— Я буду ждать...
Донеслось до меня сквозь толпу, но я уже был далеко и отвечать не стал.
Толпа не редела. Я шел сквозь неё, как ледокол сквозь паковый лёд. Над головой весело посверкивал магический шар — не удивлюсь, что это было изделие мага Карбункула; негромко жужжа, он летел то передо мной, то сбоку — освещая для публики, как я понимаю, наиболее выгодный ракурс.
После встречи с коротышкой Алиментом я приободрился. Если остальные охотники похожи на него, то я смогу заболтать их до смерти — уж простите за каламбур.
Неспешной трусцой я миновал квартал, принадлежащий Гильдии Праздников и Оргий, и вступил в квартал Гильдии Пекарей.
В воздухе повис незабываемый запах свежей выпечки. Интересно: увижу я когда-нибудь САМИХ гремлинов? Или так и буду пожинать плоды их... жизнедеятельности, в виде тонн грязной посуды?
Надо как-нибудь проведать Фонци. Кого Папа Борщ назначил посудомойщиком вместо меня?.. Как-то некогда было об этом спрашивать, но надеюсь, он хорошо заботиться о моём трудолюбивом приятеле...
Тьфу ещё раз. Краткое знакомство с Алиментом придало всем метафорам в моей голове совершенно определённый оттенок.
Наверное, какое-то время лучше ВООБЩЕ не пользоваться метафорами.
Во избежание.
Следующий киллер дал о себе знать сокрушительным ударом. И ударь он в спину, как на его месте поступил бы любой нормальный подлый человек, твёрдо решивший лишить жизни ближнего своего, всё было бы в ажуре — для него, не подумайте чего хорошего.
Но он ударил в грудь.
Всё произошло очень быстро, я рассказывать буду дольше. Но обычно так и бывает: вот ты идёшь по улице, бодр и весел, — миг! И ты удивляешься, отчего мостовая вдруг встала вертикально, а из твоего носа течёт какая-то странная красная жидкость...
Итак: Убийца вырос прямо передо мной, как из-под земли. Возможно, так и было — мельком я всё-таки ЗАМЕТИЛ канализационный люк как раз на пути своего следования.
Вот он возник передо мной, с ЗАРАНЕЕ занесённой для смертельного удара рукой...
Я отреагировал, как любой нормальный мужик: рефлекторно врезал ему в ухо.
Убийца рухнул, как скошенная травинка.
А всё не так плохо...
Испытывая небывалый подъём духа, я перешагнул бесчувственное тело, и...
Что-то просвистело мимо головы. Боль была довольно приличная, и в первый миг я решил, что мне оторвало ухо. Но ощупав драгоценный орган слуха, я решил, что всё в порядке. Просто царапина.
Из которой кровь льёт, как из ведра...
Так, где-то у меня был платок.
Иметь при себе носовой платок меня выдрессировала бабушка. Её не колыхали аргументы о том, что это анахронизм и прошлый век. Что "Клинекс" гораздо удобнее, и что на свете давно существует такая штука, как "влажные салфетки".
Бабуля была непреклонна.
Она совала мне в карман чистый, и выглаженный так, что можно порезаться, носовой платок с упорством альпиниста, решившего покорить самую высокую вершину мира.
Каких-нибудь десять лет, и без носового платка я чувствовал себя, словно голый на Красной площади.
Промокая ухо, я чуть не пустил слезу: спустя столько лет и мучений, платок наконец-то пригодился.
Прижав руку с платком к раненому уху, я огляделся.
Не считая многотысячной толпы, жадно впитывающей каждое моё движение, вокруг не было никого.
И тут мимо пролетела ещё одна стрела...
Ну, не то, чтобы совсем мимо. Она воткнулась мне в рукав — ровно на миллиметр от кожи. Я чувствовал холод наконечника, его остриё прошло насквозь и вылезло с другой стороны куртки.
Я ещё раз оглядел толпу... Голодные жадные лица, пристальные взгляды — люди стояли молча, боясь упустить хотя бы нюанс из разыгрываемой перед ними драмы жизни и смерти.
Впрочем Смерть в Сан-Инферно — такой же азартный игрок, как и другие. Так что, ничего удивительного.
Интересно: почему никто не убегает?..
В моём мире, стоило кому-то начать стрелять в толпе, уже началась бы дикая паника.
Ор, визг, кто-то, обхватив голову руками, падает на колени, кто-то, разбросав в стороны женщин и детей, мужественно прячется за капотом автомобиля...
Ах да, — напомнил я себе. — Ни один уважающий себя киллер не пришьёт кого-то БЕСПЛАТНО. Это ж вопиющий непрофессионализм!
Если подумать, в таком подходе есть свои преимущества: пока на тебя не оформлен контракт, можешь совершенно спокойно гулять по краю пропасти.
А о несчастных случаях позаботится Гильдия.
Следующая стрела вошла в ногу. И снова только проткнула штанину, с ювелирной точностью пройдя рядом с бедром...
Да он издевается, — подумал я. — Играет со мной, как кошка с мышкой.
Хвастается мастерством.
Но... Что Я могу противопоставить такой тактике? Замереть на месте, предоставив стрелку неподвижную мишень — глупо.
Скакать, как мартовский заяц, чтобы сбить прицел — несолидно.
Ударить в ответ?
Знать бы, куда бить...
И тут я заметил на соседней крыше тусклый блик.
В квартале пекарей дома гораздо ниже, чем в нашем. Они больше походили на буханки хлеба с вырезанными в корке дверьми, окошками, и торчащими над горбушками трубами.
В иное время я бы оценил живописный пейзаж и фантазии местных архитекторов, но сейчас просто порадовался, что горбатые крыши не могут скрыть слишком много.
Внимательно приглядевшись, я заметил отблеск воронёного металла, и дождавшись, когда в меня воткнётся следующая стрела — почему-то я был уверен, что и она не заденет ничего важного, — согнулся пополам.
Сделав вид, что смертельно ранен, я протянул руку к мостовой и ковырнув пару раз, подцепил круглый, не слишком крупный булыжник — самое популярное оружие пролетариата всех измерений.
А потом, прицелившись и коротко размахнувшись, пустил его туда, где по расчётам, была голова киллера...
Когда-то, в глубоком детстве, я был чемпионом по разбиванию фонарей. Мы, пацаны, тратили долгие часы на то, чтобы натренировать глазомер, набить руку, научиться выбирать правильный камешек... Мы старались попасть в лампочку с первого броска. И если это удавалось — респект, уважуха и бесплатная жевательная резинка были обеспечены до тех пор, пока рекорд не перебьёт более удачливый соперник.
Зачем я это делал? А чёрт его знает. Для того, чтобы почувствовать себя крутым — мальчику со скрипкой очень трудно таковым КАЗАТЬСЯ.
Через мгновение послышался глухой удар, а потом узкое, затянутое в чёрный костюм тело скатилось с крыши и ударилось о мостовую. Не слишком сильно — в силу архитектурных особенностей булочной, лететь было недалеко.
Вот если бы он свалился с крыши "Чистилища" — гноллы с мощными вениками и вместительными совками были бы тут как тут.
Я пошел дальше.
Без особой цели, но почему-то ноги сами несли меня маршрутом, которым мы с Лолой ходили в казино папы Коломбо.
Может, просто потому, что я не знал ничего другого — ночная прогулка с Кассандрой не в счёт.
Кроме того, углубляться в сумрачные подворотни я не собирался.
Толпа несколько поредела — начались спальные районы, жители которых неожиданностям улиц предпочитали приватный комфорт домашних кинотеатров.
Мастер Заточчи сказал, что моя прогулка будет транслироваться на весь город, да и магическая камера никуда не делась — всё также зудела над ухом, как надоедливый комар.
