Когда запыхавшаяся Полина подбежала к неподвижно лежащему телу, ей показалось, что Мишуткина голова вывернута под неестественным углом, и она сама чуть не грохнулась в обморок, но именно в этот момент он глубоко вздохнул, и та с облегчением перевела дыхание. Всё в порядке – его шея не сломана.
Очнулся мальчик от того, что кто-то довольно сильно хлопал его по щекам. Он разлепил веки, с трудом сфокусировал зрение и увидел белое как мел лицо подруги.
– Ты чего, Мишенька? – Лепетала она. – Что с тобой? Ты очнулся? Всё в порядке? Как ты себя чувствуешь?
Мишель, опираясь на её плечо, сел.
– Здорово я головой приложился! О-ой…, – простонал он, схватившись рукой за затылок. – Больно-то как!
– Что – правда? – Испугалась Полина. – Настолько сильно?
Тот надолго задумался.
– Да нет, не особенно, – в голосе прозвучало явное сомнение. – Это сначала так показалось. Но всё равно теперь, наверное, шишка будет…
– Шишка – это не самое плохое при данных обстоятельствах. Ты вообще помнишь, что с тобой было?
Мишель потрогал затылок другой рукой:
– Не совсем. Мы вроде о чём-то разговаривали, да?
– Ну-у, можно сказать и так.
– А потом – что? – Нахмурился мальчик. – У меня солнечный удар, да?
– Не совсем. Можно сказать, что солнечный удар был, а вообще-то, если честно, не совсем он…. То есть удар, но не очень солнечный… Понимаешь?
– Не-а…
– Давай не будем пока об этом, хорошо?
– Ладно.
Мишель поднялся на ноги, несколько секунд постоял, покачиваясь, потом сделал шаг, другой, с облегчением перевёл дыхание:
– Вроде всё в порядке…
– Ты уверен?
– Ага.
– Сам идти можешь?
– Вроде, да.
– Попробуй!
Мальчик сделал несколько шагов. Полина схватила его за плечо:
– Лучше вместе пойдём, ладно?
– Ага! – Заулыбался тот.
Хотя Полина была полностью выбита из колеи, она по своему обыкновению не смогла не съехидничать:
– Теперь-то вижу, что ты в норме.
– Пойдём назад?
– Да уж, – обескураженно кивнула она, – хватит на сегодня впечатлений. Я так думаю. Или ты ещё хочешь пройтись?
– Не! – Испугался Мишутка. – Я – точно не хочу!
И потрогал затылок.
– Я тоже.
– Тогда пошли обратно?
– Пошли!
– Говорят, если идти домой, то путь кажется гораздо короче, – неуверенно заметила Полина, когда ребята, оставив злополучный мост за спиной, углубились по узенькой тропинке в лес. – Самое время это проверить. Как ты думаешь?
– Ага.
Солнце зашло за тучу. Сразу, как это бывает только осенью, стало холодно и неуютно.
Девочка ещё сильнее ухватила спутника за руку и заискивающе поинтересовалась:
– Ты мне ещё мороженого купишь, а? Оно мне понравилось. Очень даже вкусное было…
– Знаешь, я, кажется, вспомнил, что случилось…
Полина помрачнела, высвободила свою ладонь:
– Теперь ты на меня жутко злишься, да?
– За что?
– За то, что я тебе столько гадостей понаговорила. Подумать только: довела тебя до потери сознания! Никогда себе этого не прощу!
– Я сам виноват! – Буркнул Мишель. – Подумать только – в обморок грохнулся. Словно девчонка слабохарактерная. Или как припадочный какой-то.
– Зря ты так на девочек наговариваешь, – снова не сдержалась Полина. – Я, к примеру, за всю свою жизнь ни разу не упала в обморок.
И сразу вспомнила, как она чуть не упала в обморок в космопорту. Но ведь не упала же – так, потеряла сознание на несколько секунд, потом всё обошлось.
– У тебя просто никогда не было приятелей, которые говорили бы тебе всё, что думают.
– Ага, как же, много ты знаешь…, – начала Полина и осеклась. Она вдруг поняла, что ответить нечего. Мишутка попал в цель. Почему – второй вопрос. То ли это случилось совершенно случайно, то ли он наконец уяснил статус Полининого отца и понял, что вокруг неё только те люди, которых она сама считает нужным держать около себя.
– Извини, ты полностью прав. Таких людей у меня в самом деле нет. А я в самом деле поступила совершенно по-скотски.
Если бы Мишель знал свою спутницу чуть лучше, то по этим словам сразу бы понял, насколько виноватой та себя чувствует. До сих пор в жизни Сенаторской дочери было всего два человека, перед которыми она могла извиняться – её отец и Красная Шапочка – виртуальная директриса школы Навигаторов. Теперь вот появился третий.
– Да ладно, чего уж там…
– Ты меня простишь?- Допытывалась девочка.
Мишель взглянул на её обеспокоенную гримаску и широко улыбнулся:
– Уже простил… А откуда ты узнала?
– Что?
– Ну, о чём ты говорила…
– Ниоткуда. Я тебе наболтала всякой ерунды – ты и поверил! Я просто позлить тебя хотела!
– Ты не такая вредная, чтобы просто захотеть меня позлить, – робко заметил Мишель.
– Если это комплимент, то спасибо.
– А всё-таки?
– Хорошо. Я скажу, чего я хотела, – решилась девочка. – У меня было самое христианское желание сделать всё от меня зависящее, лишь бы ты не закончил свою жизнь так, как я это экстраполировала.
Она вполне могла бы сказать это на китайском или, к примеру, на древнегреческом – Мишутка понял бы ровно столько же.
– Это как?
– Знаешь, что такое экстраполяция?
– Нет.
– А ещё техникой занимаешься! – Укорила его Полина. – Таких примитивных вещей не знаешь! Экстраполяция – это моделирование. Вот, смотри, – Полина схватила прутик и нарисовала на земле небольшой крестик, рядом – ещё один, чуть в стороне – третий. – Где будет четвёртый? – Спросила она.
– Здесь! – Ткнул в землю пальцем Мишель.
– Верно. – Девочка нарисовала в указанном месте последний крестик и отбросила прутик в сторону. – Это и называется экстраполяцией. Когда ты знаешь, где первые три точки, то можешь предположить, в каком месте будет следующая.
– А при чём тут это?
– Я посмотрела, как вы тут живёте, немного пообщалась с тобой и вслух прикинула, как у мальчишки твоего склада характера и твоего склада ума может развиваться биография.
– В смысле, ты всё придумала? – Вскинулся мальчик. – Про диссертацию, детей, что жизнь растопчет… и всякое такое?
– Об этом я тебе и говорю!
– А откуда ты узнала, сколько их будет? И что первый мальчик будет?
– Просто предположила.
Мишель долго размышлял, наконец, качнул головой:
– Не верю.
Полине вдруг стало смешно:
– Почему?
– Ну-у, у тебя такие глаза были, когда ты это говорила…
– Какие? – Подозрительно сощурилась дочка Сенатора. Это получилось так выразительно, что Мишутка передёрнулся.
– Словно у прорицательницы какой-нибудь.
Полина фыркнула:
– Слишком мало хорошего ты в этой жизни сделал, чтобы у тебя просто так карманная пифия появилась. Это ещё заслужить нужно… – И тут же перебила сама себя. – Только не спрашивай, кто такая пифия
