть на халяву, журнал все равно в офис принесут.
После недели бесконечных интервью, восторгов по поводу новой удачной концепции, обновленного меню, интерьера, связанных со всем этим эмоций и фотовспышек сил у него осталось только на то, чтобы добраться до своей квартиры. Поэтому первый рабочий день в новом статусе Кирилл просто прогулял. Позвонил утром отцу и, еле ворочая языком, признался, что прийти не может. Честно не может, по состоянию здоровья.
– Ну хорошо, – согласился отец, – уговорил. Но учти, что это…
– Знаю, знаю, – отозвался Кирилл, – я все помню. Завтра приеду, клянусь.
И вот приехал, сидит уже вторую неделю в отцовском кабинете, пьет кофе и смотрит в окно на летнюю Москву. С высоты шестого этажа вид открывается замечательный, просто глаз не отвести, так бы часами на него и любовался. Но некогда, дел полно, ведь «обороток» и отчетов теперь в два раза больше, и во все это вникнуть нужно. Теперь на два фронта пахать приходится. Хоть разорвись.
Тарифы на путешествия в прошлое
Один из признаков, по которому определяют «ваххабитов».
Кафир – неверующий, неверный. Слово, используемое мусульманами для названия всех немусульман, а также мусульман, впавших в неверие.
Тагут – многогранное понятие. В общем и целом – все, чему поклоняются наряду со Всевышним Аллахом.
Религиозные песнопения.
Дядя, уважительное обращение к старшему (чеч.).
Хаджиб – придворный чин в мусульманских странах Средневековья, лицо, ведавшее допуском к носителю власти.
Ратль – около 450 граммов.
