— Да, мы благодарим Великого царя за доброе отношение, — нехотя проговорил он, точно не будучи доволен тем, что я сказал.
Да и в целом их кислые физиономии, когда они поняли, что тут им ничего бесплатно не обломится, весьма сильно меня повеселили.
— Ещё какие-то вопросы?
— Да, если можно Великий царь, — слово снова взял первосвященник, — моя дочь, она была похищена из нашего лагеря и её видели в лагере Его величества Менхеперры.
— Припоминаю да, была такая, — согласился я, — моя личная пленница. Вы готовы её выкупить?
— Да, если можно, Великий царь, — он низко мне поклонился.
— Ну поскольку я лично тащил её на себе, не спал целую ночь, — я задумался, — то я готов её вам уступить за тонну золота.
Челюсти иудеев едва не упали на землю.
— Ск-о-о-коль-ко? — не поверил мне первосвященник.
— Тонна, это примерно пять полных телег металла, — помог я ему, — могу принять у вас и в серебряном эквиваленте, если нет золота.
— Простите Великий царь, но у нас нет столько, — он, поражённо смотря на меня, покачал головой.
— Ну, что могу сказать, как накопите, так приходите, — с широкой улыбкой радушного хозяина я развёл руки в стороны.
— Время аудиенции окончено, — сбоку вышел Хопи.
Иудеи, поклонились мне и пятясь ушли за круги охраны. С моего лица тут же спала улыбка и я вернулся к молчаливому поеданию граната. Эту трансформацию заметили все, поэтому простившись, большая часть людей разошлась по делам.
Задумчиво разглядывая земляной вал и стены города, я закинул в рот несколько зёрнышек. Надавив на них зубами с удовольствием почувствовал, как в горло полилась прохладная сладкая жидкость. Это немного помогло мне успокоиться, поскольку при виде этих шестерых, всё что мне хотелось, так это повесить их и только огромным усилием воли, я улыбался и спокойно разговаривал.
— Менхеперресенеб, наверно после обеда ещё раз проедемся с тобой вокруг города, — решил я, — я не могу выбрать лучшее место для подкопа. Нам нужно чтобы нас не видели, но и чтобы это было не сильно далеко от лагеря, чтобы мы могли прийти на помощь сапёрам, если враг решит сделать на них вылазку, а конфигурация города не сильно удобная для всего этого.
Военачальник поклонился мне.
— Конечно мой царь, я буду готов.
— Если хочешь, можешь присоединиться ко мне на обеде, — я поднялся со стула.
Он поклонился.
— Почту за честь, присутствовать при обеде Его величества.
— Тогда идём, Танини готовит пусть и не так вкусно, как Бенермерут, но зато также безопасно.
Менхеперресенеб улыбнулся.
— Его величество всегда можешь рассчитывать на наших помощников, кто готовит нам еду.
— Не хочется вводить их в искушение предательства, — хмыкнул я, — так что будем есть простую, но сытную пищу.
— Как прикажет мой царь, — ещё раз склонился он перед тем, как мы вошли в шатёр.
Глава 9
Когда я уставший, потный и пыльный вернулся с разведки вечером обратно, ко мне, отпихивавшая друг друга попами, бросились сразу двое. Они молчали, но искры между ними едва не сыпались физически.
— Я оботру, Его величество, господин Танини, — скромно говорила Ада, заслоняя телом меня от парня.
Он видя, как моё внимание от него ускользает, стал отталкивать уже её, под видом дружеских толчков плечо в плечо.
— Иди лучше бельё постирай иудейка, — вежливо сказал он, — уверен, кровь предков тебе подскажет, как это нужно сделать лучше всего.
Глаза Ады округлились, но она благоразумно промолчала. Я в эти их срачи не вмешивался, пока они не переходили определённых границ.
Девушка, закрывая меня своей попой, аккуратно мыла спереди, всё время пытаясь дотронуться до мужского органа. Видя это, Танини злился и мыл мне спину, поскольку передняя проекция была занята и освободить её можно было только силой, что уже было чревато.
— Его величеству предложили за тебя сегодня выкуп, — Хопи обратился к Аде, зная, что пока я один и не занят делом, могу поддержать его шутки.
Девушка испуганно вздрогнула и повернула к нему голову.
— Кто? Отец, господин Хопи?
Центурион кивнул.
— Но Его величество сказал, что сам доплатит твоему отцу, если он заберёт тебя от него, — с каменным выражением продолжил Хопи.
Глаза Ады расширились, на них появились слёзы, она сглотнула ком в горле и посмотрела на меня.
— Его величество так низко меня ценит? — она нахально посмотрела на меня, её это явно зацепило.
— До его предложения я подумывал отдать тебя в рабство Танини, — задумчиво ответил я, — но теперь даже и не знаю. Если я отдам тебя своему писарю, то ты всё равно останешься в лагере.
Глаза парня загорелись от радости, он предвкушающее посмотрел на иудейку, которая передумала плакать, поскольку сильно испугалась за себя.
— Но Великий царь, — она задрожала, — я так стараюсь служить Его величеству. Делаю всё, что мне говорит господин Танини.
— То есть лучше тебя не отдавать, а оставить моему писарю? — решил уточнить я.
Ада испуганно посмотрела на довольного парня, который раскраснелся от удовольствия, явственно видя уже в мечтах, как наказывает её по-всякому в своей палатке.
Она упала на колени, подняв ко мне ладони.
— Великий царь, я молю оставить меня хотя бы вашей рабыней, а не отдавать меня господину Танини.
Мы переглянулись с Хопи и улыбнулись друг другу. Присутствующие при этом разговоре легионеры охраны тоже улыбались, чем мгновенно насторожили своим поведением более опытного в общении с нами Танини.
— Вы ведь шутите господин Хопи? — жалобно спросил он у центуриона, подпирающего опорный столб с полностью невозмутимым видом.
— Конечно, чтобы ты там себе в голове не нафантазировал за это время, — обломал он его, — Его величество ответил, что отдаст иудейку только за тонну золота. У её соплеменников столько не нашлось.
Танини резко погрустнел, а мою ногу бросились обнимать, орошая её слезами, слов у Ады не было.
— В принципе, — я стал серьёзен, посмотрев на девушку, — сейчас, когда у меня есть более ценные святыни, ты мне стала не сильно и нужна.
Она удивлённо подняла голову, посмотрев на меня. По её щекам струились струйки влаги.
— Что Его величество хочет сделать? — испуганно спросила она.
— Если ты попросишь, то я освобожу тебя, — я пожал плечами, — бесплатно. Вернёшься к своему отцу и семье, ну и богине, конечно.
Ада покраснела, задумалась, а затем удивила меня и всех присутствующих в шатре, ответив.
— Если Его величество Менхеперра не против, я бы хотела остаться с ним, — тихо, едва слышно сказала девушка.
В шатре наступила тишина, удивлён был даже я.
— В качестве кого? — хмыкнув, поинтересовался я.
— Лучше, конечно в роли жены, но я согласна и на наложницу мой царь, — на меня поднялись дерзкие карие глаза.
— Я не твой царь, — задумчиво, но машинально поправил я её.
Ада прижала руки к груди.
— Клянусь своей душой и сердцем преданно служить Его величеству Менхеперре, да покарает меня, если я лгу Царица Небесная, богиня Ашера.
Тишина в шатре стала пугающей, это был и правда неожиданный ход с её стороны. Я почему-то думал, что девушка, после всего случившегося, сверкая пятками, убежит к иудеям, а тут вон как всё обернулось.
Я, стоя голым перед ней, почесал подбородок.
— Ладно, — вздохнул я, — побудешь наложницей, хотя в твоих способностях в этом качестве есть большие сомнения.
— Я буду стараться мой царь! — радостно закричала она, оглушая нас звонким голосом и прижимаясь к моей ноге.
Посмотрев на лицо Танини, я едва не рассмеялся, там была написана вся скорбь мира.
— Похоже Танини, мыть меня теперь будет она, — сдерживая смех, серьёзно сказал я, обращаясь к парню, — согласись, что это выглядит правильным.
— Да мой царь, — ответил он таким тоном, что я не выдержал и рассмеялся.
— Ладно, заканчивайте мытьё, уже вода остыла, — отсмеявшись над ситуацией и главное лицом молодого парня, я показал на тазик с водой и тканью.
