Ознакомительная версия.
– Мы не знаем, кто ты и в каких богов верил, – встав над могилой, произнес Никифор. – Скорее всего, в Велеса, Ярилу, Перуна. Но пусть душе твоей будет легко в лучшем мире, пусть она знает – тело твое погребено, а мать-сырая земля да будет тебе пухом.
Украдкой – а вдруг убитый тайный христианин? – перекрестив холмик, Никифор сложил руки пред собой, постоял так немного, шепча губами молитву. Затем поднял глаза:
– Теперь – можно ехать.
И они поскакали дальше, мимо темных суровых елей и высоких сосен. Вороны каркали им вослед, а давно исчезнувшее из виду солнце окрашивало вершины деревьев кровавым светом смерти.
– Скоро стемнеет, – нагнал проводника ярл. – Доедем ли до урочища?
– Да вот же оно! – показал куда-то вперед Порубор. – А вон там – капище! Видите частокол? А вон, левее – Перунов дуб.
Хельги, спрыгнув с коня, предостерегающе поднял руку – не следовало с разгона врываться в столь дикое место, тем более, принадлежащее громовержцу Перуну.
Осторожно обходя поваленные давнишней бурей деревья, ярл и его люди проникли за частокол к дубу. Порубор вскрикнул, увидев на темных ветвях дерева обезглавленные тела двух молодых женщин.
– Похоже, здесь не так давно приносили жертвы, – тихо произнес ярл. – Что ж, обычное дело в Перунов день.
– Не совсем обычное, ярл, – возразил Конхобар Ирландец. Он тронул пальцами ветку. – Взгляни, это пыльца омелы, священного растения друидов. Да и дуб – не только дерево Перуна. Это еще и дерево Крома, кровавого кельтского бога. А жертвы… Надо точно узнать, как они были убиты.
– Снорри, сможешь сбить стрелой трупы?
– С одного раза. Вернее – с двух, трупов же два.
Вытащив лук, он прицелился. Вокруг уже было темно, но темные ветви дуба и их страшная ноша отчетливо чернели на темно-синем фоне неба. Просвистела стрела – и мертвые обезглавленные тела упали на землю.
Ирландец бросился к ним, словно собака на дичь.
– Убиты уколом железного прута в сердце! – Он поднял на ярла побледневшее лицо. – Это – он.
– Я тоже так думаю, – кивнул ярл. – Осталось лишь отыскать его. Я чувствую, он где-то поблизости.
Никифор посмотрел на обоих:
– Быть может, вы все-таки объясните, кто это – «он?» – обиженно спросил он. – А то шепчетесь меж собой…
– Черный друид Теней, – пояснил Конхобар Ирландец. – Мой бывший хозяин, возмечтавший о власти над миром. Похоже, мы встретим его под видом местного князя.
– А, тот, что чуть было не угробил нас в Таре? – вспомнил Никифор. – Смею заметить, это вполне достойный соперник, вполне.
– Еще бы! – усмехнулся Ирландец. – Друиды были сильны, когда здесь еще не было людей. И их черные знания еще не угасли.
– И мы – встали на их пути! – восхитился Никифор. – Вот, поистине, Божье благоволение. Даст Бог, мы остановим черное исчадие Ада! Верно, Снорри?
– Конечно, остановим, – хмыкнул тот. – Думаю, если мы доберемся до этого друида – ему от нас не поздоровится!
– Славно слышать ваши речи, друзья! – улыбнулся Хельги. – Что такое? – Он провел рукой по коре дуба. – Похоже, здесь что-то нацарапано! А ну, зажгите-ка факел.
В оранжевом пламени факела на темной коре дуба явственно проступили две зигзагообразные руны:
– «Сиг» – руны победы.
Коль ты к ней стремишься,
Вырежи их на меча рукояти!
– продекламировал Хельги: – Я догадываюсь, кто мог написать их.
– Ладислава. Она видела их на рукояти твоего старого меча!
– Значит, мы на верном пути!
– И Черный друид причастен к ее похищению!
– Тем хуже для друида, – самонадеянно заключил Снорри.
Они решили подождать до утра. Чтобы не привлечь внимания друида, жертвы вновь вздернули на деревья. Заночевали у реки, привязав коней под деревьями. За день солнце высушило землю и спать на траве было приятно, тем более, что не очень-то докучали комары – сгинули куда, что ли? Не спал один Порубор. Все вздыхал, ворочался, думал. Вспомнилось вдруг ему, что раньше – матушка рассказывала – не было таких кровавых обрядов, они появились лишь после того, как в Киев пришли варяги. Значит, варяги – враги? Но вот эти – молодой насмешливый ярл и внешне нескладный, но такой ловкий Снорри, и загадочный Ирландец, и Никифор, наконец, в котором угадывался христианин – а их много повидал Порубор среди ромеев, неужели все они – враги? Пожалуй, нет. Порубор принялся перебирать всех своих знакомых варягов. Получилось не так уж и мало. Встречались, конечно, среди них и мерзавцы, но были и вполне достойные люди. Взять хотя бы того же бельмастого Греттира из Вика. Вроде бы и скупой он, и врун, каких мало, однако в голодный год кто помог Порубору? Он, Греттир. Ну, не один он, в числе многих, но ведь протянул же лепешку! А дочки его – Векса и Трендя, если разобраться, тоже вполне неплохие девки. Ну и что с того, что приставучие? Как зайдет к ним Порубор, так сразу орать начинают, в краску вводить, и говорят по-нашему хорошо, не как Греттир:
– Ой, кто к нам пришел! Поруша, зайчик. Ой, кого-то сейчас защекочем! А ну-ка, иди сюда, иди!
Один раз до икоты защекотали, змеюки! Порубор их потом за версту обходил, никуда и не деться было, даже на рынке, как увидят его, так в крик: «Поруша, зайчик!»
И не видел, не замечал Порубор, чтоб Векса с Тренд ей, либо тот же Греттир, либо еще кто из хорошо знакомых варягов так уж держался за старых своих богов. Многшие давно в местных богов поверили, а кое-кто – и подумать страшно – вообще ни во что не верили. Правда, слыхал он и злое про варягов. Как не слыхать? Но злое можно про тех, кто далеко, рассказывать, и тогда многие будут верить. А вот про тех, кто рядом… Ну, как хотя бы вот про этих злое скажешь – относились они к Порубору очень даже неплохо, да и меж собой дружны, смешливы. И, к примеру, уж никак не поверил бы Порубор в то, что, допустим, Векса с Трендей тайно приносят своим богам человеческие жертвы, ну, не поверил бы, потому что слишком хорошо их знал. Обычные люди – варяги, и все тут. Ни лучше полян, ни хуже. Порубор поворочался еще, подгреб под голову хворосту и незаметно уснул, свернувшись калачиком под густыми лапами ели. Спал спокойно, безо всяких сновидений, а когда проснулся, все вокруг давно уже встали. Перекусили на скорую руку и, оставив Никифора с отроком сторожить лошадей, решили осмотреть местность. Проводник им пока вроде не требовался – далеко уходить не собирались. Покрутиться малость вокруг да около урочища, мало ли что на пути попадется. Для начала подошли к урочищу, обнаружили у самого частокола чьи-то обглоданные кости, затем Снорри забрался на дуб, осмотрел окрестности. Посовещавшись, все решили расспросить-таки Порубора. Спустились к берегу, подозвали:
– Что там за высоченная сосна на закате солнца?
– Нет там никакой сосны, – уверенно ответил парень. – И не было никогда. Показалось вам.
– Да как же показалось? – рассердился Снорри. – Полезай-ка на дуб, да посмотри, коль не веришь!
Делать нечего – хоть и боялся Порубор высоты сызмальства, а поплевал на руки да полез. Как белка, с ветки на ветку. Вот один сук, вот другой – не заметил, как уже и вершина. Глянул вниз – мама дорогая! Высотища-то! Эдак кувырнешься – костей не соберешь. Глянул на закат и обомлел. И правда, не соврал Снорри – верстах в пяти от капища высилась одинокая сосна. Но ведь раньше ее там не было! И вырасти она не могла за год, ну никак не могла, не могла – и все тут! Но ведь вот она! Порубор помотал головой, помолился Перуну с Ярилой – сосна не пропадала. Как высилась нагло, так и высилась.
– Чудо какое-то, – спустившись, пожал плечами отрок. – Ну, не было раньше ее! Не было.
– Что спорить? – со смехом воскликнул ярл. – Пойдем, посмотрим, что там за невидаль.
– И меня возьмите, – попросил проводник. – Сам, своими глазами взгляну.
– А живот не схватит? – спросил Снорри.
Все засмеялись, и Порубор обиженно покраснел.
Небольшой острожек открылся для отряда Хельги неожиданно. Едва выбрались из оврага, так сразу чуть было не уперлись в высокий частокол.
– А вот – и сосна! – шепнул Порубор, показывая на узкую, замаскированную сосновыми ветками, башню. – Ловко придумано! Издалека на башню уж нипочем не подумаешь – Молчи, – обернувшись к нему, Снорри приложил палец к губам. Они еле успели укрыться в овраге, как из лесу к острогу вылетели всадники, видимо, с охоты. Довольно большой отряд – человек с полсотни – и первым скакал князь. В блестящем шлеме, с коротким копьем, с плащом, развевающимся за спиною как алые крылья. Носат, рыжебород, бледен.
– Дирмунд! – узнав, прошептал Хельги.
– А рядом с ним – Лейв, – показал Снорри. – Эх, сбить бы стрелой эту Копытную Лужу.
– Пока не время.
Прогрохотав по небольшому мостику через узкий ручей, кавалькада скрылась за частоколом острога. Слышно было, как заскрипели засовы в воротах.
– Будем брать? – азартно потер руки Снорри.
– Нет, – сказал ярл. – Их слишком много. Устроим засаду, возьмем языка. И, может быть, удастся сразиться с князем.
Ознакомительная версия.
