не всегда удавалось выйти сухими и невредимыми.
Жизнь была прекрасна и мне ничего не хотелось менять. Но всё изменилось.
Сначала случился тот одновременно и злополучный, и прекрасный Харренхольский турнир. Именно там мне повезло встретить её — воплощение красоты, богиню, спустившуюся с небес, самого прекрасного ангела, которого можно было, видел на этом свете. Я влюбился в нее с первого взгляда. И самое удивительное — эти чувства оказались взаимны. Не знаю, что она нашла во мне, втором сыне древнего, но не слишком богатого рода, но та ночь и воспоминания о ней навсегда останутся самым важным сокровищем, хранимым в самых потаенных уголках моей души.
Но, к сожалению, именно там взял начало этот кошмар. Как и всех Старков, меня до зубовного скрежета, разозлил поступок ублюдского дракона по отношению к Лиане, которую он оскорбил своим ухаживанием в присутствии ее жениха, но позже, выпив несколько кувшинов вина за компанию с Робертом и успокоившись, я полностью забыл про этот случай, выкинув из памяти, подумав на знаменитую эпатажность Таргариенов.
Это стало моей самой большой ошибкой, совершенной за всю жизнь.
Смерть отца и Брандона… объявление мятежником…разразившаяся война… чуть не наступившая смерть в холодных водах Пасти, отступившая лишь благодаря Илане, доброй дочери рыбака… плен у сестринцев… сбор войск… назначение новым Хранителем Севера… свадьба на бывшей невесте старшего брата… Всё это это слилось в калейдоскоп событий от которых хотелось отмахнуться и забыть, как о самом страшном сне. Но, как говорилось ранее, Старые боги имеет очень странное и порой жестокое чувство юмора.
И сейчас, смотря на вошедшего в главный шатер человека, я гадал к добру это или худу.
— Ну что ж, лорд Темпер. — Сказал Джон, сидя в глубоком плетеном кресле, поставленном поближе к очагу, нахмурив свои густые брови, уже давно побелевшие от преклонного возраста. Все же самый старый грандлорд из ныне живущих. — Поведайте же нам что заместитель принца Ливена и один из доверенных лиц принца Дорана здесь делает?
Хоть Роберта и называют главой восстания, лидером и наши столпом, еще в Риверране, после заключения брака между мной и Кейтилин и Джоном и Лизой, был заключен договор — всю политику и переговоры мы оставляли на лордов Хостера и Джона, взамен давая нам с Робертом полную свободу на поле боя.
И сейчас Джон был единственным кто мог вести диалог с неожиданным посланцем из Дорна, ведь глава Речных земель все еще не восстановился после ранения, нанесенного пекловым грифоном-Коннингтоном, а я с моим другом были вынуждены тихо сидеть на своих местах и доверить все эти южные словестные кружева нашему учителю.
— У меня тайное послание от принца Дорана и право говорить от его имени, ведя переговоры. — Сказал высокий мужчина, одетый в грязную и мокрую одежду охотников, не дающую узнать в нем одного из богатейших людей Семи Королевств.
«Иначе Русе не стал бы так рисковать, тайно ведя с ним переговоры и организовывая это собрание». — Невольно нахмурившись, подумал я, вспомнив своего своенравного незаменимого вассала. — «Увы, но сделать с ним сейчас ничего нельзя…»
Два дня назад, когда Болтон после окончания собрания, где присутствовали лишь я, Роберт и Джон, с несколькими приближенными, поведал, что с самого начала восстания вел переписку с одним из дорниских лордов, попросившего о тайной встрече, некоторое штормовики и речники сразу стали кричать о предательстве. Но стоило потомку Красных королей взглянуть на них его знаменитым ледяным взглядом и предоставить все письма, где и намека не было на предательство (хотя мне показалось, что многие из южан больше смотрели на количество золотых драконов, полученных Темпером и Болтоном от их сотрудничества), большинство сразу заткнулось. Да и Джон позже мне поведал, что если бы Болтон надумал бы нас предать, то это было катастрофой — четыре тысячи Болтонов и три Дастинов и Рисвеллов, верных союзников Русе, могли в любой момент ударить в спину нашего войска. А ведь еще есть Фреи…
Так что встречу, несмотря на недоверие большинства и личное недовольство Роберта, пришлось организовать.
Все эти мысли пролетели у меня в голове, пока Джон внимательно изучал переданное ему письмо, заранее вскрыв печать с гербом Мартеллов — копьем пронзающим солнце.
— Тут написано что вы, лорд Темпер, имеете право вести переговоры от лица всего Дорна и самостоятельно принимать решения. — Задумчиво сказал он, своим привычным изучающим прищуром смотря на ночного гостя. — Довольно большие привилегии.
— Это так, лорд Аррен. — Ответил тот.
— И какое же предложение вы хотите до нас донести, раз потратили столько усилий для организацию этой встречи?
Следующие слова ввергли меня и всех присутствующих в лёгкий шок, даже Джон в удивлении приподнял брови.
— Дорнийская армия и сам Дорн готовы встать на сторону союза Штормовых и Речных земель, Севера и Долины атаковав завтра, во время сражения, во фланг Таргариенов.
Установившийся после этого гвалт наверно потревожил всю стоящую снаружи стражу. Что не говори, но предложение было поистине королевским — получить в начале боя восемь тысяч солдат и лишить их своего противника много стоит. Хоть у нас и был значительный численный перевес в силах, но тот факт, что стратегически мы проигрывали, был неоспорим. Штурмовать противоположный берег брода, где не получиться в полную силу использовать кавалерию, а у драконов есть господствующая высота, дело кровавое и опасное. Еще и старый проныра Фрей, стоящий в дне пути отсюда, со своими четырьмя тысячами может ударить в спину.
Так что предложение дорнийцев было очень своевременным и делало нашу победу почти предопределённой.
— Тихо! — Громкий рявк Джона, которым он еще в детстве останавливал мои драки с Робертом, сразу установил тишину. Все опять вернули свое внимание к этим двоим — напрягшемуся в кресле старому соколу и грязному посланцу пустынь. — Ваше предложение, лорд Темпер, очень неожиданное и, признаться, заманчивое. Но я не первый день живу на этом свете и прекрасно осведомлен кто такой принц Доран. Каковы ваши условия?
— У Дорна всего лишь три условия для новой королевской династии Семи Королевств. — Сказал зеленоглазый дорниец, в этот момент напоминавший мне очень хитрую и опасную тварь с яркими
