Следуя инструкциям Раисы Павловны, я прошел между двумя домами, повернул направо…
И нос к носу столкнулся с завскладом. Хмурым, но трезвым.
Аж от сердца отлегло!
— Ф-фу, Николай Савельевич!.. А меня за вами послали. Я уж думал…
— Не надо думать! Работать надо. Думать начнешь первого сентября, когда к учебе приступишь. Понял?
— Так точно!
— То-то же, — Савельич смягчился. Помолчал чуток и доверительно признался: — Я-то вчера, грешным делом… Завернул в гастроном, хотел сперва еще косушку взять, да сдержался. Взял пару «Жигулевского», домой пришел, да так и усосал единым духом, прости Господи.
— Градус понижать нельзя, — машинально вырвалась у меня когда-то услышанная премудрость.
— Да ну! — энергично запротестовал Козлов, махнув рукой. — Чушь все это! Меру надо знать, вот и все.
Беседуя таким образом, мы достигли проходной.
— Савельич! — искренне удивилась Петровна. — А мы уж подумали…
— Тебе, Петровна, думать вредно. Твое дело — вон, вертушку крутить, да внуков нянчить. Открывай давай!
— Ишь ты, — слегка обиделась вахтер. — А ты-то что за кот такой ученый?
— Меня жизнь учила, — парировал завсклад. — Это, брат, такая диссертация была!.. А лучше сказать, роман. Ясно?
Глава 14
По приходу в склад Савельич развил титаническую активность:
— Павловна! — возопил он, переступив порог. — Где селитра в пакетах⁈ Я тебе что вчера говорил!
— Что говорил, то я сделала, — огрызнулась Раиса Павловна. — Глаза разуй, не видишь? Орет как утконос!
Небольшие пакты из плотного непрозрачного целлофана действительно самым аккуратным образом были составлены на стеллаже вблизи.
Николай Савельевич поутих, осознав несправедливость наезда на кладовщицу.
— Ну, гвардейцы, — сказал он нам, — надевай свою униформу, да за работу! Труд облагораживает человека.
Ты смотри, какие цитаты знает!..
Работа на складах, подчиненных Савельичу, никогда не переводилась. Мы грузили канистры, мешки, бочонки со всякими химикалиями, грузили на ручные тележки, перевозили из помещения в помещение под руководством Раисы Павловны. Я не вникал в смысл этих передислокаций, точнее, мне это было неинтересно, смысл-то сам собой был ясен: у части содержимого складов истекали сроки хранения, это перетаскивалось в основное хранилище, то есть то, где находился «офис» Козлова.
Я кстати, так чуть не брякнул: офис. В последний миг прищемил язык. Представляю, как обомлели бы и Савельич, да и Саша, наверное, от такого словечка! Даже, небось, стали бы подозревать в чем-то нехорошем… Как говорится, агенты-нелегалы чаще всего горят на мелочах, вроде того, как во время войны хорошо подготовленный диверсант Петр Таврин (сам по себе тот еще ловкач и авантюрист, абсолютно гнилой тип при несомненных дарованиях) спалился на том, что у него неправильно были расположены ордена на гимнастерке. Строго говоря, провал произошел не только из-за этого, но из-за этого тоже… Я почему-то вспомнил эту историю, о которой некогда читал, а от нее мысли мои как-то невзначай перекатили к профессору Беззубцеву, да на нем и застряли.
И это, конечно, не просто так. Какой-то здесь был смысловой гвоздь, который мне предстояло найти и выдернуть. Как к нему подобраться? А вот тут у меня созрел один план…
В какой-то момент Савельич объявил перекур, а сам озабоченный, прихватив папку с ворохом счет-фактур, лихо загромыхал в контору на известном нам электрокаре ЭК-2. Он ловко управлял этой машинкой, объезжая выбоины в асфальте, видно, что дело привычное. Слышно было, как загорланил он из озорства:
— Эх путь-дорожка фронтовая!..
— Бедовый мужик наш завсклад, — усмехнулся Саша, присаживаясь рядом со мной и доставая мятую пачку «Стюардессы».
— Не стареют душой ветераны, — откликнулся я.
Саша прикурил. Ветерок относил дым в другую сторону, но все же запах табака моих ноздрей коснулся. Опять же это был особый, неповторимый запах той эпохи…
— Слушай, — вдруг сказал Саня, — а что у тебя с Лехой?
— С Лехой?.. — от неожиданности глупо переспросил я.
— Ну да. С Заливкиным.
— А что, — осторожно сказал я, — он что-то говорил?
— Нет, он-то как раз не говорил. Но я же вижу. Что-то вы с ним как кошка с собакой. Не нравится мне это.
— Да мне тоже. Но ведь он в бутылку полез, не я.
— Ну-ка, с этого момента поподробнее…
Я пояснил, с чего все началось. Потом рассказал и о случае с грузовиком и короткой потасовке после. Хотя и неохота было.
Выслушав, Саня подымил немного молча. Потом молвил:
— М-да. Как-то нашла у вас коса на камень… Надо бы найти общий язык. Он вообще-то парень неплохой…
— Только ссытся, да глухой…
— Ну, брось, — Саша поморщился. — Ерунда. Хочешь, поговорю с ним? Возьму на себя эту роль.
— Нет, Сань. Если уж двое замутили такую хрень, то незачем других грузить. Самим и надо разобраться.
Он пожал плечами:
— Да мне это не в тягость. Но как хочешь. Кстати! Ты над моим предложением подумал?
Мысль моя лихорадочно заметалась. Какое такое предложение?
— Точнее? — обтекаемо переспросил я.
— Ну здрасьте! Что я на прошлой неделе говорил? Вы еще математику тогда сдавали, носились как бешеные! Тригонометрия. Синус, косинус… Не помнишь разве?
— Ну, тогда!.. Тогда башка вся забита была! — ловко выкрутился я. — Да и нервотрепка-то какая, сам представь! Что твоя золотая лихорадка. Вылетело из головы начисто!
— Да? Ну, так-то оно так… Короче, слушай! Это насчет подработки.
Я вмиг смекнул, что речь, скорее всего, пойдет о погрузочно-разгрузочных работах. Самый простой и верный способ «шабашки», небольшого, но всегда надежного подспорья, особенно на всяких логистических узлах, типа железнодорожных станций. Объемы грузоперевозок были огромные, часто случались авральные ситуации, постоянных рабочих рук хронически не хватало. Приходилось привлекать временные. Где их найти быстро и много?.. Правильно, в студенческих общежитиях.
Студенты тех лет, особенно то, кто постарше, поопытнее, уже отслужившие в армии, отлично умели находить возможность подзаработать. Обычно делали это артельно, и места подработок: рынки, оптовые базы, железнодорожные станции передавали «по наследству» своим преемникам с младших курсов. Я примерно так понял слова Александра и не ошибся.
Он рассказал, что еще прошлой осенью застолбил «хлебное место» неподалеку. Понятно, что в каждом большом городе помимо основного железнодорожного вокзала имеются несколько и пассажирских платформ, и вспомогательных грузовых станций –и вот, неподалеку от Политехнического, который целый автономный городок в городе, находится разъезд с совершенно дивным названием «Ракитов лес». Откуда взялось название? — за древностью никто уж не упомнит, никаких ракит там никто не видал последние полвека, это самая настоящая промзона, пропитанная дымами, соляркой, креозотом. Станция интенсивно работает как перевалочная база, платит прилично. Конечно, Саша не первооткрыватель этого Клондайка, но из его рассказа я догадался, что руководство станции быстро увидело в Александре Лаврентьеве надежного партнера. Парень он добросовестный, толковый, всегда готовый привести целую бригаду. Никаких проколов, тем более скандалов с ним не случалось. Чего же более?..
Видимо, это Саша и предлагал Василию на прошлой неделе — и повторил сейчас:
— Вакансии есть. Присоединяйся?
Конечно, я быстро просчитал выгоды. Вот он, резерв! Как-никак целых восемь червонцев я торчу Витьке, а это сумма еще та. Заработаю — рассчитаюсь.
— Я только «за». А когда ближайшая работа?
— Да практически всегда. Да вот давай прямо отсюда звякнем на товарный двор. У Савельича же телефон в кандейке есть. Попросим тетю Раю…
— Тут, наверное, телефон только внутренний.
— А, точно! Тогда в обед из конторы брякнем.
— Отлично!
Настроение у меня резко подскочило, и упомянутый выше план я решил внедрить немедля. В прямом смысле, поскольку послышалось знакомое завывание и громыхание, а через полминуты из-за агнара выкатил и сам электромобиль под управлением Козлова. На сей раз завсклад гнал машинку почему-то платформой вперед.
