не потревожив Фирсторна. А когда убьёшь медведицу и сбежишь — уже можешь Фирсторна особо не бояться. Вне своего леса он станет уязвим и не станет тебя преследовать, опасаясь нас.
— Да, сделать своим врагом Майигу, равного вам пятерым по силе — это определённо похоже на наказание, — тяжело вздохнул я. — Хорошо, я понял. На какой примерно ступени по человеческим меркам находится эта Кантарика?
— Сто лет назад, когда пробралась в наши горы, её силу можно было сравнить с пиком вашей пятой ступени. Но то, что она съела, я не просто так назвал сокровищем. Сейчас, я думаю, её сила достигла минимум пика шестой ступени, а скорее и выше.
— Замечательно. Хорошо, что у меня хоть время есть. Года должно быть вполне достаточно…
— А может не год? - Зурга, тигриный череп, похоже, так и ждал момента, чтобы мне поднасрать. И, очевидно, нашёл. — А то это никакое не наказание выходит. Пусть побегает, поторопится, понервничает. Пусть каждую ночь представляет, что с ним будет, если он провалится! Почему мы должны целый год его ждать? А Палему, если что, скажем, что давали мутанту шанс, так что с нас взятки гладки.
— Если не год, то тогда сколько? — задумчиво произнёс каменный паук, явно заинтересовавшийся этой идеей.
— Неделю! — восторженно проскрипел череп.
— Давайте всё-таки ставить мальчишке адекватные рамки, — вступилась за меня трёхглазая статуя. — С тем же успехом мы его можем на месте прикончить и не думать лишнего. Палем вряд ли согласится, что мы действительно «дали ему шанс». К тому же смерти Кантарики всё-таки тоже хочется.
— Согласен с Пагсхотом, — моргнул Йольд. — Хотя бы месяца три.
— Не больше месяца! — взвизгнул Зурга. — Мой Дар больше всех пострадал от него, я требую компенсации!
— Ну и сколько ты потерял? — пренебрежительным тоном произнёс Хогрос.
— Это не важно! Важно что больше всех вас!
— Тогда давайте сойдёмся на пятидесяти днях, — вынес свой вердикт каменный паук.
— Пускай, — немного подумав, моргнул Йольд.
— Согласен, — недовольно буркнул Зурга.
Меня спрашивать, разумеется, никто не собирался.
— Мы оставим на тебе нашу энергию, чтобы иметь возможность следить за тем, что ты делаешь, и чтобы ты не сбежал куда-нибудь. Протяни руку.
Спорить после того, как всё сложилось не лучшим, но и далеко не худшим образом, я не стал и, как и просили, вытянул вперёд левую руку. После чего давление, ослабевшее, но никуда до сих пор не девшееся, опустилось и будто бы охватило руку со всех сторон.
Я ощутил сильнейшую боль, чувство было такое, будто меня клеймят, как какую-нибудь корову. И, похоже, это не было далеко от истины. Потому что на руке, охватывая почти всё предплечье, начали проявляться тёмные пятна.
Придумкой каких-то особых символов Майигу явно не заморачивались. Пятна не были ни на что похожи, просто неопределённые родимые пятна, единственное — их действительно было пять штук. Но от каждого из них я ощущал вполне отчётливую энергию каждого из Пяти Великих.
Так что, похоже, теперь они действительно могли за мной наблюдать. Даже если бы я захотел уклониться от исполнения их «наказания», теперь у меня бы вряд ли получилось.
А значит, следующие пятьдесят дней моей жизни были вполне чётко определены. И теперь оставался только один вопрос.
Как максимально быстро переправиться на другую сторону горного кряжа?
К счастью, или, скорее, к моему удобству, созданный Пятью Великими купол тишины работал в обе стороны. И как я не слышал ничего, что происходило снаружи с остальными, так и они не слышали нашего с Майигу разговора. Тириан и Исма ладно, а вот объяснять детали своей биографии Рахире и её братьям я был пока не готов.
Когда видения Майигу пропали, втянувшись обратно в рот Асталы, а вместе с ними исчез и купол тишины, на меня, разумеется, насели с вопросами. До того, как я произнёс имя Катриона, было очевидно, что переговоры стремительно летят в жопу. И их вполне успешное завершение, разумеется, вызвало немало недоумений.
Я, однако, не собирался изгаляться, придумывая сложные конструкции из лжи. И так сил не было никаких после того, как чисто на навыках переговорщика, которых у меня было не так чтобы много, спас собственную шкуру от превращения в блинчик.
Так что от всех вопросов я отмахнулся, сказав лишь, что мы с Пятью Великими заключили сделку и они передумали нас всех казнить.
Тириан, уже слышавший раньше от меня о Катрионе и явно примерно понявший, что к чему, только кивнул и таинственно улыбнулся. Да и не было ему особого смысла допытываться, всё равно я бы в итоге рассказал ему обо всём, потом, без посторонних.
Исма после моих слов тоже понимающе замолчала. Правда, по иной причине: ей меня расспрашивать было не по статусу. В отличие от Шиито и Тириана, девушку я не воспринимал иначе кроме как свою подчинённую, и она с этим давно смирилась.
А вот на троицу здоровяков из клана Яргол мой немногословный ответ произвёл довольно неожиданное впечатление. По какой-то странной логике Рахира и её два брата вдруг решили, что мой краткий ответ — это не что иное как великая скромность.
В результате чего вкупе с самим фактом заключения сделки с Пятью Великими мой авторитет в их глазах резко взлетел в стратосферу. И это, честно говоря, было крайне странно, с учётом того, что по сути именно из-за меня и моей просьбы они едва не померли под прессом божественной энергии.
На месте Рахиры я бы, конечно, поблагодарил самого себя за удачный выход из ситуации. Но сразу следом покрыл трёхэтажным матом, развернулся и свалил куда подальше, чтобы не дай бог не пересечься с этим массовиком-затейником повторно.
И, думаю, девяносто девять процентов адекватных людей поступили бы точно так же. Однако эти ребята были, похоже, немного не от мира сего.
Хотя, конечно, тут дело скорее было в их менталитете. По тому недолгому общению, что у нас было за последние пару часов, я понял о клане Яргол три вещи.
Во-первых, они уважали силу куда больше, чем обычные кланы в этом мире. Понятно, что и в Тизен, и в Тхалса, и в любой другой семье этого мира твоя ступень очень много что решала. Не имея таланта в магии получить хоть сколько-нибудь высокий статус было практически невозможно.
Но, как люди относительно всё-таки достаточно цивилизованные, большинство жителей Тейи всё-таки понимало, что человек может быть талантлив не только в магии. Так что некоторые люди занимали важные посты благодаря навыкам, с магией никак не связанным.
Торговля, счетоводство, точные науки, предпринимательство, сельское хозяйство и прочее, прочее, прочее. Если твоим талантом была не магия, а что-то иное, главой или старейшиной клана ты бы, конечно, не стал, но и бесполезным тебя бы никто не считал.
Однако в клане Рахиры важна была сила и только. Слабый — значит не имеющий никаких прав и возможностей. Точка. Не особо представлял, как с таким подходом они справлялись с поддержанием своего клана в жизнеспособном состоянии, ведь сила далеко не всегда равнялась управленческим талантам. Но это уже был другой вопрос.
Во-вторых, что следовал из первого, клан Яргол едва ли не полностью состоял из воинов. И главным, если не единственным их заработком было наемничество. Чем, собственно, и занимались прямо сейчас Рахира с братьями, выполняя заказ на сопровождение торгового каравана.
И, чтобы клан с таким однобоким устройством не рухнул при первых же волнениях, среди его членов поддерживалась почти военная дисциплина. Кто сильнее — тот выше по званию. Кто выше по званию — тот старше. Кто старше — тот главнее. Кто главнее — тот и прав. Никаких исключений.
Конечно, это всё-таки была не совсем армия, а, по сути, одна большая семья. Так что в обычное время Рахира со своими братьями общалась совершенно свободно и на равных. Но в бою, либо в споре, последнее слово всегда оставалось за старшим.
И в-третьих, в клане Яргол очень почитали богов. Понятно, что вся Тейя, по сути, на этом же строилась. Но в большинстве кланов, которые я до сих пор видел, боги не были Богами в земном понимании.
Их чтили и уважали, но боги не были неведомыми высшими сущностями, и тем более они не были всесильны. Отношения многих кланов и их богов скорее было похоже на отношения родителей и детей среднего подросткового
