столицы, и члены Малого Совета не пожелали пренебрегать своей безопасностью, гарантированной присутствием большого количества солдат. Иначе бы и тех послали.
Хотя последний крупный бунт отшумел в столичном регионе ещё до рождения моего тела, память о нём пока не поросла травой забвения. Хоть правление Прокопия Второго принято считать если не благоденствующим, то довольно спокойным, низшее сословие всегда чем-то недовольно. Например, заботой правящего класса об увеличении золотого запаса государства путём поднятия налогов. Мой отец-мператор, наслушавшись рассказов своей супруги о западных королях-затейниках, вводящих налоги на количество окон в домах, выходящих на улицу, и о штрафах на тени, отбрасываемыми людьми на административные здания, решил тоже присоединиться к просвещенным самодурам.
Суть нового налога оказалась незамысловатой: если монета по какой-либо причине падала на землю императорским вензелем или портретом вниз, то она подлежала изъятию в казну, а уронивший обкладывался штрафом или подлежал битью батогами, что считалось более лёгким наказанием, чем битьё кнутом. Свидетели сего проступка тоже наказывались, если решали умолчать о происшествии. Много ли человек ежедневно роняют монеты? Вряд ли. Но данный указ произвёл эффект соломинки, переломившей хребет верблюду. Люди и ранее жили не так чтобы хорошо, а теперь были вынуждены доносить, дабы самим не оказаться битыми.
Ожидаемо начались взаимные обиды, свары, драки стенка на стенку. Затем недовольство вылилось на чиновников, а далее понеслось-поехало. Все уже и позабыли причину беспорядков, когда заполыхали государственные здания. На усмирение бунта бросили полки, благо их везде достаточно. После этого события Прокопий Второй зарёкся вводить новые налоги, а через несколько лет и помер. Маменька тоже проявила благоразумие, памятуя, что сама оказалась невольной побуждающей первопричиной бестолкового новшества…
После решения основного вопроса, стали обсуждать второстепенные. Я давно уже приобрёл полезную привычку выносить на Малый Совет хотя бы одну идею. Сегодня решил объяснить присутствующим пользу от установки на главных дорогах знаков типа километровых столбов.
— Простите, Ваше Высочие, но зачем сие нам? — нервно спросил министр сельского хозяйства, логично предположив, что траты на данную прихоть придётся оплачивать из бюджета именно его министерства.
— Для полноты знаний об Империи, Конон Ликургович, — начал объяснять я. — Вот каково, к примеру, точное расстояние между столицей и Тулой, к примеру, если добираться по главному торговому тракту?
— Зачем нам знать расстояние, если телега от этого быстрее не доедет? — искренне удивился министр. — В распутицу придётся ехать одно количество дней, а в сухую погоду — другое. Так же многое зависит от нагруженности телеги и прочих неочевидных на первый взгляд вещей.
— Вот мы сейчас обсуждали отправку к западной границе почти двух десятков полков. Все они квартируются в разных местах. Идти им до общего места сбора придётся по различным дорогам, и никто не может точно подсчитать, когда все соберутся, — начал на наглядном примере объяснять я. — А в военном деле опоздание на один день может привести к катастрофическим последствиям…
— Так, значит, это нужно военным? Тогда я совершенно не против, — почти радостно заявил министр сельского хозяйства, поглядывая на напрягшегося графа Литта.
— Это нужно всем, — как можно убедительнее произнёс я. — Одним нужно для подсчёта времени, которое понадобится торговым караванам добираться из одного города в другой, а другим — для знания времени сбора воинских частей. Каждое министерство может иметь определённую пользу.
— Так как тогда мы сможем определить, какую долю каждое министерство будет перечислять на это нововведение? — продолжал не униматься Конон Ликургович.
— Сие не просто, — произнёс я. — Посему вижу нужду в новом ведомстве, которое будет занято не только установкой упомянутых дорожных столбов, но и в ремонте дорог. Мы знаем, что таким ремонтом должны заниматься соответствующие губернские службы. Но губернаторы на этом экономят, а всем приходится от этого мучиться. Теперь же имперская дорожная служба будет отвечать за надлежащее состояние основных дорог.
— Правильно ли мы понимаем, что работа этой… дорожной службы… получит финансирование из государственного бюджета? — спросил повеселевший военный министр.
— Частично, да, — кивнул я.
— Частично?
— Представляется разумным брать плату за передвижение по трактам. Конечно, если какой-нибудь человек на обычной телеге поедет по такой дороге, то нет необходимости требовать с него монету. А вот с купцов или промышленников таковая плата взиматься должна.
— И как это будет осуществлено? Возводить заставы на дорогах?
— Заставы — это довольно хлопотно. Потребуется много людей, да и мзду они могут себе оставлять, — покачал головой я. — Думаю, что производить такой дорожный сбор надо централизовано.
Присутствующие несколько напряглись, услышав новое слово.
— Нет смысла гоняться за каждой телегой, перевозящей грузы, — продолжил я объяснять. — Всем более или менее известно, по каким дорогам, что именно и сколько перевозят те или иные ремесленники, мануфактурщики, купцы. Вот они и будут платить упомянутые сборы. Ну, а чтобы не допускать ненужных отговорок, предлагаю, к примеру, всех торговцев разделить на три разряда, согласно величине годового оборота. За это причисление они будут ежегодно платить определённую сумму, часть которой пойдёт на ремонт дорог.
— Никто не захочет добровольно отдавать за причисление к какому-то разряду деньги, — сомнительно показал головой министр финансов князь Яблоновский. — Многие купцы за медяк удавятся.
— Если просто так, то да, не согласятся, — моя улыбка вызвала недоумение у присутствующих. — Но причисленным к одному из упомянутых разрядов, будет выдаваться соответсвующая нагрудная медаль. Купцы и мануфактурщики, получив подобный знак, наверняка начнут постоянно носить его, дабы покрасоваться как перед людьми, так и перед менее богатыми конкурентами.
— Медаль? — задумался министр финансов. — Маловато будет.
— Поскольку основные мануфактурщики и купцы империи проживают в столичной губернии, — мысли в моей голове залетали стрижами, — думаю полезно согласовать квоты на участие в официальных мероприятиях.
— Квоты? — министры снова стали переглядываться.
— Все же хотят занять лучшие места на празднествах, балах и прочих увеселениях. Вот через полгода осенний бал, куда правдами и неправдами устремится купечество. Почему бы не определить на каждый разряд какое-то количество пригласительных билетов? Понятно, что те, кого отнесут к первому разряду, получат больший шанс попасть на бал, поскольку их численно меньше. Вот и мотивация не занижать уровень дохода.
— Человеческое тщеславие безмерно, — дала голос императрица. — Надлежит тщательно обдумать сии предложения наследного принца и принять их. Таким образом, мы еще и будем знать, кто насколько богатеет в Империи. А чтобы торговые людишки не думали
