– Мы должны стать членами клуба? – поинтересовался он.
– Я поручусь за вас, – сказал Реппл.
– Клуб был основан после Мировой войны в качестве фокуса, места встречи для лишившихся своих владений дворян Европы и Содружества, – сказал Аске. – Во Фландрии[1] столько всего завершилось, не только для Британии, Франции, и Германии, но и для всего мира.
– Столько жизней, – тихо напомнил ему Доктор.
Аске мрачно кивнул, запустив одну руку глубоко в карман пиджака:
– Высочайшая жертва.
– Такая утрата, – добавил Реппл. – А за ней последовали ещё, и ещё. Революция в России, к примеру. И ещё столько крови прольётся до того, как это закончится.
– Что касается вашего вопроса, Доктор, то вам не нужно быть членом клуба, – сказал Аске. – Хотя, если вы пожелаете пробыть здесь дольше, чем несколько дней, то от вас потребуются какие-нибудь подтверждения того, что вы благородного происхождения и лишились владений.
Доктор кивнул, вновь на мгновение помрачнев.
– Всё может быть, – пробормотал он, глядя вдаль. – Мировая война.
– А кто управляет клубом? – полюбопытствовала Роза, когда Реппл вёл их вверх по ступеням к внушительного вида двойной двери.
Двери перед ними раскрылись, и им отдал честь мужчина в униформе привратника. Реппл кивнул, а Аске тоже отдал честь. Доктор улыбнулся и приветливо помахал рукой.
– Привет! – сказала Роза.
Привратник закрыл за ними дверь и взял их верхнюю одежду.
– А у меня её нет, – мрачно сказал Доктор.
– Хорошо, сэр, – ответил привратник.
– Ничего хорошего.
Прежде чем Доктор успел продолжить, Аске спросил у привратника:
– А мистер Уайз ещё не спит?
– Он сейчас в кабинете Бастилии, сэр.
– Уайз тут, по сути, за главного, – объяснил Аске, ведя их через большое фойе.
Мраморные колонны подпирали сводчатую крышу, а широкая каменная лестница вела на верхние этажи. От фойе отходили несколько коридоров, обитых тёмным деревом и увешанных картинами и рисунками. Коридор, по которому он их вёл, был украшен гравюрами и акварелями, отображавшими события Французской революции.
Доктор остановился, чтобы осмотреть один из рисунков.
– Неправильно, – сказал он Розе.
А затем пошёл дальше, ничего не объяснив.
– Уайз тут постоянный жилец, – сказал Аске. – Не знаю, какой точно у него здесь статус, но персонал, похоже, слушается его.
Они оказались в огромной комнате. Стены были обиты деревом до уровня плеч, из-за чего комната казалась очень тёмной, несмотря на обилие ламп на стенах. В центре комнаты висела люстра, сверкающая как звёздное скопление в ночном небе. Большой огонь потрескивал и плевался в огромном каменном камине напротив двери, в которую они зашли. Кожаные кресла и небольшие кожаные диваны были расставлены вокруг небольших столов, образуя в комнате подобие островов.
Вначале показалось, что там никого нет. Затем из-за спинки одного из кресел выглянула голова. Помахала рука.
– Вечер добрый! – поприветствовал жизнерадостный голос. – Не опрокинете со мной рюмочку чего-нибудь? – голова исчезла, и через мгновение мужчина встал и появился с другой стороны кресла.
Он был высокий, хорошо сложен, за сорок, короткие каштановые немного непослушные волосы. Как и Аске с Репплом, он был одет в тёмный костюм. Но в отличие от них – и на радость Розы – у него был монокль. Она надеялась, что дождётся, когда монокль выпадет, и будет болтаться на цепочке. Но, к её разочарованию, мужчина хорошо вставил монокль на место и с интересом рассматривал новоприбывших.
– Итак, кто к нам пришёл? – произнёс он, глядя на Доктора и Розу. – Очередные беженцы из дворцов и поместий Европы, или просто пара гостей?
– Вы, должно быть, мистер Уайз, – решил Доктор и, пройдя между креслами, пожал протянутую ему руку.
– Лорд Уайз, если быть точным. Но не нужно церемоний, умоляю вас. Меня устроит просто Уайз, спасибки. Слишком много людей подобно Репплу потеряли почти всё, чтобы мы, у которых что-то осталось, щеголяли этим перед ними.
Жестом он предложил им сесть. Роза увидела шахматы, стоявшие на столике, за которым сидел Уайз. Игра была не завершена.
– О, не обращайте внимание на мою неумелую попытку обыграть самого себя в шахматы, – сказал, улыбаясь, Уайз и, к нескрываемой радости Розы, монокль выпал у него из глаза и завис, раскачиваясь на цепочке. – И уберите эту кошку, чтобы не мешала. Там чуть раньше сидел старина Гектор, наверное, её привлекло оставшееся после него тепло.
Растянувшаяся на диване кошка раскрыла глаза, чтобы узнать, что за шум. Она перевернулась на спину и зевнула. Розе было видно, как при этом вытянулись и втянулись обратно её когти. Кошка была чёрная, с бледным треугольником светлой шерсти под подбородком. Роза протянула руку и погладила её, за что была вознаграждена мурлыканьем и пронзительным взглядом глубоких кошачьих глаз. Затем кошка снова потянулась, спрыгнула с дивана и ушла прочь под кресло, на которое вновь сел Уайз.
– Как её зовут? – спросила Роза.
– Боже, вы меня поймали, – улыбнулся Уайз. – Я её называю просто «кошка». Она живёт тут дольше меня. Кстати, на счёт имён...
– Меня зовут Роза. А это Доктор.
– Здравствуйте! – сказал Доктор, плюхнувшись туда, где лежала кошка. – Нам сказали, что вы – тот, к кому следует обратиться с просьбой о комнате на одну ночь. Может быть, на две.
Уайз засмеялся.
– Я тут ни при чём, но могу замолвить словечко, если вы думаете, что это поможет. Я здесь дольше всех, поэтому когда мистера Путера нет, слушаются меня. Я скажу Кроутеру, чтобы он приготовил две комнаты. Но имейте в виду, они будут на четвёртом этаже. Сейчас довольно много постояльцев, а количество мест у нас ограничено.
– Мистер Путер, – сказал Аске, – это джентльмен, который изначально учредил клуб. Клуб управляется регулярно собирающимся советом попечителей. Мистер Путер – председатель совета.
– Однако, сейчас он отсутствует, – сказал Уайз. – Он живёт на пятом этаже, самом верхнем, и любит уединение. Он немного затворник. Когда не в разъездах. Любит проводить время в одиночестве.
– Ну, как и все мы, – согласился Доктор.
– Вам плохо, Реппл? – спросил Уайз, подавшись вперёд.
Реппл сидел с закрытыми глазами в кресле напротив. При словах Уайза от медленно открыл глаза и уставился на него.
– У меня был насыщенный день, – сказал он. – Уже поздно.
Его глаза опять сомкнулись, и голова свалилась набок.
– Да, вы выглядите несколько измотанным, – признал Уайз. – Я помогу ему пройти в свою комнату.
