помнишь? А как же дом освещать без циниш-то? Как бадарка по воде пойдет? Как зерно мельчить? Дом отапливать? Везде циниш нужна!
— То есть эту энергию используют после? Заправляют ею привычные вещи?
— Вот смотри, — Эльсинор покопался в мешке и достал небольшой кругляш. Положил мне на ладонь. Куда-то ткнул, кругляш стал светиться. — Светляк это, ночью зажгу и сразу словно светило вышло. Почти разрядился уже, но еще на несколько перемен хватит.
— И как вы его заряжаете?
— В город еду. К мастеру. Он и заряжает.
— К одаренному?
— Нет, конечно! Ну какой альшар станет светляки заряжать? С этим любой справится. Накопитель в мастерской стоит. К тому накопителю мой светляк подсасывается и набирается циниш до следующего раза, вот и вся премудрость.
— Ваша дочь тоже была одаренной?
— Нет, — посмурнел Эльсинор. — Не была. Не так часто альшарИ на свет появляются.
— В Жахжене было много одаренных, — вспомнила разговоры про то, что циниш там вроде регулярно сцеживали.
— Много не много, то мне не ведомо. От альшарИ и дитя можно одаренного получить, потому они там и собираются. А так встретить одаренную шанс невелик. А альшарИ с белой кожей я и вовсе вижу впервые.
— Я и сама вижу, что сильно отличаюсь от местных. Думаю, я не из этих мест. Как вы думаете, где может быть моя Родина?
— За водой, видимо. Не видал я еще таких диковинных, как ты, лукавить не стану. Еще и чтобы шэрха приручила, — прицокнул. — И говоришь складно, словно ученая. Но ежели в Жахжене была, значит не так все просто. Прятали тебя там? — отрицательно мотнула головой. — Значит, не боялся халишер Тарскони, что искать тебя станут. Купил, стало быть, а может за долги отдали.
— Вы его знаете? Хозяина Жахжены.
— А кто ж его не знает? Знаю, конечно. Не лично, таких знакомств у меня нет, но халишер Тарскони — сильный альшар, все о нем слышали.
— Вы выдадите меня? — замерла в ожидании ответа.
— Вот еще! — ответил слишком быстро, притом отводя глаза. — Сказал же, дочку мне напоминаешь. Живи покуда. А вот шэрх у тебя приметный, у кого увела?
— У Аравия, — пришлось признаться. — Он в лагере всем заправляет.
— Искать станет. Если не тебя, так шэрха. Очень они дорогие. Тяжело такого зверя приручить.
— Он плохо с ним обращался. Голодом морил, пасть завязывал, на цепи держал.
— Все так шэрхов содержат. Думаешь, они слушаются без зипуна?
— Зипун — это такая палка с острым концом?
— Палка, — усмехнулся Эльсинор. — Зипун тоже циниш заряжается. Шэрха коли таким тронуть, даже лапы отняться ненадолго могут. Сильно бьет. Мужчину с одного удара насмерть убьет, а уж девку и подавно.
— Вот с таким зипуном Тарскони к своему шэрху подходил, чтобы покормить. А Аравий за несколько дней даже воды Орхису не дал, боялся, видимо, ему пасть развязывать.
— В городе есть труха, куда шэрхов на кормежку приводят, не каждый сам за своим зверем ухаживает. Зипун тоже не дает уверенности, что все пройдет гладко. В трухе сильные альшары работают, точно справятся, если шэрх дурить начнет. Может Аравий в трухе зверя своего кормил, откуда тебе знать?
— Много шэрхов в городе живет? — сменила тему. — В небе не видно никого.
— Где ж много? — усмехнулся Эльсинор. — У градоправителя, да у начальника стражи. А больше ни у кого и нет. А так если халишер какой прилетает иногда.
— Но у Тарскони и Аравия точно есть шэрхи. А еще в Жахжену прилетали люди на шэрхах, — вспомнила я.
— Жахжена — отдельное поселение. Туда только по воде можно добраться или по небу. По небу-то всяко скорее выйдет, вот и нанимают шэрхов для перелета. Но то только самым знатным доступно, дорого очень.
— А этот город как называется? — махнула, указывая направление.
— Остров это. Лаора, — терпеливо отвечал Эльсинор.
— А страна?
— Острожье или Верхний Предел. Эришат — главный город, там управитель всего Острожья живет. С Эришатом мосты наведены, там и торговля самая знатная. — Замолчал ненадолго, словно размышляя. — На ирашку ты вроде похожа, сам не видел, но слышал о таких. В Острожье жара весь оборот стоит, а в Ирании сказывают, бывает, с неба вода замерзшая сыпется. И белым-бело все тогда, вот и люди белые, будто замерзшие.
После разговора с Эльсинором на душе остался неприятный осадок. Про дочь он не стал распространяться, словно стыдясь того, что случилось. Неужели девочка попала в один из таких же лагерей, как Жахжена? С другой стороны, как раз про лагерь мужчина говорил совершенно без смущения, как о чем-то обыденном, самом обычном.
Вместе с тем пришло понимание, оставаться у Эльсинора надолго нельзя. Орхис и правда приметный, по нему и меня найдут. Ни расставаться с другом, ни возвращаться в Жахжену в мои планы не входит, поэтому стоит поискать местечко, где мы будем в относительной безопасности. Возможно, островок поменьше, малообжитой. Эта мысль не казалась мне слишком заманчивой, все же жить в одиночестве никогда не было пределом моих мечтаний.
Эльсинор мало что мог рассказать о мире вокруг. Хоть и имел лодку — бардарик, как он ее называет, далеко от этих берегов не отходил. Острожье — островное государство, насколько поняла из его рассказа. Города выстроены на обособленных островах, практически не соединенных между собой сухопутными мостами. Это и затрудняет перемещение местных из одного города в другой. Пути два — либо по воде, либо по воздуху. Перемещение на шэрхах — роскошь, недоступная простым людям, значит, фактически, остается только одна возможность путешествовать. Выходит, живут местные по принципу — где родился, там и пригодился.
Мне катастрофически не хватает знаний об этом мире, совершенно обычных, о вещах, знакомых людям с детства. Поэтому решилась на прогулку в город. Кожа — то, что может меня выдать. Точнее, ее цвет. Слишком светлая для этих мест. Асана, по-видимому, прожила в Острожье не так долго, раз даже загореть толком не успела. Эльсинор предложил выход. Указал на травку с мудреным названием, измазавшись соком которой моя кожа приобрела ореховый оттенок. Все еще не такая темная, как у местных, но уже не привлекающая взгляды молочной белизной.
Орхис не хотел оставаться у Эльсинора, порываясь идти со мной. Но тогда вся задумка пойдет насмарку! Никакая конспирация с шэрхом за спиной не поможет остаться в тени и не привлекать внимания.
Измазавшись с утра соком травы, что посоветовал Эльсинор, оделась словно мужчина, ну ладно, парень, на мужчину не тянула ни ростом, ни комплекцией. Светлые волосы тоже измарала, как смогла еще и намотала
