Они вышли под испепеляющие лучи гигантского солнца, и священник снова поразился царящей вокруг нищете. Этот некогда райский уголок трудно было назвать даже трущобами.
«Интересно, – горько усмехнулся он про себя, – если в будущем какие-нибудь неведомые исследователи найдут здесь следы Человека, то что они подумают о нас? Вряд ли им придет в голову, что это несчастное и убогое существо когда-то являлось полновластным господином Галактики».
– Как долго вы собираетесь пробыть здесь, отец Михал? – спросила девушка, когда они брели мимо полуразрушенных домов.
– До тех пор, пока не получу другого назначения. Неделю или всю жизнь.
– Ну что ж, здесь вы без труда найдете работу.
– Надеюсь, этого не случится.
– Как это? – удивилась Пилар.
– Священники похожи на врачей. Ничто не делает нас такими счастливыми, как отсутствие пациентов.
– Ну, здесь вам вряд ли повезет. Империя разрушена, и память о былой силе и славе Человека постепенно превращается в дым.
Мы живем словно дикие звери на одних планетах и загнаны в гетто на других. Пока положение вещей не изменится, ваши дела будут идти очень неплохо.
– Мы не кормимся человеческими несчастьями, – мягко заметил Михал. – Мы боремся с ними.
– Но ведь вы не станете бороться с пустотой, – рассмеялась Пилар, – это как флот без противника. И именно такие люди, как мы, обеспечивают вас работой.
– Поверь, Пилар, тот день, когда нищета и страдания останутся в прошлом, станет счастливейшим днем в моей жизни.
– А чем же вы тогда займетесь?
– Стану днем и ночью славить Господа нашего за его доброту.
– Вот как? А сейчас вы, должно быть, днем и ночью проклинаете его за жестокость?
– Конечно же, нет! Сейчас я молю Его простить нам те грехи, что мы совершили за всю нашу долгую и кровавую историю.
– Вот как?
– Ты считаешь, что я не прав?
– Я не священник и мало смыслю в религии, – пожала плечами девушка. – Но я бы, скорее, попросила его убраться прочь и оставить нас в покое. Пускай позволит нам взобраться опять на ту вершину, с которой мы скатились.
– Прискорбно, что очень многие люди думают так же, как и ты, – вздохнул Михал. – В конце концов, если ты веришь в Бога, то наверняка…
– О, я верю в Бога, тут все в порядке, – девушка тряхнула головой. – Но еще больше я верю в Человека.
– Нет ли здесь небольшого противоречия? – мягко спросил священник.
– Оглянитесь вокруг, святой отец, – Пилар широким жестом обвела покрытые пылью улицы и полуразрушенные домишки. – Все это Божьих рук дело. А теперь вспомните про Делурос, Калибан, Землю – вот это дело рук Человека.
– Да, человек обустроил эти миры, но только с помощью и с позволения Господа. Бог в ответе не только за наши несчастья, но и за наши успехи.
– Правда, – легко согласилась Пилар, – и я смотрю на это как на сотрудничество Бога и Человека. Бог дает, а Человек берет. Правда, сейчас Бог не слишком-то щедр.
– Поэтому мы и должны молить о прощении грехов, за которые он обрек нас на нищету и страдания.
– Я слишком уважаю Бога, чтобы врать ему. А мое раскаяние будет настоящим враньем. Я не виню Человека за то, что он сделал. Религия – это ведь опора для души. Но если мы вынуждены врать и пресмыкаться, то какая же это опора? Это все равно что калечить самих себя ради его милостей. Как можно требовать подобной глупости?
– Никто не заставляет тебя лгать, Пилар. Религия – это лишь нить, связующая нас с Богом. И если ты чувствуешь эту связь, то раскаяние не может быть ложью.
– Но неужели вы не гордитесь деяниями Человека? Ведь Человек пришел на миллионы чужих и негостеприимных миров и создал их заново. Он придал Галактике форму, а возможно, и смысл. Почему я должна этого стыдиться?
– Но посмотри, куда нас это привело!
– В следующий раз мы будем умнее.
Михал вздохнул.
– Я думаю, нам лучше вернуться. Прошло уже почти сорок минут. Он, наверное, проснулся.
Остаток дня священник и девушка провели у постели больного.
С наступлением ночи его дыхание стало прерывистым, левая рука начала судорожно подергиваться. Наконец старик открыл глаза.
– Ты все еще здесь, священник? – прохрипел он.
– Я не покину вас, – торжественно провозгласил. Михал.
Старик невразумительно буркнул в ответ, судя по всему, что-то не слишком-то лестное для Божьего слуги. Неожиданно тело его напряглось, лицо исказилось от боли.
Михал подался вперед и взял старика за руку.
– Будьте мужественны, друг мой, – сказал он ласково, когда умирающий обмяк.
– И я тоже желаю тебе мужества, – неожиданно твердо ответил старик, – и силы.
– Мне? Почему?
– Потому что тебе понадобятся и мужество, и сила.
Священник помолчал, затем снова принялся читать молитвы. Но вскоре старик попросил его замолчать. Он лежал, стиснув зубы и дерзко устремив глаза в лицо вечности. Старик был готов к встрече с Создателем и не собирался уступать ему ни дюйма.
Отец Михал захлопнул свой ненужный молитвенник и вздохнул.
Неожиданно его охватило жуткое предчувствие. Ему вдруг показалось, что он проведет на этой планете многие, многие годы и жизнь здесь потребует от него бесконечного терпения.
– Наверное, ты прав, старик, – прошептал он. – Это будет долгий и трудный путь.
В книге «Происхождение и история разумных рас» никаких упоминаний о пацифистах не обнаружено.
Постепенно огромный зал заполнялся. Появились канфориты, высокие, стройные и величественные; занял свое место мускулистый и немного неуклюжий эмранец; в дверях толпились послы с Лодина XI, Кастора V, Проциона III. Все они были так непохожи друг на друга, как могут быть непохожи обитатели совершенно различных миров.
А в самом центре разноликой толпы, собравшейся со всех концов Галактики, стояли два человека.
– Смотри, как хорошо все обернулось, – сказал Липас своему более высокому товарищу.
– Даже лучше, чем я ожидал, – кивнул головой Том. – Мы все еще можем выкрутиться и сохранить при этом свое лицо.
К ним приблизился теронец, лицо которого скрывал толстый защитный шлем.
– Где ваша делегация? – спросил он.
– Они прибудут, не беспокойтесь, – ответил Том на галактическом К.
– Чем скорее они появятся, тем лучше, – объявил чужак и направился к группе хлородышащих.
– Непонятно, где они застряли, – прошептал Липас. – Мы не сможем долго тянуть резину.
– Они опаздывают всего на полчаса, – так же тихо ответил Том. – И, кроме того, ведь нет еще почти трети делегаций.
– Ну они-то могут себе позволить опоздать. А для нас это вопрос жизни и смерти.
Это была горькая истина. Именно ради Человека собрались здесь разумные существа со всей Галактики, и присутствие представителей любой другой расы было не так уж и важно.
