вздохнул, взывая к силе, как вокруг меня вспыхнула алая дымка.
— Поздно! — закричала Святляна. — Нача…
Она не успела договорить, как застыла живой статуей. Как и остальные девушки. Они уже успели коснуться кинжалами к бледной коже, и я видел, как на ней набухают черные капли и медленно скатываются под ключицы.
Но дымка так и не развеялась. Наоборот, стала плотнее.
— Ты… не… сможешь… это… остановить… — едва дыша, выговорила Святляна. — Поздно.
— Нет, — покачал я головой, почти не удивившись, что Святляна может говорить под моим заклинанием.
Я одним прыжком оказался возле одной из девушек, вырвал из ее рук кинжал и отправил его в полет.
— Что ты наделал⁈ — взревела магичка, глядя на торчащую из груди рукоять.
Ноги Святляны подкосились, и она рухнула на траву.
В тон ей заголосила и та нимфа, у которой я отнял оружие. Пришлось на мгновение обернуться и снова заморозить ее.
— Я не позволю убивать невинных для достижения личных целей, — обратился я к старухе. — И, судя по твоим словам, эта самая цель никому радости не принесет.
— Но ты… не знаешь… всей… правды, — прохрипела она.
Ее легкие стремительно наполнялись кровью, и воздуха в них почти не осталось.
— Хочешь напоследок исповедаться? Времени у тебя осталось немного. Хотя если ты расскажешь правду, то я могу немного отсрочить твою кончину.
От моих слов она вздрогнула, посмотрела на меня и кивнула. Вместо смутных теней на лице проступили глаза, нос и обезображенный шрамом рот.
— Так вот, ты как выглядишь, оказывается, — пробормотал я, останавливая время в ее теле.
Святляна отвернулась, но все же выполнила обещание — начала говорить:
— После великой катастрофы магия окончательно покинула мир. Люди стали просто людьми. Хоть земля больше не тряслась, океаны перестали обрушиваться на берег — без магии все стало пустым и безжизненным. Но при этом заклинание старика сработало.
— Что это было за заклинание?
— Оно было создано, чтобы ни единая женщина не могла произвести на свет ребенка с магией.
— Но откуда тогда у нас есть сила?
— А это вторая часть. Когда маг умер, он отдал свою жизнь куску хрусталя, тот принял ее и взорвался. И все осколки разлетелись по разным мирам, призывая в этот мир тех, кто способен к магии. Благодаря им мы, как и другие, оказались тут.
Она хрипло рассмеялась.
— А что за ритуал ты сейчас хотела провести?
— Ритуал отмены. Мир нуждается в магии. В ее силе. Маги должны рождаться. Они должны быть великими. И править.
Я покачал головой.
— История порой никого не учит.
— Это лишь вопрос времени, князь. Я чувствую, что грядет беда.
— И всеми силами пытаешься ее ускорить. Логично.
— Ты глуп! У нас есть шанс стать великими! Стать хозяевами мира!
— Хозяином чего? Пустоши? И все это ценой жизни других?
— У всех руки в крови. У кого-то меньше, у кого-то больше. Главное — результат. А он оправдывает все, — она заглянула мне в глаза, которые на миг полыхнули алым. — Соглашайся. Вдвоем мы сможем обуздать катастрофу и выйти победителями.
— Но война все равно будет? — я наклонил голову к плечу.
— Ее не избежать. Слишком долго маги находились в опале. Слишком долго люди их ненавидели.
— История сделала виток и снова стоит на пороге густого мрака. А ты все только усугубляешь.
Она не успела ответить, как я развеял заклинание. Из горла Святляны вырвался поток крови, она захрипела и вскоре затихла.
Но на этом ничего не закончилось. Алая дымка, которая так и не рассеялась, вдруг устремилась в ее сторону, и очертания тела старухи стали меняться.
Я вскочил, отпрыгнул оттого, что было Святляной, и машинально сжал медальон в руках, призывая силу.
Кроваво-красная пелена стала совсем плотной и обрела очертания огромного воина в глухом доспехе, и здоровенным мечом в руках.
— Примкни к победителям! — загрохотал его голос в глубине моей головы. — Отринь невежество! Получи силу!
Первым моим действием было заморозить призрак. Тот не обратил на мою магию никакого внимания.
На секунду опешил, попробовал ещё раз, но эффект остался прежним — воин продолжать убеждать меня пополнить ряды великих магов.
Я перевел взгляд на лежащую Святляну. Ее грудь едва заметно вздымалась. Она еще дышала.
— Иллюзия⁈ Да что ж ты никак не успокоишься! — зло сплюнул я. — Цепляешься за меня, словно соломинку. Я дважды не повторяю! Хватит!
Короткий взмах руки, и очертания Святляны снова начали меняться.
Для нее время ускорило свой бег.
Я без всяких эмоций взирал, как исчезает то, что от нее осталось: рассыпалась цветная накидка, лопались лоскуты кожи, крошились кости.
Вскоре от тела осталась лишь пригоршня серого пепла.
Следом с протяжным стоном рассеялся и образ воина.
Шумно выдохнув, я оглядел поляну: застывшие девушки с кинжалами у своих шей, потухший костер и удивленный Лерчик, которого тоже накрыло мое заклинание.
Растерев вспотевшее лицо, я мысленно прикинул, успеют ли прекрасные нимфы сообразить, что делают, прежде чем продолжат резать себе горло? Как обезопасить их? Да и в то же время не напугать их.
Решив, что в одну голову мне с этим не справится, я быстро снял заклинание с Лерчика. Тот ошарашенно смотрел на застывшие фигуры, и целую минуту не мог придумать, как это прокомментировать.
Пришлось развернуть его к себе лицом, взять за плечи и хорошенько встряхнуть.
— Соберись! — рыкнул я.
Едва взгляд Лерчика стал осмысленным, он потребовал от меня подробностей.
Я коротко пересказал ему разговор со старушкой, попутно объясняя проблему с кинжалами у горла девушек.
Умолчал только о ее словах об осколках. То, что я попал сюда из другого мира, должно так и остаться тайной.
— То есть, ты хочешь сказать, что она решила приблизить апокалипсис, предложила тебе долю, и ты отказался? — спросил он.
— Да.
— Хороший ты парень, я погляжу, — задумчиво сказал он и обернулся на девушек. — А с ними ты решил, что делать?
— Вот и я думаю. Если прикоснусь, они оживут и либо начнут визжать, либо вонзят кинжалы глубже.
— Задачка так задачка. А если освободить только руки с кинжалами? Убрать их, а потом уже девушек?
— А что, мысль! — кивнул я.
Под тяжестью оружия кисть расслабится и опадет. Но и тут придется повозиться. Девушек же не
