Так я уговаривал себя. Уговорил. Душа стала на место, по ней расплылось приятное тепло. Почти в сумерках доехал до нужной остановки, прогулялся по вечерней прохладе. В хорошем настроении вошел в общагу.
— Взяли ключ, — доложил старичок, сменщик Матвеевны. — Четыреста седьмая же?
— Да.
— Сосед твой пришел. Ушаков. Взял ключ.
— Ага. Только не пришел, а приехал.
— А?.. — старичок был глуховат.
— Нет, ничего, — я отмахнулся. — Неважно.
Витек вовсю хозяйничал, ужин даже замутил. Картошку с тушенкой. Пахло вкусно.
— Здорово! — заорал он, гордясь собой. — Садитесь жрать, пожалуйста! С пылу, с жару, как раз к твоему приходу. Где был-то?
— Встречался с секретным агентом. Я же сотрудник КГБ под прикрытием… А ты не знал?
— А ну тебя! Балабол. Ладно, ужинать-то будешь?
— Разумеется. Что у тебя с Татьяной?
— О-о! Как говорится, ситуация развивается по восходящей… Договорились на неделе в кино сходить. Ну, а там посмотрим!
— Толково, — одобрил я и вынул из кармана вчетверо сложенную газету. — Держи. Тут репертуар кинотеатров. Может, пригодится.
— О, спасибо! Как раз в тему.
— И еще, — я достал три десятки. — Долг. Возвращаю.
— Так это… Вроде пятьдесят?
— Я помню, — спокойно молвил я. — Сколько могу. За мной еще двадцать.
— И когда?..
— Тянуть не стану, не дребезжи.
— Да ладно тебе! Это я просто…
— И я несложно. Все, давай за стол! Жрать охота.
Так закончилась эта неделя и началась следующая…
Она покатила размеренно и ровно. Мы исправно трудились на химскладе, работы там не убывало никогда. По вечерам как-нибудь убивали время, собственно, событий-то и не было. Будни — не события, можно и так сказать. Любу вместе с гитарой комскомитет внезапно командировал на какой-то туристический слет. Мероприятие Обкома ВЛКСМ. Для вузов — обязаловка. В программе — конкурс туристической песни, естественно, «в ружье» подняли Королеву. Она, естественно, поперлась с великой охотой.
— Ох, набухается там, натрахается… — ехидно резюмировал Витек.
Он в эти дни пребывал в приподнятом настроении, так как ситуация в самом деле развивалась по восходящей. Пояс недоступности на татьяниных чреслах слабел. Они сходили на «Блеф», но мало что запомнили, так как сели на последнем ряду, где дали волю рукам и губам. Смелым маневром Витьке удалось проникнуть ладонью под юбку и ухватить там нечто, глубоко его потрясшее. Целый вечер после сеанса он жарко рассказывал мне, какое оно на ощупь.
В пятницу, за час до конца работы, когда ноздри уже щекотал воздух выходных, Савельич вдруг разыскал меня, а на лице его было некоторое недоумение:
— Гвардии рядовой Родионов!
— Разве я еще не ефрейтор?..
— До ефрейтора тебе как медному котелку!.. Ладно, шутки в сторону. Звонили из отдела кадров. Просят срочно зайти. Дуй как ночной бриз! Оттуда можешь сразу домой.
— Зачем⁈
— Знать не знаю, ведать не ведаю. Мне это на… не надо! Там и узнаешь.
Теперь пришел мой черед недоумевать. Пообедав, пошел к кадровикам, ломая голову. Самое логичное, что в нее пришло — что Лена почему-то весточку передала туда. Почему?.. — вопрос бессмысленный, тем не менее, он как встрял, так и торчал перед душевным взором.
— Разрешите?.. — я перешагнул порог двустворчатой двери.
Лариса Юрьевна в приталенном платье цвета морской волны, соблазнительно открывавшем загорелые ноги, стояла у раскрытого шкафа, задумчиво читая некую амбарную книгу.
Ах, черт возьми, какая все же она манкая!..
Из приоткрытой малой комнаты доносились покашливание, шуршание бумаг.
— Родионов? — кадровичка равнодушно покосилась на меня.
— Он самый.
Она захлопнула фолиант, сунула его в шкаф.
— Надо кое-что уточнить. Паспорт с собой?
Голос не раздраженный, но усталый, что ли. Типа: и так дел по горло, а вот еще с этим возиться надо…
Паспорт она невнятно полистала. Что хотела найти?.. Чего-то выписала на бумажку.
— Что там? — полюбопытствовал я.
— Все в порядке, — Лариса Юрьевна шлепнула документ на стойку.
— Могу идти?
— Минутку.
Она встала и неожиданно взглянула в упор. В светло-карих глазах мелькнуло что-то бесшабашно-хулиганское.
Поверх паспорта она положила сложенный вчетверо тетрадный лист. Холеным пальчиком указала на него и тут же приложила этот палец к изогнувшимся в улыбке губам: тишина!
Я вмиг все понял. Молча кивнул, взял паспорт и листок, и вышел.
Так. Чем дальше в лес, тем партизаны толще! — как говаривал один мой коллега-шофер. Что это значит?..
Игра захватила меня острой неизвестностью. Нянчась с этим чувством, я не заглянул в листок до самой общаги. Лишь перед входом остановился, огляделся зачем-то, развернул.
Было написано:
«Завтра в 16.00 будьте у входа в технопарк».
И все.
И я вновь обернулся.
Яснее не стало. Партизаны еще выросли.
Не знаю, листок повлиял или нет, но войдя в вестибюль, я сунулся к почтовому ящику. И в ячейке на букву Р обнаружил письмо на мое имя. Обратный адрес: Сочи плюс всякие детали. Отправитель: Никонова Елена.
У меня захватило дух. Я стоял, точно объятый ароматом лаванды. Тут же порвал конверт, стал спешно читать.
Привет! — так залихватски начинался текст. Всего один листок. Полторы страницы. В целом письмо сумбурное, по-девичьи дурацкое: солнце, море, пляж, купаемся, загораем, объедаемся виноградом… Но внизу, на оставшейся пустой полстраничке, были нарисованы два сердечка со смешными рожицами, да так метко! Одно побольше, явно пацанское, другое поменьше — девичье. И обе эти мордашки со влюбленной нежностью смотрели друг на друга.
Я смотрел, чувствуя, что одновременно таю и стремлюсь взлететь к облакам…
Конец первого тома!
Читайте второй прямо сейчас по ссылке: https://author.today/work/371983
