Он набрал полную грудь воздуха и, чуть склонившись к проёму, но не смея пока и уха казать, прокричал:
– Ритам!
Тишина встала такая – слышалось будто, как опадают с приметной друпады желтеющие листья.
– Я требую поединка! – крикнул Кави.
* * *
– Поединка Ритам требует… эльф? – произнёс Содара, выделяя последнее слово настолько презрительной интонацией, что оно прозвучало явным оскорблением.
– О да, – совершенно спокойно ответил Кави.
Надо ему побольше самостоятельности давать, подумал капитан. Отлично держится, лихой парень. Вот когда надо – умеет же трындеть строго по делу. И момент удачно выбрал: гвардейцев тут вроде как из знати вербуют, а при такой толпе дворянчиков формальные правила Содара, скорее всего, соблюдёт.
Преимущество феодализма: сюзерен перед вассалом тоже за что-то да отвечает, хотя бы честью. При капитализме-то и этого нет – откуда ж у капцов честь возьмётся?.. У капцов одна сплошная выгода, а честь – ей на выгоду плевать. «Слово купеческое» – это только в сказочках для дурачков.
Капитан неуютно повёл плечами. Выпустить, что ли, Дурту из подвала?.. Да нет, спину «мудрец» толком не прикроет, зато возни с ним… такие уж они, мудрецы: кто на что учился.
Кави, по крайней мере, ритуалы всякие дворцовые вызубрил. Авось и разберётся.
Ни в какую святость никаких там поединков Немец, разумеется, не верил. Был бы дураком – давно б зарезали в каком-нибудь «мирном» ауле. Опыт, горький опыт приучил: если дикарь клянётся могилой матери, здоровьем детей или всякими своими вшивыми «богами» – обманет наверняка, с гарантией. Единственное, что может удержать дикаря от предательства – неизбежность последующих физических неприятностей.
Но лучше, конечно, вовсе не давать дикарям возможности нагадить. Тяжело в Варте без «СВД», а, капитан?
Он сморгнул одним глазом: от долгого контакта с резиной прицела веки начинали чесаться. Благо хоть сейчас необходимости в оптике не было – действо разворачивалось совсем рядом, на полянке перед хижиной.
– Ритам – не для лесного отродья, – процедил Содара.
Ага, подумал капитан, с интересом рассматривая Лорда-Хранителя. Раз «не для отродья» – чего ж ты разговоры разговариваешь? Был бы так уверен – не повёлся бы на Ритам-то этот.
Кави вздохнул:
– Поединок Ритам – право каждого, кто обладает мечом.
– Эльф говорит верно, Ваше Высочество, – хмуро подтвердил один из солдат. Мечники в тяжёлых доспехах стояли полумесяцем, но оружия своего не доставали, да и Немцу линию огня не блокировали. Удобно.
– Благодарю тебя, достойный Сена, – величаво склонил голову Кави.
Надо же, подумал капитан, тот самый Сена. Помнится, эльф-то его очень хвалил, говорил, в генералы выбьется. А ведь, судя по титулованию «достойный», не из дворянчиков.
– Откуда тебе известно… – начал было будущий генерал, но к этому моменту Содара уже справился с очередным приступом кашля и, естественно, перехватил лидерство в переговорах.
– «Меч»! – высокомерно заявил принц. – Откуда у лесного отродья меч? Ты украл у жрецов церемониальный клинок из мягкой бронзы?
Полумесяц воинов охотно откликнулся смешками.
– Украл, – всё так же спокойно согласился Кави. – Но не в прасаде. И не из бронзы. Сейчас я достану клинок, медленно и левой рукой. Сохраняйте безмятежность.
Смешки стихли. Содара скривил рот, но прервать арию Кави не успел: тот аккуратно положил пальцы на рукоять своей сабли и быстро, но так же плавно переступил влево. Напряжённые взгляды присутствующих оказались прикованы к движущейся фигуре эльфа, на любые слова никто уже внимания не обратил бы.
«Вот сейчас запросто можно было бы…» – подумал Немец, но додумывать, конечно, не стал.
Медленно, всем телом разворачиваясь так, чтобы ни Содара, ни его солдаты не смогли усмотреть малейшей угрозы, Кави вытянул из ножен узкий, чуть изогнутый клинок.
* * *
Чуть изогнутый клинок хищно блеснул на солнце, и благородный Содара, сузив глаза, безотчётно положил ладонь на черен собственного оружия. Полумесяц слегка вздрогнул, но иных признаков утраты душевного равновесия никто из воинов, разумеется, не проявил: опытного мечника трудно напугать мечом – даже таким, как Пагди, – а гвардейцы… на то они и гвардейцы.
Кави очередной раз поблагодарил суров: в первую встречу с Лордом-Хранителем тот оказался слишком захвачен чудесным оружием сударя капитана. Окажись гвардейцы чуть менее брезгливы в обыске пленников, прояви Содара чуть больше внимания к пожиткам эльфа… но нет, никому и в голову не пришло, что «лесное отродье» может обладать чем-то несравнимо более ценным, нежели «калаши» человека в странном пятнистом камзоле.
Тогда принц-консорт выдержал побои и унижения… теперь же в руках его тусклым грозным огнём полыхал козырь, пренебречь которым не сумел бы и самый искусный чалайный дурта.
Кави поднял руку выше, так, чтобы лезвие меча, который держал он неудобным обратным хватом, могли рассмотреть и маги, стоящие несколько поодаль.
Но в дополнительных подтверждениях не было необходимости: Содара – наследный принц Варты – немедля признал семейную легенду.
– Спокойно, – сказал он, сопровождая слово лёгким манием руки. – Это то, о чём я думаю?
– О да.
– Когда?
– Не в этом времени, – медленно покачал головой Кави, прекрасно понимая чувства принца, – не в этом мире. Здесь же… врата гробницы Адинама Первого остались в неприкосновенности.
– И почему ты жив? – спросил Содара, не отрывая взора от меча. – Если это действительно Пагди…
– Ты признал Пагди. А Пагди – признал меня.
– Ты эльф, – бросил Содара, тонко ломая бровь.
– Я эльф, – согласился Кави, чувствуя, что невольно подражает смиренно-вызывающим интонациям сударя капитана.
Лорд-Хранитель глухо закашлялся. Зелёные маги – теперь их было уже двое – громче забормотали свои канды откуда-то из-за солдатских спин.
– Чума – проклятье мараны? – прямо спросил Содара, вытирая губы рукавом.
Эльф, плавным движением возвращая клинок в ножны, встряхнул чёрными локонами.
– Это не чума. Ещё не чума, – тут же поправился он. – Подлинная, Великая Чума придёт в Варту позже.
Содара, не отрываясь, смотрел в глаза эльфу, и Кави понял его взгляд.
– О нет, – сказал он, утешая себя тем, что, в сущности, вовсе не лжёт, – в тот раз до конца поветрия ты не дожил.
Губы Содары дрогнули, но немедля снова сжались в тонкую упрямую линию.
– У тебя есть меч, эльф, – произнёс он медленно, но твёрдо, – ты имеешь право на поединок Ритам. Даже если это действительно Пагди… я дам тебе поединок.
* * *
Вот так, капитан. Чего-то ты не знаешь. Средневекового солдата ножиком-переростком явно не напугать, а эти вот все – что-то как-то присерьёзнели.
Пагди, Пагди… что ж за Пагди-то такой.
Чисто внешне – узкая полоса металла, скорее тёмного, чем блестящего. Простая, обмотанная истёртым кожаным ремешком рукоять. Теперь уж совсем невзрачные, собравшие немало грязи ножны. Ни украшений, ни драгоценных камней… хотя у них же тут к камням-то совсем иное отношение. Короче, ничего выдающегося, меч как меч.
Если сравнивать с любым другим клинком, который попадался на глаза капитану в Варте, – гораздо более тонкий. Мечи гвардейцев, даже самого Содары, тем более простых солдат, выглядели куда массивнее. Сперва Немец не мог понять – зачем вообще нужны такие тяжёлые клинки, если нет необходимости прорубать мощный доспех. Затем сообразил, что всё намного проще: в Варте наблюдались явные трудности с металлом.
Во-первых, его было мало.
Во-вторых, он демонстрировал довольно паршивое качество.
И вряд ли проблема заключалась в местных кузнецах – в целом-то качество ковки впечатления беспомощности не производило. Ну, не прецизионная, понятно, обработка. Но вполне нормальная такая, бодренько и с узорчиками. А вот сам металл… о чём говорить-то, если уж у них тут лошадиные подковы приспособились резать из какого-то мягкого речного камня? То ли в тутошней руде не хватало каких-нибудь легирующих элементов, то ли углерод здесь впитывался по-особому – но ковать тонкие и одновременно прочные клинки в Варте не умели.
Правильно, подумал капитан, обычное дело. Вот у японцев был такой линкор «Ямато»: здоровеннейшая дура, самая толстая броня – но не самая надёжная. Не хватало японской стали прочности, отставала технология. А когда с качеством-то швах, приходится его толщиной компенсировать. У земных самураев это получилось так себе.
У здешних – ещё хуже.
Нет, у Содары-то как раз клинок был ничего, явно лучше, чем даже у гвардейцев. Правильно: принц, наследник… в иных обстоятельствах его меч мог бы показаться великолепным. Но не сейчас – скромная узкая полоса металла в руке эльфа производила куда более убедительное впечатление.
Содара, так грамотно взятый «на слабо», стоял в центре – доминировал. Кави рассказывал, что по здешним меркам Лорд-Хранитель считался бойцом исключительным, даже без учёта, что папин сын.
